— Ты всё испортил! — обиженно кричит девчонка. — Ненавижу тебя! И твою чокнутую жену тоже ненавижу! Чтоб вы все сдохли!
Таня всхлипывает и, показав нам с Яром средний палец, убегает на второй этаж. Я чувствую себя случайной свидетельницей чужой драмы. Ничего не понимаю, только улавливаю витающее в воздухе напряжение. Мне некомфортно от пронзающих разум догадок.
— Прости за эту сцену, — тихо произносит Яр.
— Может, тебе нужно поговорить с Таней?
— Нет. В таком состоянии она никого слушать не будет. Пусть остынет, успокоится.
— А что потом?
— Она поссорилась с родителями и решила уйти из дома. Ей негде жить.
— Ясно.
Теперь мне становится обидно. Я хотела, чтобы мы с Яром получше узнали друг друга, проводили вместе свободное время, общались на личные темы и, конечно же, занимались сексом. Но тут появляется его сводная сестра, с которой нам придётся жить под одной крышей. И девчонка почему-то меня ненавидит.
— Что не так, Майя?
Ярослав выглядит уставшим, и в его тёмно-зелёных глазах нет привычного живого блеска. Во что я вляпалась? Почему Таня ведёт себя настолько неадекватно?
— Яр, о чём говорила твоя сводная сестра? Что должно произойти через неделю?
Он прикрывает глаза и хмурится, словно ему неприятен мой вопрос.
— Через несколько дней Тане исполнится восемнадцать лет.
Я делаю шаг назад. Догадка, мелькнувшая при разговоре с Таней, оказалась верной. Девчонка ждёт совершеннолетия, потому что неровно дышит к Ярославу. Она считала возраст главной помехой, но тут появилась я и лишила бедняжку последней надежды.
— Мне показалось, что ей не больше шестнадцати.
— Да, она выглядит младше своего возраста и жутко из-за этого комплексует. С помощью косметики и одежды хочет казаться старше.
Ситуация усложняется на моих глазах. Пора задать главный вопрос.
— Яр, она влюблена в тебя? — мой голос звучит сипло и рвано, а внутри бурлят противоречивые чувства. Удивление, неприятие, тревога.
— Я так не думаю. Таня испытывает ко мне благодарность, потому что я часто защищал её перед родителями и всегда старался выслушать, а не читать бесполезные нотации. Она видит во мне защитника и лучшего друга. Того, кто всегда придёт на помощь. Но это не влюблённость.
— В таком возрасте кажется, что это самая настоящая, чистая и искренняя любовь. Только потом понимаешь, что принял обычные дружеские отношения за великие чувства.
— Вот и Таня запуталась. Пару месяцев назад ей вдруг стукнуло в голову, что она меня любит, хотя никаких предпосылок к этому не было. Я бы заметил.
— Значит, недавно с ней случилось что-то плохое…
Со второго этажа доносится громкий шум. Мы с Яром быстро поднимаемся по лестнице. Прямо мне под ноги летит недавно купленная фарфоровая статуэтка. Она разбивается на мелкие осколки.
— Какого хрена здесь делают чужие вещи? — Таня выбрасывает в коридор маленькие разноцветные подушки, с помощью которых я хотела добавить красок в этот скучный дом.
Да уж, с бунтаркой-малолеткой я бы справилась, но влюблённая, обиженная на весь мир девчонка — это иной уровень сложности. Тут надо либо держать оборону, либо попытаться найти с Таней общий язык.
— Ты не с того начала, — произношу как можно серьёзнее. — Лучше разгроми мою комнату: она наверху, первая дверь слева.
— На слабо берёшь? — возмущается Таня. — Мне ведь не сложно!
Безразлично пожимаю плечами. Девчонка, задумавшись на мгновение, всё же срывается с места и бежит на третий этаж.
— Да уж, скучно нам точно не будет, — грустно улыбается Ярослав.
Он притягивает меня к себе и нежно целует в губы.
Я безумно хочу вернуть вчерашний день. Тогда нас было только двое.
26— Съездим куда-нибудь, поужинаем? — предлагает Яр.
Уже двадцать минут Таня разрушает мою комнату: периодически сверху доносится грохот, скрежет, треск и прочие удивительные звуки. Даже боюсь представить, во что превратились мои вещи. Но сожаления не чувствую, только глухую апатию. Я не хочу искать с Таней общие точки соприкосновения, но понимаю, что обязана это сделать. Яр не должен разрываться между двумя близкими людьми.
Я не успела наладить отношения с собственным мужем и боюсь, что теперь с этим возникнут определённые сложности. Присутствие Тани портит всю малину. Если бы я знала о её существовании, то морально подготовилась бы к нашей встрече, а так контраст оказался слишком резким — волшебная ночь сменилась тягостным днём. Сначала Егор взбесил своим неожиданным звонком, теперь Таня уничтожает мой гардероб. Лишь бы тетради не порвала, я столько дней потратила на переписывание конспектов!
— А как же Таня? Она тоже поедет с нами в ресторан? — встревоженно уточняю у Ярослава.
— Нет, — он криво усмехается. — Она девушка взрослая, закажет доставку, если сильно проголодается.
— Хорошо.
Я скептически себя осматриваю. Футболка с джинсами — не самый плохой вариант для ужина в заведении. Не хочу идти в свою комнату и видеть довольное лицо Тани. Потом, всё потом.
— Я готова, — умывшись и расчесав пальцами волосы, я подхожу к хмурому Ярославу.
— Уверена, что не нужно остановить этот цирк с уничтожением твоей собственности?
— Да, уверена. Ссориться с Таней, кричать, возмущённо размахивать руками и пытаться что-то ей запретить — это путь в никуда. Она достаточно взрослая для того, чтобы осознавать последствия своих действий. Пусть выплеснет накопившуюся злость на неодушевлённые предметы. Ей должно полегчать.
— Ты была проблемным подростком?
— Нет, — качаю головой. — Но в школе общалась с девчонками, у которых были сложные отношения с друзьями или родителями. Так что я примерно представляю, какая буря эмоций захлёстывает Таню.
По дороге в ресторан каждый из нас думает о своём. Эта тишина не давит на мозги, не угнетает сердце, но в ней чувствуется нечто более опасное — разобщённость. Вчера мы с Яром говорили по душам, выгуливая собак под звёздным небом, а потом до рассвета занимались сексом. Казалось, что мы стали ближе друг к другу. Сейчас же это ощущение исчезло.
— Что ты будешь? — интересуется Ярослав, когда мы присаживаемся за столик у окна и разглядываем меню.
— Попробую ризотто с морепродуктами.
— И всё? — он слегка удивлён.
— Ну да. А что тут такого странного?
— Помнится, на нашем первом свидании ты заказала три блюда и десерт в придачу.
— Я не особо голодна, — с трудом выдавливаю из себя улыбку. — Так ты считаешь, что мы тогда ходили на свидание?
