* * *
Когда я выходила из ванной, позвонили в дверь.
— Кого там несет, на ночь глядя? — Мать успелараньше меня к входной двери и уже взялась за замок.
— Не открывай! — крикнула я.
— Кто там? — спросила мать, удивленно на меняоглянувшись.
Не услышав ответа, мать отошла от двери, и тут же позвонилиснова.
— Нет, не разглядеть в глазок, кто там, —проворчала мать и приоткрыла дверь на цепочку. "
— Зачем ты? — упрекнула я, но она не послушалась.
— Здрас-сте! — послышалось с лестницы. —Приветствую, Нина!
— Да какая я тебе Нина! — рассердиласьмать. — Чего ты ломишься в чужой дом так поздно?
— Да? — удивился мужской голос, судя по всему,сильно навеселе. — А разве Смоковниковы здесь не живут?
— Нет, не живут, и больше тебе скажу: по всей лестницеСмоковниковы не живут, — втолковывала мать через цепочку.
— Так что, мужик, ты не квартиру перепутал, а парадную,а может, вообще дом не тот, — поддержал ее вышедший в прихожую отец.
— Ну надо же! — удивился наш поздний визитер.
Я стояла в прихожей, и вдруг на меня снизошло озарение. Японяла, почему лицо исчезнувшего профессора Шереметьева показалось мнезнакомым. Я вспомнила, где я видела этого человека. В ту самую среду, когда мыс ненаглядным в последний раз были в теткиной квартире и он пошел в душ, вдверь неожиданно позвонили. И я открыла, потому что хотела найти ещекакое-нибудь доказательство двуличности ненаглядного. Вдруг принесли быкакое-нибудь письмо или уведомление на его фамилию… Но на лестнице стоялпрофессор Шереметьев. То есть тогда я этого не знала.
Просто пожилой, но бодрый мужчина вежливо осведомился, неэто ли квартира пятнадцать?
Теткин дом был старый, и квартиры нумеровались не попорядку. Там что-то делили и перегораживали, в одни квартиры был вход со двора,в другие — с улицы… Рядом с теткиной дверью была квартира под номеромчетырнадцать, а теткина — не пятнадцатая, а вовсе даже девятнадцатая. Апятнадцатая находилась этажом выше, что я и объяснила вежливому мужчине, извинившисьза свой внешний вид, — на мне была только рубашка ненаглядного, которая,впрочем, доходила почти до колен.
Я кинулась в свою комнату и заперла двери, чтобы никто немешал думать. А я-то, наивная, думала, что неприятности начались в субботу!Оказывается, они начались в мой предыдущий приход в теткину квартиру — в среду.Именно тогда я совершенно случайно увидела профессора Шереметьева. И послеэтого кто-то послал «черного киллера». Не сразу, а в субботу, в следующий мойприход.
Значит, я на правильном пути!
Допустим, профессор должен был с кем-то встретиться в домена улице Академика Ландау, в квартире пятнадцать. Встреча былаконфиденциальная, раз профессор никому про нее не сказал. Он ошибся дверью изашел к нам. Но видела его только я, потому что ненаглядный, как всегда, был вдуше.
Затем профессор поднимается в нужную квартиру и ненарокомсообщает тому, кто его там ждет, что ошибся дверью. Что же случилось потом?Что-то произошло в квартире пятнадцать, после чего профессор исчез. Никто его стех пор не видел. И судя по тому, что меня начали преследовать, кому-то оченьне нужен свидетель, который видел профессора вечером в среду в доме на улицеЛандау.
Я испугалась. Куда же делся бедный профессор? А вдруг его,не дай Бог, убили.
Хотя это уже из области чистых предположений. Комупонадобилось убивать немолодого приличного человека? Заседание комиссии —вспомнила я. Профессор должен был дать какое-то заключение. Но тут я пае.
Я совершенно в этом не разбираюсь. Знаю только одно: еслираньше, начиная с той самой среды до сегодняшнего дня, убийцы еще моглинадеяться, что я понятия не имею, за что они на меня ополчились, то теперь,после того, как показали по телевизору фотографию профессора и официальнозаявили о его исчезновении, я стала для них гораздо опаснее, потому что я —свидетель.
Они будут меня искать. И кто такой тот симпатичный мужичок,если можно так сказать про убийцу, мужичок, который избавил меня от шантажистаи пытался избавить от «черного киллера»? Правда, во втором случае я сама о себепозаботиться успела раньше него. Похоже, что только так я смогу выпутаться изнеприятностей, — я должна сама о себе позаботиться. И прежде всего нужновыяснить, кто хочет меня убить, то есть кому я так мешаю. Очевидно, это тотсамый человек, который приложил руку к исчезновению профессора Шереметьева. Да,крути не крути, а нужно разобраться, что это за комиссия и что за докладэкспертов. И почему он был так важен.
О строительстве «Невского Диснейленда» очень много писали вгазетах, только я не читала, мне тогда это было неинтересно.
Придется идти в библиотеку, что я завтра и сделаю.
«Будем надеяться, что завтрашний день еще у меняесть, — почти спокойно подумала я. — Сегодня они не смогут связатьсяс черным киллером», завтра забеспокоятся и начнут думать, что со мной делатьдальше… И за что мне это все?
Да ни за что, просто двадцать шесть лет со мной ничего, нуабсолютно ничего не происходило. Зато теперь за несколько дней судьба решилапреподнести все неприятности, какие только возможно".
Уже засыпая, я подумала, что нужно позвонить ненаглядному испросить, кто живет в пятнадцатой квартире. Только звонить я буду не из дома,чтобы никто не узнал, что я интересуюсь той квартирой.
* * *
Злость и страх не оставляли Петра Степановича Вахромеева стого злополучного дня, когда он назначил встречу упрямому старому профессору.Он не мог встречаться со стариком ни у себя в Управлении, ни у того в институте— такая встреча сразу привлекла бы нежелательное внимание: начали бывынюхивать, выведывать причины их контакта. С огромным трудом удалось уговоритьпрофессора встретиться на нейтральной территории, в квартире, которую Вахромеевснимал через Копылова для разного рода встреч — как с дамами, так и с деловымипартнерами. Старикан долго упирался, повторял, что ему скрывать нечего… Елеуговорили. Так угораздило же старого идиота ошибиться квартирой, позвонить вдругую дверь… Сам же и рассказал. Позвонил, говорит, а мне открыла такаядевушка интересная, почти без одежды, в мужской рубашке на голое тело… Вотведь, старый козел, ему о душе уже надо было думать, а он на девушек пялится…Тогда Вахромеев не придал этим словам большого значения, вежливо встретилпрофессора, изложил свою просьбу, в конце концов, что этому старику надо, всеравно ведь будем строить, с его экспертизой или без нее… Другого профессоранайдем. Слишком большие деньги тут крутятся, чтобы из-за какого-то экспертаостанавливаться… А старик уперся, руками машет, слюной брызжет — на что вы менятолкаете!
Хотите, чтобы я согласился на фиктивную экспертизу, лишилсячестного имени! Вы убийцу из меня делаете!
