что не заметил, но Барон-таки решил перевести тему в другое русло, чтобы слегка разрядить обстановку.
— Давид, сегодня днём ты сказал, что направляешься на свадьбу. Расскажешь нам к кому? Нам всем будет очень интересно послушать!
Роман Игнатьевич всем своим видом показывал, насколько ему интересно будет услышать мой рассказ. Мне стало как-то даже жалко его. Он настолько переживает за свою семью, что готов вылизать мне пятки и не только. Жаль его разочаровывать, но мне придётся немного приукрасить свою историю и подогреть азарт Демида, чтобы вынудить его действовать.
— Конечно! — оторвался от пресного мяса и с улыбкой посмотрел на Барона. — Мне обещана дочь Императора — Принцесса Анастасия Николаевна Разумовская.
Пятнадцать минут назад.
Гостевые покои.
Совсем скоро мы должны были отправиться на ужин. Нельзя сказать, что я переживал, но небольшой тремор в руках присутствовал. Я не знал, как именно Демид собирается убить своего отца и что планирует делать дальше, но решено было действовать по обстоятельствам. Первый предположил, что убийство будет самым, что ни на есть грубым. Лезвием меча по горлу или прямым ударом в сердце. Навряд ли у такой бедной семьи где-нибудь в закромах найдётся какой-нибудь смертельный яд, который можно подсыпать в еду. Да и бахвальства и самоуверенности у Демида не занимать. Такие, как он, никогда не прибегают к столь простым и подлым способам убийства. Яд — оружие женщин, и это знает любой мальчишка. Убей он так собственного отца — его репутации пришёл бы конец. Хотя, куда уж хуже.
С Первым я был согласен, но не полностью. Барон Авалов сильный мужчина, и этого у него пока не смог отнять даже возраст. Аура, которую он источал, была, минимум, на уровне Мастера второй ступени. В то же время его сын не мог похвастаться подобным. Вероятнее всего, он-таки попытается отравить своего отца, меня и Марию, но слабым ядом, который нас не убьёт. Возможно, ослабит или парализует. В любом случае, притрагиваться к напиткам я не стану.
Пока мы ждали ужина, я аккуратно посвящал Первого в свой план. Он был вне себя от моей идеи и радовался, что я не настолько глуп, как он себе представлял. К удивлению, его слова меня не обидели. Вероятнее всего, из-за того, что план я и в самом деле придумал сам, и он даже выглядел продуманным. Разве что Первый решил внести в него некоторые корректировки.
— Алекс, идея твоя хороша, но стоит добавить перчинки. Лучшим вариантом будет — возвысить твою персону до небес. Сейчас они считают тебя простым Княжичем, пускай и из главенствующего на юге Рода. Это пустяки, и таким их не удивишь. Нам нужно что-то серьёзное, более интригующее и мощное. Такое, что у них в ушах зазвенит!
— И что ты предлагаешь?
— Конечно же, соврать! — Первый рассмеялся. — Уверен, Барон спросит тебя о том, на ком ты собираешься жениться. Соври, что на дочери Императора! В прошлой жизни, когда я пытался забрать твоё тело, я успел многое узнать. Например, что у Императора двое детей. Пятнадцать лет назад, его дочери как раз было где-то три года. Сейчас… ей должно быть в районе восемнадцати. Ты хоть представляешь, что будет твориться в его голове, когда он об этом услышит? Да он захлебнётся от перспектив, которые у него нарисуются перед глазами, и горы монет будут застилать его взор похлеще, чем оголённая задница Марии!
Парадный зал.
Настоящее время.
Ох, Первый… Если бы я знал тогда, какую реакцию вызовет твоя идея… Да за такое никаких денег не жалко! Будь у меня возможность лицезреть это снова, я бы без сомнений отдал все свои сбережения за такое шоу!
Стоило мне назвать фамилию «своей» будущей супруги, как в помещении тут же наступила гробовая тишина. Все мигом оторвались от еды, прекратили жевать и, кажется, даже дышать. Лица семейства Аваловых мигом побледнели. Мои слова удивили всех до такой меры, что даже у Марии отпала челюсть, хоть она и знала, что я вру. К счастью, она промолчала и никак не опровергла мои слова.
