Я зажмуриваюсь, чтобы сдержать набегающие слёзы. Не буду плакать из-за мужика, ни за что на свете! Это просто дождь, вон, какие облака серые, громоздкие.
Возвращаюсь в дом, завариваю крепкий кофе.
И в этот момент наконец-то хлопает входная дверь.
Бегу навстречу Ярославу. Но что-то в его взгляде заставляет меня остановиться, так и не прильнув к нему, не поцеловав.
Замираю. Напрягаюсь.
Яр пытается улыбнуться. У него это плохо получается.
— Майя, я приехал не один.
— А с кем? — спрашиваю онемевшими от страха губами.
Открывается дверь. И в дом заваливается щупленькая светловолосая девчушка. На вид ей лет шестнадцать. Макияж яркий, броский: длинные чёрные стрелки на глазах, розово-голубые тени, блёстки на щеках. Девчонка одета в чёрную майку, слишком короткую клетчатую юбку, а ноги её обтянуты чулками в мелкую сетку. И это в ноябре!
На левом плече гостьи красуется татуировка. Незнакомка презрительно кривится, заметив мой любопытный взгляд.
— Ярик, а это кто, блять, такая? — возмущённо-капризным голоском спрашивает малолетка. — Неужели твоя новая шлюха? Совсем у тебя вкус испортился. Раньше ты красивых тёлок выбирал.
— Знакомься, Майя, это моя сводная сестра — Таня, — с трудом сдерживая гнев, произносит Ярослав.
25Я испытываю колоссальное облегчение. Таня — всего лишь сводная сестра Ярослава, а не его жена, тайная возлюбленная или бывшая подружка. С родственницей я как-то справлюсь, тем более с такой нарочито дерзкой малолеткой. Таня смотрит на меня коршуном, кривит накрашенные губы, даже ножкой топает в нетерпении, дожидаясь моей реакции.
Мне что, полагается пустить слезу или броситься на малолетку да повыдирать ей волосы? Её оскорбления кажутся смешными, а не обидными, поэтому я молча наблюдаю за происходящим.
— Тань, я же говорил, что недавно женился, — спокойным голосом произносит Ярослав. Но меня больше не проведёшь — по сжатым челюстям и потемневшему взгляду я понимаю, что муж в ярости.
— Ты чё, серьёзно? Ярик, я думала, ты рофлишь, — на секунду с лица Тани сползает напыщенное выражение, и она становится похожей на несчастного подростка, у которого на глазах рушится жизнь. — Скажи, что ты пошутил! Почему родители ни о чём не знают? Когда вообще свадьба была? Я хочу видеть фотки и свидетельство о браке, иначе никогда тебе не поверю!
Голос Тани дрожит и срывается, а глаза подозрительно блестят.
Яр прислоняется к стене и безэмоционально отвечает:
— Мы с Майей решили обойтись без свадьбы. Родителям не сообщил, потому что у них и так проблем хватает.
— Значит, это я во всём виновата? — срывается на крик девчонка.
— Я такого не говорил, — тяжело вздыхает Яр.
— Но имел в виду!
— Тань, ты и сама прекрасно понимаешь, что твоё затянувшееся бунтарство плохо сказывается на самочувствии родителей.
— Да что ты вообще знаешь о моей жизни? Ты с предками сто лет не живёшь, а я вынуждена постоянно терпеть их заскоки! — Таня раздражённо взмахивает рукой и со всей дури бьёт ею по железной двери. Вскрикивает от боли, прижимает ладонь к груди.
Я ни хрена не понимаю суть их семейного конфликта, но разговор явно движется не в то русло. Скоро брат с сестрой разругаются в пух и прах, а я этого совсем не хочу.
— Яр, принеси, пожалуйста, наше свидетельство о регистрации брака. Пусть Таня удостоверится, что ты говоришь правду.
Ярослав бросает на меня замутнённый тревогами и злостью взгляд, моргает несколько раз, как бы осмысливая мои слова, а потом согласно кивает. И совершает первый промах — ласково обнимает меня за талию на глазах у растерянной сестрёнки. Знаю, что он делает это неосознанно, однако своим жестом Яр как бы показывает, что Таня здесь лишняя. Я хорошо помню, насколько драматично воспринимаются в подростковом возрасте любые неоднозначные события. А сейчас Яр вместо того, чтобы успокоить и поддержать сводную сестру, переключает внимание на меня.
Таня показушно фыркает и отворачивается. Удаляющиеся шаги Яра сменяются неуютной тишиной.
— Что, на бабки Ярика позарилась? — едко спрашивает Таня.
— Нет, — невозмутимо отвечаю я.
— Значит, ты не только шлюха, но и лгунья! — голос Тани звенит от напряжения, она совсем не умеет контролировать свои эмоции. Смотрит на руку, которой ударила по двери, кривится и снова прижимает ладонь к телу.
— Я хотела отомстить своему бывшему, поэтому вышла замуж за Ярослава.
Выбираю наиболее очевидную тактику — говорить Тане только правду. Наверняка она привыкла к тому, что взрослые часто ей врут или умалчивают о чём-то важном. Родители думают, что таким образом оберегают своих детей, но они ошибаются. Честность — лучший способ завоевать доверие ребёнка.
— Да ты гонишь! — восклицает Таня. — Что же такого натворил твой бывший?
— Семь месяцев изменял мне с лучшей подругой.
— Не верю, — мотает головой девчонка. — Подмазаться ко мне хочешь? Или на жалость надавить пытаешься? Я на эти трюки не куплюсь!
— Можешь не верить, твоё право, — добродушно улыбаюсь я. — Лучше скажи: что с рукой? Сильно болит?
— Терпимо, — недовольно бурчит Таня.
— Я однажды так сильно треснула рукой по подоконнику, что у меня остался шрам между большим и указательным пальцем. Тонкая белая полоска, напоминающая о моей несдержанности, — с интересом поглядываю на Таню. Клюнет или нет?
— Из-за обычного удара о подоконник?
— Ага.
— Зачем ты по нему била?
— Я была влюблена в препода по политологии. Однажды мы столкнулись с ним на лестнице, он держал меня за локоть и горячо извинялся. На эмоциях я побежала рассказывать подружке про судьбоносную, как мне тогда казалось, встречу и так активно размахивала руками, что аж шрам получила.
— Ты шизанутая, — хмыкает Таня.
— Спасибо за комплимент.
Возвращается Ярослав и протягивает сводной сестре свидетельство о браке. Взгляд Тани меркнет. Только что она проявляла ко мне интерес, но одна-единственная бумажка всё испортила. Девчонка снова замыкается в себе, психует, повышает голос.
— Ну спасибо, братик, что скрыл от меня такое важное событие! Да почему ты вообще женился? Что ты нашёл в этой шалаве? Она же с тобой не по любви!
— Наши отношения с Майей тебя не касаются, — сквозь зубы цедит Яр.
— Да меня вообще ничего не касается! Всем насрать, что со мной происходит! Как ты мог так поступить? Ярик, почему ты не подождал ещё немного? Осталась всего неделя!
— Ничего бы не изменилось, Таня. И ты прекрасно это знаешь.
