Книга Песня Сирены - Виктория Роа

Все недовольство буквально читалось в его лице, но в какой-то момент я с ним даже свыклась, ведь май стал для меня самым настоящим спасением. Как оказалось, в ту нашу ссору с Сергеем он подал заявление на развод, а спустя месяц меня пригласили на суд, где я не стала устраивать цирк и развелась с этим глупым вышибалой, а с Артуром больше не встречались. На некоторое время я даже прекратила контактировать с женским обществом «Пандора» и всерьез занялась работой. Это приносило мне какое-никакое, но расслабление.

Влад сидел в самом центре зала и подводил свои ежемесячные подсчеты, где с началом мало уходил в стабильный минус, а я на секунду почувствовала себя в его шкурке. Нажимая на все эти кнопки кофе-машины, я старалась приготовить вкусный латте для босса, чтобы успокоить хотя бы на минутку его совсем размотанные нервишки. На его предплечьях подрагивали мышцы, а я невольно заостряла по несколько минут на них свое внимание. Стоило Владу обернуться, как я тут же делала это свое серьезное выражение мордашки продолжая тыкать пальцами по кнопкам создавая образ этакой «глупышки», чтобы вызвать в нем эту умиляющуюся улыбку. Начало мая выдалось очень жарким. Я сменила свое платье на юбку и блузку из тончайшей ткани. Коричневая, плотно облегающая мои бедра юбка длиною чуть выше колена имела манеру вульгарно оголять мои бедра, стоило мне только занять место на барном стуле и перекинуть ногу на ногу, а тонкая блузка при попадании воды или же пота прилегала словно вторая кожа, просвечивая первую и к моему ложному стыду, но совершенно обнаженную грудь, ибо в такую жару носить бюстгальтер — преступление века. Иногда, я ловила взгляды Влада, стоило соскам сильно напрячься, но это же естественно, когда мужчина немножко мальчик. Кофе-машина запиликала и маленький стаканчик полилась темно-коричная жидкость с ярким кофейным запахом, а после молочная пенка нежно легла вуалью на поверхность и я, вдохнув этот божественный запах, добавила корицы.

— Почему я такой кретин? — вздохнул Влад. — почему, когда мне предлагают продать этот сарай я всегда быкую? Продать и забыть, как страшный сон. Это же очевидно. — босс бросил ручку в дальний угол зала. — эти ларьки и мини-холодильники сведут меня с ума. Почему все так любят эту химозную дрянь за полтиник и отказывают заплатить чуть больше, но попробовать и вкусить настоящее блаженство?

— Ты слишком любишь свое кафе, чтобы продавать какому-то чванливому уроду свое детище, — я поставила стакан с кофе перед ним и села сбоку так, чтобы ладонями обхватить его холодное от нервов запястье. — а химозную дрянь они любят больше, потому что она, как некая форма наркотика вынудит их купить это еще и еще, а потом диабет и все такое. Там сахара тьма и всякие ешки. Сам знаешь, что эти владельцы мини-киосков редко заботятся о качестве.

— Слушай, я тут подумал, а что если нам временно начать принимать клиентов не в зале, а на свежем воздухе? Допустим, вынесем парочку столиков перед кафе, развесим всякие яркие гирлянды, включим эту летнюю живую музыку и все такое? — произнес Влад своим печальным голосом. — впрочем, ладно, я этим займусь вечерком. Кстати, какие планы? — босс запустил ладонь в свои волосы и откинулся на спинку стула. Я подала ему кофе и он впервые за последний час улыбнулся.

— У меня? Совершенно никаких. — я вздохнула. — сам знаешь, я теперь женщина свободная во всех смыслах и могу строить планы в самую последнюю секунду.

Влад не стал задавать кучу лишних вопросов и это радовало, ибо я сама уже не знала, что хочу и как все сложится в моей жизни. Не люблю перепады и эти резкие выходы из стабильности. Ближе к вечеру я принялась подготавливать столы для уличных клиентов. Это болото и дневную тишину пора уже нарушить и навести немного шороха, чтобы все вокруг еще заговорили о кафе. В какой-то момент, я осознала, что клиентов в кафе практически нет, а уличное освещение мотает свет просто так. Пока Влад вышел из кафе дабы принять новую партию для утреннего завтрака, и расплатиться с поставщиком кондитерских изделий, я встала за барную стойку, чтобы налить себе немного кофе с шоколадным ликером. Мое тело требовало расслабление не только морального, но и физического. Колокольчик звякнул и в зал вошел Влад, держа в руках четыре коробки с пончиками, замороженными сырниками и какими-то вкусно пахнущими булочками. Я лопнула жвачку бабл-гама и улыбнулась.

— Осталось отнести это на кухню. — восторженно объявил Влад громко поставив коробки на столик так, что с верхней коробки поднялась сахарная пудра. — ты представляешь, там за углом открылась кондитерская и хозяйка сделала мне офигенную скидку за то, что я ее первый крупный клиент.

Этот восторженный огонь в его глазах, блестящее от пота тело и черт возьми, но такая подлая улыбка. Он ведь не только мой начальник, но еще и друг…Сам того не догадываясь, он меня уделал, и я готова сдаться. Если мой план выгорит, то Влад будет моим вторым мужчиной, с которым я позволю себе больше чем просто поцелуй. По правде говоря, ничто так не бодрит с утра, как утренний секс, чашка крепкого кофе, разбавленного молоком и сигарета из рук твоего ночного любовника, но все это — мои мечты еще с далекого детства, когда я думала о том, что моя мать желанная всеми мужчинами женщина, а не та падшая богиня, какой сейчас себя чувствую я. Такие пикантные завтраки из секса, кофе и сигареты необходимы нам. Влад толчком открыл дверь в кухню, и я услышала, как он громко поставил на тумбу коробки с выпечкой. Словно бесшумная кошка я направилась за ним чувствуя, что все мое тело буквально горит от возбуждения. Он застал меня врасплох резко прижав спиной к кухонной двери. Его тело крепко налегло на мою грудь, что все сомнения растворились в туже секунду. Его острый, мокрый язык проник мне в рот, и я чувствовала его желание…такое же горячее, липкое, животное.

Такое приятное тепло разлило по моему телу и я позволила на мгновение ему сыграть в свою игру, чтобы позже я утолила свой нарастающий временем голод. Его холодные от возбуждения ладони скользили под моей блузкой буквально срывая с меня эту ненужную вещицу. Между тяжелым мужским дыханием и своим поскуливанием я слышала, как пуговицы блузки звонко ударяясь о кафельный пол медленно укатываются под тумбочки