мою руку и быстро проговорила:
"Не губи, прошу! Если откажешься от меня — погибну на месте. Отныне наши судьбы связаны".
— Как знаешь, — пожала плечами я и добавила: — Клякса. Нравится? Если нет, подумаю ещё.
"Это моё имя? Мне нравится, огромное спасибо, хозяйка!"
— Называй меня Саша, — поправила ворону я.
— Я не понял, куды ты ласты навострила! — раздался возмущённый вопль Гумза.
Птица сорвалась с моих ладоней и гневно защебетала, наворачивая круги над появившимся гномом и тремя мужчинами, в одном из которых я узнала Емелю — хозяина дома, в котором меня усыпили.
И только я хотела обороняться, как один из мужчин достал из колчана стрелы и начал целиться в мою Кляксу.
С помощью телекинеза я вырвала из его рук лук, поломала пополам и бросила ему под ноги.
— Маг! Она точно маг, Гумз, старина, да мы с тобой озолотимся! — запричитал Емеля. — А ежели и Марфушку сегодня пристрою, так вообще буду самым счастливым на свете!
"Саша, сзади!" — прокричала Клякса, но сделать я ничего не успела.
— Готовьсь! — скомандовал Емеля и, внезапно появившийся со спины ещё один мужчина, накинул на меня что-то похожее на сеть. Бурлящая во мне энергия моментально схлынула, будто её и не бывало. Я упала и оказалась плотно накрыта этой сетью. Не встать.
С замиранием сердца смотрю, как, громко загорланив, Клякса сманеврировала на голову Емели. А в следующий момент была вместе с ним обсыпана знакомой мне пыльцой голубого цвета.
— Ну что, итого нашенский доход поделим не на пятерых, а на четверых! — с умным и важным видом изрёк гном, отбрасывая в сторону пустой мешочек. Он слегка пнул спящего Емелю. Моя птица без сознания лежала рядом с ним.
— Эй, что ты сделал с бестией?! — возмутилась я.
— Пока усыпил! А теперича порешу! — с этими словами Гумз решительно наклонился к моему питомцу. — Негоже, не дающим всем житья тварям, дышать воздухом Дельмы!
— Стой! Не надо! — начала умолять я. К сожалению, магия мной никак не ощущалась. Видимо, сеть, которую на меня так подло накинули, была зачаровна на антимагию. Поэтому, если гном не остановится, то я, увы, не смогу помочь Кляксе ничем.
— Хм, — Гумз посмотрел на меня с хитрецой во взгляде, почесал бороду и проскрипел: — Поклянись житьём, что никуда не денешься с отбора и поедешь у гарем ихний! И ничего не выкинешь! Будешь слушать меня во всем!
— Клянусь! — сразу же произнесла я, переживая за птицу.
— Да не так! Произнеси в чем клянешься!
— Клянусь, что пойду на отбор, после которого поеду в гарем, если возьмут!
— И?
— И буду во всем слушаться тебя! — подкатила глаза я, удивляясь абсурдности ситуации. Неужели он думает, что я выполню всё в точности, как он просит. Но потом подумала, что в этом мире существуют магические клятвы, нарушить которые можно будет ценой жизни, а потому быстро добавила: — Но только на время отбора!
Гумз заметно сник:
— Ну вот чой ты подпортила в конце слова! Теперича ежели королевой станешь, не выгорит дельце. Ай, да ладно, и так сойдет. Слова произнесены, а магическую клятву можна давать раз в десять лет!
Он подошел ко мне, молча срезал сеть. Облако вернувшейся магии накрыло меня с ног до головы. Как я жила раньше без неё — одной из составных частей, наполняющих моё тело?
А потом произошло нечто за гранью моего понимания, между мной и Гумзом появилась вспышка, похожая на молнию.
— Это что такое сейчас было?! — воскликнула я.
— Клятва принята! Порушить её нельзя! Иначе секир башка! — гном красочно провел пальцем по шее внизу, а я сглотнула слюну и кивнула в ответ. Проверять на деле не хотелось ложь это или истина. Поеду в гарем, если что, сбегу. Что-нибудь обязательно придумаю!
— Теперича идем в палатку. Гном протянул мне Кляксу и бережно вложил её мне в ладони с неожиданными словами:
— Запрячь пичугу, а не то льдусы порешат! — тихо проговорил он.
Я послушалась и спрятала Кляксу запазуху. Вообще странноватый гном: сначала не бросает в беде в метель, а потом продаёт. И с птицей также — вроде собирался убить, а теперь советует спрятать и никому не показывать.
— Ты не собирался убивать бестию?! — раскусила хитреца я.
— Импрувизация! — гном поднял указательный палец вверх. — Сработало на ура!
— Ах, ты, жук-искусник! — возмутилась я. — Когда она проснётся?
— А мне почем знать! Не думал, что подействует. Видно пичуга знатно ослабла! — проговорил он, а потом спросил: — Кто помог тебе бежать?
Мы вместе с ним направились в сторону лагеря.
— Какая разница! — зло проговорила я, сильнее кутаясь в тулуп.
А потом повернулась назад и обомлела. Мужчины как ни в чем не бывало двинулись следом за нами. А худосочный старик остался лежать на снегу.
— А как же Емеля? — остановилась и возмутилась я. — Вы в своем уме? Решили бросить человека на морозе?!
— Да что с ним сделается?! — развел руки в стороны один из мужчин — детина с простоватым лицом и широкими покатыми плечами.
— Я никуда не пойду, лучше умру на месте, чем двинусь с возможными убийцами человека! — продолжила негодовать я.
— Давид, Митрофан, и впрямь, отнесите Емелю в тепло! — попросил Гумз, а потом повернулся ко мне. — А теперича идём. Позаботятся о старике, не переживай! Хотя чой-то ты больно сердечна за пакостливыми заботиться!
Так, "дружной компанией" мы дошли до самой большой палатки и зашли внутрь.
Здесь повсюду висели шторки-стены, отделяющие нашу "комнатку" от других.
— Надо бы подготовиться, как следует. Сними тулуп! — приказал Гумз.
Конечно же внутри было теплее, чем снаружи, но не сказать, что лето. Это и заставило меня возмутиться:
— Офигел?!
— Не спорь, говорят! Али хочешь узреть на себе всю мощь неисполненной клятвы?! — разозлился в свою очередь коротышка.
— Не буду я стоять в холоде без тулупа! Какая разница от невыполненной клятвы умереть или от простуды!
На шум нашей перепалки одна за