Боюсь представить, какие мысли крутились в голове у этих бедняг. Барон, должно быть, будет теперь праздновать свой второй день рождения. Ведь теперь он думает, что его сынок чуть было не похитил зятя Императора. Никогда прежде я не получал столько удовольствия от того, что кому-то соврал. Как же это приятно видеть на лицах своих врагов неподдельное смятение, непонимание и испуг!
Жаль, но продлилось это не очень долго. Братья Аваловы быстро пришли в себя и начали переглядываться. Невооружённым взглядом было видно, что в глазах Демида загорелся нездоровый огонёк. Ох, дружище, как же ты ошибаешься, планируя совершить задуманное. Будь ты хоть чуток смышлёней, тебе бы без труда удалось разгадать мой обман и почуять подвох. Свадьба Княжича с юга на Великой Княгине? Вздор и глупость, но откуда тебе об этом знать? Ты ведь всю свою жизнь не высовывал носа из поместья, а когда высовывал, то тут же получал по его кончику и бросался дуэлями. Я навёл на тебя справки, дружок. Ты начал эту конфронтацию в уязвимой позиции! Твои жадность и самоуверенность не знают границ дозволенного. И очень скоро ты за это поплатишься.
По своему обычаю старший сын Романа Игнатьевича везде таскал с собой своё оружие. Он приносил его даже за стол, и, похоже, ни у кого это не вызвало вопросов и сегодня. Остаётся только гадать, как бы сложились события, не будь здесь меня.
Поднявшись из-за стола, Демид кивнул своим братьям, тут же последовавших его примеру. Сам Демид в это время пошёл в сторону своего отца. Барон заметил неладное слишком поздно и, когда попытался встать со стула, понял, что не может пошевелиться.
— Не стоит понапрасну тратить силы, отец, — с наигранной любовью произнёс Демид. — Сейчас по твоей крови медленно разности яд Улитки Конус. Он вызывает паралич мышц. Даже с твоим Рангом ты не сможешь ему противостоять. Но ты не переживай, всё закончится быстро, я ведь не изверг. Я подарю тебе милосердную смерть, какую подарил матушке.
Удивительно, но Барон ничего не ответил. Он молча сверлил своего отпрыска взглядом, стараясь разглядеть в нём благоразумные мысли. Эх, старик, куда же ты смотришь? Твой сын — пропащий человек и уже давно заслуживает смерти. Неужели ты готов цепляться за него даже после услышанного?
— Почему молчишь, отец? — Демид лукаво улыбнулся. — Неужели ты ничего не скажешь своим детям на прощание?
Братья Демида, так же поднявшиеся из-за стола, встали позади меня. Все, кроме Тита. Он остался сидеть на месте, и очень скоро Демид это заметил. Переведя на него свой взгляд, он обнажил свой меч и приставил к горлу отца.
— Братец, так и собираешься сидеть? Может, хочешь заступиться за отца? Знаешь, я был бы не прочь с тобой сразиться, — он взглянул на отца и самодовольно ухмыльнулся. — Отец верит в тебя, возлагает большие надежды и считает сильнейшим, но я знаю, что ты — слабак. Как думаешь, мне стоит и тебя убить, чтобы ты лишний раз не мешался под ногами?
— Демид, мы так не договаривались, — в разговор включился средний сын — Иаго. — Ты обещал, что никто больше не пострадает.
Старший громко и наигранно усмехнулся, убрав клинок от горла отца и направив остриё в сторону Тита. Он раздосадовано покрутил головой:
— К сожалению, наш младший братец слишком своевольный. Боюсь, он может сбежать из поместья и рассказать всем о том, что тут на самом деле произошло. Нельзя оставлять его в живых.
Не то чтобы мне нужно было убеждаться в окончательном уродстве этого подонка, но своими словами он себя закопал. Насколько же нужно быть конченным, чтобы всерьёз говорить об убийстве родного брата и отца? Нет, так дело не пойдёт.
Я уже хотел вмешаться в этот балаган и приступить к своему плану, но меня опередил Роман Игнатьевич. Похоже, перспектива смерти
