игр. Дожить надо.
Теперь нужно думать, как это великое теннисно-хоккейное звено нейтрализовать. Стоп, сам себе думаю, а сам дальше иду. Не надо об этом думать. Пусть Чернышев думает. Один ведь из лучших тренеров СССР всех времен. Есть простейший способ. Выпускать на поле Вовку и его пятерку не против звена Зденека, а против второго звена. Даже если теннисисты и переиграют первое звено «Динамо», то пятерка Фомина ответный ход организует. Значит, и думать не о чем. Нужно просто уговорить Аркадия Ивановича на этот эксперимент.
На счастье болельщиков, потеплело к вечеру. На счастье игроков, тоже потеплело. Не до нуля. Чернышев сказал перед матчем, что минус тринадцать, по сравнению с минус двадцать пять, что держалось всю неделю, так просто жара.
Матч начался тяжело. Прямо рубкой. Вовка смотрел со скамейки и поражался, просто огромные скорости, соизмеримые с теми, которые будут показывать лучшие команды НХЛ в будущем. Хуже с командной игрой, все, блин, мастера, все сами стремятся шайбу довести до ворот и забить. Нет, пасуют, конечно, партнерам, но только тогда, кода самого уже зажали. Защитники даже при успешной атаке помогать нападающим не спешат.
Зденек Зикмунд хорош, и не скажешь, что теннисист по основной специальности, такие финты закручивает и бьет по воротам очень точно, поднимать шайбу не может, и потому забить Третьякову не получается, да даже и подними, все одно Вовка-длинный возьмет. Здесь в Москве никто уже против его ловушки не вякает. Почти привыкли. Вот через три дня игра с лидером ЦДКА, посмотрим, как они отреагируют. Первыми забили «динамовцы» на третьей минуте. И покатились, как и насоветовал Чернышеву Фомин, меняться. Хрен на рыло. Играют дальше. И пропускают через минуту. В куче-мале, что организовалась у ворот Третьякова, кто-то коньком или уж непонятно чем, шайбу пропихнул. Нет просмотров с трех камер, и определять, умышленно ли протолкнули шайбу или она отскоком заскочила, не сможет судья. Залетела, значит, гол.
– Аркадий Иванович! – Вовка не мог понять, почему, мать его, этот умнейший человек и фанат хоккея не хочет его услышать.
– Смена, – крикнул на весь стадион Чернышев.
Ха, а спартаковцы меняться не поехали. Там, вообще, все плохо со вторым звеном. Вовка смотрел, за ними почти нет голов. То есть старший тренер «Спартака» Александр Игумнов собирается с «Динамо» играть одним звеном. Ну-ну.
Спокойно, как у стоячего, Фомин отобрал шайбу у Юрия Тарасова при вбрасывании и отдал защитнику, тот – назад ему. Вовка пробросил вдоль борта, чего защитник Анатолий Сеглин, игравший против него, совсем не ожидал. Сергей Соловьев не подвел, спокойно обработал шайбу, благо за воротами ему никто не мешал. Пас на усы, и Вовка щелчком отправляет в ближнюю девятку, хоть и черную, но совершенно невидимую вратарем шайбу. Он-то ее низом ждет. 2:1. А через полторы минуты, когда спартаковцы вообще еле ползали по льду, с использованием запутывающего поперечного верхового паса, Вовка еще одну забил. И ведущее звено «Спартака» поехало меняться. Вовка своих тоже увел, и получилось, что против слабой пятерки, пока не красно-белых, вышло сильнейшее звено, пока не бело-голубых, Блинков – Поставнин – Трофимов.
Бам, бац, 4:1. Бам, бац, 5:1.
После перерыва спартаковцы рубились, как сумасшедшие. Даже до драки команда на команду дошло. И те, и другие начали грубить, и судья не успевал удалять игроков, чаще всего играли три на три. Вовку Чернышев в конце второго тайма в такой игре три на три и выпустил вместе с Ишиным и защитником Василием Комаровым. Выстроили треугольник и передавали друг другу верхом, пока все спартаковцы не вытянулись от ворот. Щелчок Фомина, и счет становится разгромным. 7:2.
В третьем тайме обменялись голами, но уже без Вовки. Они с Ишиным ушли в кабинет тренера, Чернышев сам отправил.
– Нечего к тебе внимание привлекать. Сделал свое дело и сиди в тепле, подальше от шпионов. Вон, второй тренер ЦДКА сидит с блокнотиком. Молодцы вы с Ишиным. Будем вашу связку нарабатывать.
Глава тринадцатая
Пусть в эту страну
Не идут, не идут поезда,
Нас мамы впервые
Приводят за ручку сюда.
В стране этой звонкой, веселой
Встречают нас как новоселов, —
Страна эта в сердце всегда.
Константин Ибряев
Генерал-полковник Аполлонов душкой только казался, да и не казался. С Романовым, который не великий князь, но тоже Николай Николаевич, они вместе в раздевалку ввалились после игры. Пьяненькие. Не-ее… Пьяные. Аркадий Николаевич полез обниматься с Аркадием Иванычем. А Романов с Вовкой… обниматься не полез. Хлопнул по возвращенному буквально за пару минут до игры нагруднику и потянул от обнимашек в сторону. Не дали. Аполлонов увидел и обоих назад в гущу событий вернул.
– Говори, Николай Николаевич! Вот, что мне сказал, ему говори, – и как тыкнет в Вовку пальцем.
Вовка стоял на коньках. Ешкин кот, прилетело по голове, так ведь и не сшил, пусть даже матерчатые, чехлы. Даже иголку с ниткой достал и назад убрал. А из чего шить? Толчка пальцем с размаха Фомин не ждал, а потому стал назад заваливаться, пытаясь за воздух схватиться. Нет, руки не загребущие. Рухнул. На скамейку. Спасло от переломов его ребра и скамейку то, что она была вплотную к стене прислонена. Просто «присел отдохнуть».
– Вот, я тоже на ногах не стою, – самокритично поведал Аполлонов, – говори, Николай Николаевич.
– Я тут переговорил с умниками моими, решили повторить весь твой комплект амуниции и отдать на испытание в команду «Динамо». Сейчас Гершель Соломонович – глава Бюро изобретательства при нашем комитете, – оформляет за тебя пять патентов. Цени! Кандидат наук за школьника работает.
Хотелось Фомину сказать, что хорошо, что работает, плохо, что сам ничего изобрести не может. В реальной истории сфотографировали форму у чехов и свою похуже сделали. Но сейчас как бы не наоборот может получиться. Чехи приедут и «ноухаву» украдут. Беда. Нельзя.
– Спасибо.
– Потом скажешь… Когда оформим. Я пообщался с людьми. Вайлштейн Исаак Аронович – заместитель начальника Управления промышленного снабжения нашего Комитета по делам физической культуры и спорта при Совете Министров СССР… Опять цени! Так вот, Исаак Аронович с летчиками по твоему совету договорился. Месяца три и готово будет.
– Смеетесь? – не понял Вовка.
– Чего смеемся? – пьяно сфокусировал глаза на Вовкином носу.
– Ровно через месяц чемпионат закончится. И чехи… – Мать-перемать, чуть не проговорился, что в конце февраля после олимпиады чехи приедут нас учить играть в хоккей. – И чихать тогда на всю
