— Сейчас! Игра скоро закончится, — откликнулсяпапа.
— Но это важно, — настаивала мама.
Отец неохотно присоединился к нам, сжимая телевизионныйпульт так, словно это была его система жизнеобеспечения.
— Я насчет визитов Рэйвен в особняк, — продолжаламама. — Думаю, пока Александр не уехал, им лучше встречаться у нас.
— Ты не можешь запретить мне бывать в его доме! —воскликнула я.
Невозможно было предположить, что мой план подействует такбыстро. Как и то, что он начнет работать против меня.
— Это здание вот-вот развалится, — гнула своемама.
— А мне кажется, что это болтовня, — вдругвозразил ей папа. — Дом, конечно, старый, пыльный, но, на мой взгляд,крепкий, как замок.
— Слышишь! — воскликнула я.
— Но там же летучие мыши! — выдвинуладополнительный аргумент мама. — Мы все их видели.
— Но они мне нравятся.
— Это летающие грызуны.
— Не всегда.
Родители воззрились на меня с любопытством.
— Сара, может, мы обсудим это потом, — предложилпапа.
— Мама, это просто слухи. Ты всю жизнь учила меня неверить сплетням, которые гуляют по этому городу. И что же, выходит, ты даваламне вредные советы?
Ловко у меня получилось. Даже папа на миг забыл о финалеигры, дожидаясь маминого ответа.
— Прекрасно. Да, все это только слухи. Я ведь тоже былатам, внутри. Замечательный дом.
— Спасибо, мама. — И я направилась к себе вкомнату.
— Может быть, вам с Александром лучше встречаться вбеседке? Так, на всякий случай, — крикнула она вдогонку.
23. Допрос с пристрастием
Не припоминаю, чтобы когда-нибудь раньше я так рвалась вшколу, как на следующий день.
О жутком, грязном, рассохшемся или подгнившем — это взависимости от настроения на тот момент! — доме Александра я не переставаятараторила и в кафетерии, и в спортзале, и в коридорах.
День летел незаметно, и я спешила уже на шестой урок, когдаТревор остановил меня на лестнице.
— Послушай, чудище! Конечно, мне следовало бы знать, начто иду, когда я соглашался на тебя в качестве партнера по заданию. Однако доменя только сейчас дошло, какую именно глупость я совершил. Значит, так!.. Илимы с тобой сегодня встречаемся, или я иду прямиком к миссис Нэйпер.
Я была благодарна Тревору, хотя, конечно, не собираласьрассказывать ему, что это он подсказал мне способ помешать отъезду Александраиз Занудвилля. Как бы ни воротило меня от этих анкет, тестов и от самогоТревора, но задание следовало выполнить. Тянуть с этим дольше у меня не было ниповода, ни причины.
— Ладно, пусть будет сегодня, — согласилась я.
Тревор, явно не ожидавший положительного ответа, недоверчивовоззрился на меня.
— Уж я-то знаю, что откровенности от тебя не дождешься.
— А чего ты хотел? — спросила я. — Мы же стобой не в начальной школе.
Раз уж мне предстояло встретиться с моим заклятым врагом,это мероприятие следовало устроить на нейтральной территории, так чтобы ему иего приятелям-футболистам не пришло в голову устроить какую-нибудь гадость. Агде я могла чувствовать себя в безопасности? Конечно, там, где вокруг люди.Например, на городской площади, в читальном зале или полицейском участке.
Мы договорились встретиться во дворике ресторана торговогоцентра, который, наверное, ничем не отличался от великого множества подобных повсей Америке. В нем торговали такой же одеждой, обувью, свечами, косметикой,дамским бельем, бижутерией и чем угодно, как и в любом другом. Я нелюбительница шастать по таким местам, предпочитаю магазины экономкласса, но вторговом центре имеется местечко, к которому я неравнодушна, — ресторанныйдворик. Всякий раз, когда мама или Беки вытаскивали меня в поход за покупками,я, словно стервятник на падаль, налетала там на пиццу или бесплатные пробныепорции мяса по-китайски на палочке.
Тревор нашел меня за столиком в центре зала. Я поджидала егос куском пиццы с сыром и вишневым соком со льдом.
— Наконец-то я заполучил тебя в своераспоряжение! — воскликнул он.
— Как бы не так.
Я указала на мальчика за соседним столиком, помахавшего нам рукой,словно мы были его родственниками.
— Привет, — сказал он.
Малыш напомнил мне Тревора в ту пору, когда он ходил вдетский сад, — такой же белокурый, белозубый, безупречно одетый.
— Да, детей не обманешь. Они нутром чуют, кто какойчеловек, — заметил Тревор.
— Ага. Поэтому он и помахал мне, а не тебе.
— Не вертись, Лэнс. Прошу прощения за этого непоседу.
Мамаша прихватила малыша и пересадила на другую сторонустолика.
Тревор бесцеремонно вонзил зубы в мою пиццу.
— Эй, купи себе сам.
— Я кое-что слышал насчет особняка, — заявил он,оставив мой окрик без внимания. — Помнишь, я тебе говорил, что это сущаяразвалюха. Гниль и труха. Удивляюсь, как ты вообще можешь бывать в этой дыре.Впрочем, может быть, как раз поэтому тебе там и нравится.
— Так оно и есть. На прошлой неделе, например, яобнаружила там комнату, полную мух. Представляешь, прямо как в «УжасеАмитвилля».
— По-твоему, это круто?
— Почему бы и нет? Вообще-то, если ты и дальше намеренраспространяться исключительно об особняке…
— Нет-нет. Давай начнем.
В опросный лист я пока даже не заглядывала. Он так иоставался сложенным пополам и засунутым в мой учебник английского. Другое делоТревор. У него этот хренов листок хранился в особой папочке с наклейкой«Английская лит-ра».
— Ну как, кто начнет? Ты или я? — спросил он.
Я промолчала.
— Ладно. Давай я.
Он достал ручку, положил рядом с бланком и зачитал первыйвопрос:
— Кем ты мечтала стать, когда ходила в детский сад?
Я уставилась на него, вытаращив глаза, а потом вдругвспомнила свой первый детсадовский денек так ясно, словно это было вчера. Тогдана тот же вопрос я ответила не задумываясь: «Вампиром».
— Принцессой, — сказала я на сей раз. Очевидно,Тревор все помнил. Не у каждого есть одноклассница, которая с детства проявляластранности да такой и осталась.
— Нет, ты говорила иначе, — указал он. — Мол,хочу стать вампиром.
