на сеновал:
– Мама, мы помянем Пашку немного и там же заночуем.
– Хорошо, сынок. Только не пейте много и не курите. Сено ведь… – попросила Полина.
– Ну что ты! Не маленькие, свою норму знаем.
Полина прибралась на кухне, закрыла двери и легла спать. Но сон не шел, мысли о Георгии и погибшем Пашке не давали покоя. Перед глазами промелькнула вся жизнь: первая встреча, любовь с первого взгляда, свадьба – когда он нес ее счастливую на руках из загса до машины, вспомнились переезды из одного города в другой, игры с детьми, отпуска всей семьей на Черном море. Однажды, нарушив все инструкции, Георгий взял ее в кабину самолета, и они долго летали вместе… Дух захватывало, она в восторге хватала его за руку, а он нежно целовал ее руку. И вот один сын – на кладбище, а любимый муж – в тюрьме.
Размышления прервал стук в дверь и крик соседки:
– Полина, пожар! Сеновал горит!
Она мигом вскочила с постели и в чем была кинулась на сеновал с воплем:
– Ни-ко-лай!
Из маленьких окон валил дым. Дверь была закрыта изнутри. Полина бросилась к ней и стала колотить обеими руками, крича:
– Николай, открой! Николай!
Прибежали соседи, выбили дверь, и пламя вырвалось наружу. Кто-то схватил Полину и начал оттаскивать. Но она рвалась в огонь:
– Там же Николай. Спасите его! Спасите моего сына!
Все было объято огнем: сухое сено, бревенчатые стены. Когда рухнула крыша, Полина потеряла сознание. Дальше – пустота и беспамятство. Как хоронили младшего сына, она плохо помнила, одни обрывки.
ТРАГИЧЕСКИЙ ФИНАЛ
Когда Георгию сообщили о смерти младшего сына, у него случился инфаркт и в тот же день он умер. Полине казалось, что все происходит не с ней, что сейчас откроется дверь, войдет Георгий и прибегут Павел с Николаем. Рядом с ней постоянно находилась племянница Ольга. Только ее Полина узнавала, лишь при ней возвращалось сознание.
Старший сын Сергей после всех событий слег с сердцем, и его увезли в больницу. Через две недели он пошел на поправку. Врачи уже готовили к выписке, назначили строгий режим – никакого алкоголя, умеренная легкая пища и отдых. Но друзья, которые пришли его навестить в больницу, уговорили помянуть братьев и батю:
– Да брось ты, Серега, рюмка водки для сердца полезна, сосуды прочищает.
Выпили по одной, второй, третьей… Ночью Сергей умер – больное сердце не выдержало алкогольной атаки.
Полина уже бредила, повторяя, что Сергей жив, и завтра они собираются за грибами, а Павлик с Колей пошли на рыбалку. И все время звала Георгия. В таком полузабытьи она прожила три года. Перед смертью позвала Ольгу и спокойно сказала:
– Олечка, родная, а ведь я все вспомнила. И как Павлик погиб, и как Коля сгорел, и как Сережа умер. Вот только не знаю о последних минутах моего Жоры. Ты уж, милая, следи за их могилками. И меня похорони рядом с мужем.
Потом тихонько закрыла глаза и ушла в мир иной.
Так трагично закончилась жизнь одной простой русской семьи.
***
Уже закончив этот рассказ, однажды по вопросам бизнеса я приехал в Минск. Закончив все дела в Минске, решил навестить родные места. Побывать на могиле родителей, встретиться с друзьями детства. В качестве подарков прихватил три новых айпада. Закачал туда несколько программ и, вроде в шутку, а может быть и всерьез, и этот рассказ, сопроводив его вопросом: друзья, скажите, пожалуйста, почему, по-вашему, такое произошло в жизни этой семьи?..
Встреча была теплой, друзья были рады подаркам, обещали прочитать и «оценить», как они выразились, мои скромные писательские способности.
На следующий день, после обеда, раскрыв скатерть на лужайке у ближайшего леса, продолжили праздновать встречу. Хороший белорусский самогон из жита, малосольные огурчики, маринованные хрустящие рыжики с белыми груздями и множество свежей зелени способствовали непринужденной дружеской беседе. Говорили обо всем: ругали как всегда власть, политику, немного хвастались успехами, но больше всего вспоминали детские и школьные истории.
Затем перешли к обсуждению трагической истории семьи, изложенной в рассказе.
Мнения в суждениях были разные:
– Во всем виновато правительство, допустившее развал Союза и армии и выкинувшее на улицу высококлассных специалистов, – категорично утверждал Денис, который дослужился до звания полковника, а теперь работал плотником в местной мастерской.
– Нет, здесь виноваты родители: не надо было приучать детей к выпивке, – настаивал Владимир, работавший учителем в школе.
– Система, система виновата, развалили все, и нормальному человеку негде работать, вот молодежь и пьет, – твердил Петр. После школы он попытался поступить в сельскохозяйственный институт, но провалил и больше попыток поступать не делал, остался работать в совхозе и теперь, как он сам говорит, бригадирствовал.
В общем, обсуждение было бурным, мнения были самые разнообразные, но в конце, как-то все свелось к мысли: судьба, мол, у этой семьи такая, а от судьбы, как известно, не уйдешь. Как говорится, от сумы и от тюрьмы…
Был задумчив и почему-то не принимал участия в обсуждении этой истории только мой близкий друг Валерка. Мы с ним в детстве жили в соседних домах и сидели за одной партой.
Честно говоря, он и в детстве был молчаливым и замкнутым, что тем не менее не мешало нашей близкой дружбе.
Замкнутость его частично объяснялась тем, что в его семье не было отца, и мы, понимая, как трудно его матери одной тянуть сложное деревенское хозяйство и растить сына, как могли помогали им. Иногда даже скидывались с наших скудных обеденных на покупку для него валенок. Такую помощь он воспринимал болезненно и еще больше замыкался в себе.
Отец, конечно же, у него был, но чисто биологический. Рядом с нашим селом в шести километрах располагался военный аэродром, и местные летчики часто заглядывали в село купить самогон и пофлиртовать с девчонками. Вот в одного из них и влюбилась молодая и красивая Любовь. От этой любви родился Валерка, а летчика в то время и след простыл, перевели в другую часть.
За все время, которое я помню, он появился один раз, когда Валерке было около восьми лет, привез сыну шоколадку.
От этой встречи остались только грустные воспоминания, мне запомнились слезы и вскрики Любови, объяснение летчика, что у него есть семья, дети и он не может жить с Любовью… И не по-детски жесткий взгляд Валерки. Он не подал на прощанье руки «отцу», что-то зло крикнул в лицо летчику и убежал в ближайший лес. Мать его потом долго искала в сумерках…
После этого
