— Я… думала, что вы еще в Лондоне. Я… — Она замолкла, дрожа всем телом. — Если бы вас не было здесь…
— Я увидел, как ты входила в воду, — прервал ее Скотт. — Неужели ты ничего не соображала, отправившись плавать одна, ночью, и во время прилива?! Даже без судороги тебе пришлось бы немало потрудиться, чтобы выбраться из течения. — Он замолчал и спросил более спокойно: — Как ты себя чувствуешь?
— Неважно, — призналась она. — Шок, наверное. Через минуту буду в порядке.
— Только не здесь, на ветру, в мокром купальнике. Ты вся дрожишь. — Скотт подхватил ее под плечи и колени, легко подняв с песка. — Обхвати меня за шею, я тебя не уроню.
— Я могу идти, — слабо запротестовала Клер. — Правда…
Не обращая внимания на ее слова, он без особых усилий понес ее через рощу. Она чувствовала, как напряжены его мышцы, ясно видела при лунном свете твердые очертания его челюсти. Вода капала с его волос на ее руку, а оттуда бежала вниз по его спине, добираясь до мокрых, измазанных брюк. Клер вспомнила, что его рубашка и башмаки, а также ее халат остались на пляже; и представила себе, что подумают люди, если их вещи унесет прилив, а потом все это найдут совсем в другом месте.
Ее снова охватила дрожь, и пальцы непроизвольно впились в его тело. Те минуты, когда она тонула, оставили неизгладимый след в ее душе. Клер никак не могла заставить себя разжать пальцы и понимала, что должно пройти немало времени, пока она придет в себя. Клер уткнулась лицом в плечо Скотта и бесстыдно прижалась к нему.
Его дыхание стало более прерывистым, когда они добрались до дома, но это был единственный признак усталости. Не включая света, он пересек гостиную, поднялся по лестнице на второй этаж и ударом ноги распахнул дверь в ванную. Только тогда он опустил ее на пол и потянулся к выключателю. Клер увидела сине-золотую ванную комнату. Под их голыми, испачканными песком ногами лежал пушистый ковер.
Скотт включил оба крана, чтобы наполнить ванну, заткнул отверстие пробкой и выпрямился.
— Там, наверху, в шкафчике, полотенца, а за дверью купальный халат. Не вылезай из ванны, пока не согреешься. — Он посмотрел на нее, и его тон изменился. — Если ты собираешься удрать, делай это сейчас. Думаю, что ни один из нас не выдержит повторного представления.
— Я не собираюсь удирать, — сказала Клер, представив себе, как она должна выглядеть — волосы и ноги в песке, мокрый купальник неприятно облепил тело. — Боюсь, я нанесла непоправимый ущерб твоему ковру.
— Переживем, — буркнул он. — Я буду рядом, если тебе что-то понадобится. Только крикни.
Он собирался уйти, но, увидев, что она дрожит всем телом, тихо выругался и привлек ее к себе. Его обветренные губы прижались к ее губам с такой силой, что она застонала и ответила на его поцелуй. Когда он наконец поднял голову, Клер не пошевелилась, прижавшись к нему всем телом, закрыв глаза и ощущая бешеные удары своего сердца. Ее охватило страстное желание, и она понимала, что он не может не видеть этого.
— Маленькая дурочка, — сказал Скотт, взъерошив ее волосы. — Ты могла утонуть там сегодня ночью. Я изобью тебя до полусмерти, если ты еще раз заставишь меня пережить такие минуты!
Когда дверь за ним закрылась, Клер, пошатываясь, направилась к ванне, чтобы выключить воду. Она подошла к душевой кабинке, сбросила купальник, прополоскала его и положила на стоявшую рядом скамеечку. Промыв и высушив волосы полотенцем, опустилась в горячую воду и легла на спину, чувствуя, как тепло разливается по всему ее телу. Теперь она обязана Скотту жизнью. Эта мысль молотком стучала у нее в висках. Чем ей оплатить такой долг?
Клер вытиралась полотенцем, когда раздался стук в дверь.
— Я иду варить кофе, — сообщил Скотт. — Спускайся вниз, когда будешь готова.
Она прислушалась к звуку его удалявшихся шагов, закончила вытираться и натянула тот халат, который он ей показал. Халат, конечно, был ей слишком велик, но, подвязав его по талии поясом, ей удалось плотно запахнуть его полы. В зеркале отразилось ее бледное лицо, громадные, лихорадочно блестевшие глаза, густые прямые волосы. Клер достала из шкафчика еще одно, маленькое полотенце, соорудила из него на голове тюрбан, скорчила рожицу своему отражению и, выйдя из ванной, спустилась по лестнице.
Из радиолы лилась музыка, оркестровая пьеса, которую Клер не знала. Она уселась в стоявшее неподалеку кресло и безучастно стала слушать пластинку. Потом взгляд ее упал на часы, и оказалось, что уже давно наступила пятница.
Странно, подумала Клер, как обманчиво течение времени. Прошло чуть больше часа с тех пор, как она покинула «Фарлендз». Всего один час, а кажется, что вся отпущенная ей жизнь.
Глухое позвякивание телефона, стоявшего рядом с ней, напугало ее. Она машинально протянула руку к трубке и услышала голос телефонистки: «Соединяю. Говорите».
— Алло? — раздался затем женский голос, низкий; с приятной хрипотцой. — Это дом Лоумаса?
Клер, сделав глубокий вдох, четко произнесла:
— Да. Если вы секунду подождете, я позову мистера Лоумаса.
— Погодите! — Возникла короткая пауза. — А с кем я говорю?
С кем? Мысли Клер намного опережали ее чувства.
— Я его… секретарша, — сказала она, не успев подумать. — Как мне назвать вас, чтобы передать ему?
— Никаких имен! Пусть это будет сюрпризом. Скажите просто, что с ним хочет поговорить старый друг.
Клер положила трубку, поднялась, направилась к двери, прошла по коридору и, войдя в кухню, с напускным равнодушием сказала:
— Вам звонит старый друг.
— В такой час? — Скотт опустил на поднос кофеварку. — Кто это?
Клер подошла к плите, на которой стояло молоко:
— Идите, я послежу за ним. Похоже, звонят издалека.
Он задумчиво посмотрел на нее, прежде чем выйти из комнаты, и оставил дверь открытой, так что, после того как кончилась пластинка, Клер ясно слышала каждое сказанное им слово.
— Алло? Кто это? — Секундная пауза, потом внезапный взрыв смеха. — Мог бы догадаться! Что за мысль звонить в такой час? И почему… — Опять пауза, потом: — Да что ты говоришь? Я не… А, понятно. — (В его голосе послышалась досада, или она ошибалась?) — Нет, конечно, мы не работаем. Пьем кофе. Привлекательная? Ты прекрасно знаешь, у меня никогда не было непривлекательных секретарш. — Тон его изменился. — Когда ты думаешь вернуться в Англию? Ты…
Больше Клер ничего не слышала, потому что подошла к двери и прикрыла ее. Потом вернулась к плите, налила чашку кофе, нашла табуретку и уселась на нее. Она так и сидела с нетронутой чашкой кофе в руках, когда вернулся Скотт.
— Почему ты назвала себя моей секретаршей? — спросил он, появившись в дверях.
— Не хотела разрушать твои планы, — твердо ответила Клер.
— Разрушать мои… — Он оборвал фразу на полуслове. — Ты придаешь слишком большое значение обычному телефонному звонку, тебе не кажется?
