«Мой первый дух», значит? То есть что, мне про того минотавроида писать, которого я книгой с платиной на переплете вынес? Коротенькое же получится эссе!
«От объема текста число призовых баллов не зависит», — флегматично заметил на это Фу.
«Логично», — хмыкнул я.
— Что ж, с сим ясно, а сейчас коротко пройдемся по прочим категориям духов, — снова двинулся в поход между рядов преподаватель. — Разряд второй — метисы. То есть потомство от противоестественной связи духов и людей.
Что? Так здесь бывает?!
Вот же извращенцы!
Судя по шуму, прокатившемуся по классу, удивлен был не я один. А кто-то, как, например, вытаращившая глаза фон Ливен — так просто шокирован. Зримо передернуло — должно быть, от отвращения — и Машу Муравьеву.
— Явление сие не частое, но иногда встречается, — невозмутимо продолжил Шэнь. — Обычно полукровку распознать легко. Однако уже во втором поколении что внешностью, что поведением, метис почти неотличим от обычного человека. В древности полукровок жестоко истребляли, в просвещенное время — отлавливали и пытались изучать. Сейчас подобные исследования в Империи ведутся исключительно в лабораториях IIIОтделения, открыто их результаты не публикуются. Зарубежные изыскания в сей области также, как правило, засекречены.
Постояв в конце прохода — аккурат возле Терезы — китаец двинулся назад.
— К третьему разряду относятся уже полноценные разумные духи — но слабейшие из них. В массе своей они не агрессивны. Именно из числа оных и набирались фамильяры. Устоявшееся название для духов третьего разряда — «пауки»: такой видимый облик они чаще всего предпочитают принимать.
«Фу, так вы у нас, выходит, третьеразрядный дух?» — не удержался я от подколки.
«Какой уж есть, сударь…»
— Четвертый разряд — так называемые «боевики», — рассказ Всеслава Дональдовича тем временем шел своим чередом. — Достаточно могучие, выстраивающие собственную внутреннюю иерархию — в зависимости от силы и заслуг перед астралом. Именно «боевики» захватили и контролируют Северо-Американские Соединенные Штаты. Именно с ними Империя сражалась в Первой и Второй Астральных. Пятый разряд — «Князья». Величайшие из духов, когда-либо покидавшие астрал. Каждый случай прихода «Князя» в подлунный мир оставался в людской памяти как период грандиозных катастроф. Последний раз подобное случилось накануне Первой Астральной. Именно тогда пала Америка. Ну да сие вы, должно быть, знаете — к вступительным испытаниям по истории все готовились…
Майор вернулся к преподавательскому столу и там остановился.
— Шестой, предпоследний, разряд — «дух-Царь», — проговорил он почти с придыханием. — Могущественный неизмеримо. О нем мы знаем только по отдельным обмолвкам «боевиков», двум программным заявлениям «Князя» и нескольким древним манускриптам неизвестного происхождения. Духи-фамильяры говорить о нем не решаются. На наше счастье, «Царь» неотделим от астрала. Некоторые ученые даже предполагают, что, в каком-то смысле, он и есть астрал… Вы спросите меня, кто же тогда относится к высшему, седьмому разряду? — после короткой паузы продолжил Шэнь. — Ответ: я не знаю.
Класс разочарованно выдохнул.
— И никто точно не знает, — заявил майор. — Известно лишь, что существует дух, несравнимо превосходящий силой самого «Царя». Но кто сие — загадка. Есть старинный китайский трактат, якобы написанный под диктовку духа-«Князя». Там утверждается, дословно: «Выше астрала — Ключ, и Ключ таков же, как мы. Он — седьмая ступень, он — сама магия, он — верховный господин, он — всего лишь дух». Однако большинство исследователей придерживаются мнения, что сие — позднейшая вставка, причем, перевод с корейского. И перевод ошибочный. Да и согласитесь, признать Неистощимый Ключ, правление милостию которого провозглашается в Императорском титуле, верховным духом — такое звучит разве что не кощунственно!
Переведя дыхание, китаец опустился за стол.
— И последнее. Есть еще одна категория существ, которых духи считают своими собратьями. Оная вне разрядов. Сие — клейменые холопы.
— Что?! — от неожиданности я задал этот вопрос вслух.
Впрочем, судя по раздавшимся тут и там возгласам, в своем изумлении я снова оказался далеко не одинок.
— Именно так, — заявил Шэнь. — Духи принимают холопов за своих. Почему — мы не знаем. Причем, «боевики» никогда холопов не обижают — хотя не упускают случая унизить «паука» или развоплотить чудовище, даже полукровкам от них тоже иногда достается… Но не холопам. Был известный случай в ходе Второй Астральной. Двум нашим разведчикам необходимо было пересечь территорию, занятую «боевиками». И иных вариантов, кроме как двигаться открыто, у них не имелось. Тогда один из офицеров вызвался временно принять холопскую печать. Которую и наложил ему на чело товарищ. И они прошли через «боевиков» — те их не тронули. Холопа — потому что «свой», а второго — как по праву принадлежащего первому. Есть у духов Америки такое — люди-игрушки. Считается, что информация, доставленная теми разведчиками, во многом определила исход всей войны… Правда, офицер, принявший печать — сразу же по возвращении к своим ту, естественно, сняли — так от нее и не оправился. Но задание было выполнено.
— Господин майор, а сколько времени он носил печать? — в установившейся гробовой тишине спросил с места я.
— Насколько мне известно, девять полных дней, — ответил китаец.
Девять дней. И — не оправился. Прав был Фу: никакой надежды спастись у моих товарищей по Адамовскому плену давно нет…
На этом урок завершился.
Под впечатлением от истории о разведчиках, я даже забыл спросить у преподавателя, что такое «астральная солидарность», которой намедни прикрывался мой «паук», отказываясь назвать своего агента среди «жандармов». А ведь хотел.
Ну да ладно, чай, не последнее духоведение в году!
Глава 14
в которой я читаю газету
После спиритологии поток первокурсников разделился. «Воронцовцы» отправились на физру — сокращать отставание в командном зачете. Второе отделение утопало на основы целительства. Ну а в нашем расписании гордо значилась политическая подготовка.
Честно говоря, ничего хорошего от предмета с таким названием я не ждал — несмотря на увещевания Фу. Однако настроение мое от этого ничуть не портилось. По баллам я теперь опережал Иванку на шесть пунктов — но это даже было не главное: престиж, который принесла мне победа в гонках, в сухих циферках было не измерить. И если в рамках курса славу приходилось делить с Миланой и Тоётоми, то внутри отделения вся она принадлежала мне одному.
Понятно, что авторитет такого рода — штука зыбкая, как пришел — так и уйдет, стоит только расслабиться. Но расслабляться я как раз и не собирался. А насладиться моментом — почему нет?
Аудитория, в которой было запланировано занятие, находилась в главном здании корпуса, на втором этаже. Если бы потребовалось, она легко могла бы вместить весь наш курс — пространства бы хватило с лихвой, но сейчас в ней стояло всего шесть двухместных парт — две слева, у окна, две по центру и две справа.
