— Я ездила в университет, а на обратном пути зашла в паб с Жан-Полем. Эйлекс в курсе, она сама вызвалась забрать девочку.
— Я прекрасно знаю, что ты оставила Тома на Эйлекс. Именно она связалась со мной, когда из школы позвонили, что никто не забрал Эмму, — сказал Этьен с едким сарказмом в голосе. — Ты в самом деле забыла или понадеялась, что кто-нибудь еще взвалит на плечи твои обязанности? Не побеспокоилась, чтобы не портить себе удовольствие? Я знаю, что ты ушла из университета несколько часов назад — я звонил туда.
Анна покачала головой. Она не могла поверить, что Эйлекс бросила Эмму. От мысли о маленькой девочке, ждущей, когда за ней придут, и наблюдающей, как все ее друзья расходятся по домам, к горлу Анны подкатил ком.
— Эмма очень расстроилась?
— Могу я предположить на основании твоих слов, что это тебе не безразлично? — усмехнулся Этьен. — Анна! Все, что тебе следовало сделать, — это поднять телефонную трубку, и Эйлекс забрала бы Эмму. Так нет, ты даже об этом не побеспокоилась! Если бы не усилия учительницы, Эмма бы попыталась добраться домой самостоятельно. Одинокая потерянная маленькая девочка, доступная мишень для всех здешних негодяев.
Глаза Анны потемнели от ужаса. Она живо представила себе эту картину.
— Эйлекс…
— Эйлекс с ума сходила от волнения.
Анна схватила его за руку. Она не могла поверить в случившееся. Боже! Какой же она была глупой, что приняла дружественный жест Эйлекс за чистую монету!
— Этьен, ты не понял. Эйлекс сама предложила присмотреть за Томом и забрать Эмму.
Его ледяной взгляд оттолкнул ее.
— Зачем ей лгать? Я просил ее посидеть с детьми только на следующей неделе. Да, я планировал уехать с тобой, — сказал он.
Анна непонимающе смотрела на него.
— Я хотел устроить тебе сюрприз. Новое кольцо, новый старт! — Этьен достал из кармана маленькую бархатную коробочку, вынул из нее золотое кольцо и злобно швырнул его в другой угол комнаты. — Ты не только детей дурачила своей нежной заботливой физиономией, но и меня. Сейчас ты показала свое истинное лицо. Передай свои обязанности кому-нибудь еще.
— Я не виновата! Эйлекс ненавидит меня! — закричала Анна. Она так хотела, чтобы Этьен поверил ей. — Эйлекс думает, что я похитила детей Кэтрин, ее дом и… — у Анны болезненно сдавило горло, — и тебя.
Этьен засмеялся:
— Ты не мать этим детям и никогда не сможешь ею стать. Мать не отправляется гулять, оставив ребенка, который в ней нуждается. — Его голос вибрировал от возмущения. — Что касается этого дома, то ты здесь наемный помощник. Только любовь детей сделала тебя в моих глазах кандидаткой в жены, поскольку я считал тебя хорошей гувернанткой. Сегодня я обнаружил, что ошибся!
Анна отшатнулась от нескрываемого презрения в его голосе. Этьен пытался причинить ей боль, и преуспел в этом.
— Итак, ты не доверяешь мне уход за детьми?
— Теперь я знаю, что ты на первое место ставишь собственное удовольствие. Уверен, дети не пострадают, так как ты просто маленькая эгоистичная сучка. Им такая больше не нужна.
Его губы стиснулись так, что появилась белая бескровная линия вокруг рта.
Анна больше ничего не слышала, душевная боль захлестнула ее…
— Если бы Эмма и Том не любили тебя так сильно, я бы выгнал тебя сейчас же! Я собирался отмахнуться от прежних слов Эйлекс, как от наговоров слишком заботливой бабушки. Сейчас же я понял, что она была права во всем.
— А что насчет нас? — в растерянности пробормотала Анна.
— Нас? Никаких нас нет, — отрезал Этьен. Он оторвал ее пальцы от своего рукава так, будто это прикосновение было для него оскорбительным. — Как ты говорила, я здоровый мужчина со своими потребностями и ты была для меня удобна.
— Неправда, между нами нечто большее, — возразила Анна. Она не могла позволить ему принизить прекрасное и особенное чувство, возникшее в последнее время.
— Думай так, если тебе нравится.
Его презрительный смех был как пощечина.
Этьен резко отвернулся. Ее растерянность и страдание слишком действовали ему на нервы.
— Ты хорошо провела вечер? — язвительно спросил он. — Вы занимались делом, удовольствием или сочетали то и другое?
— Этьен! — Ей необходимо предпринять последнюю попытку объясниться с ним. — Значит, ты невероятно легко поверил клевете.
Этьену вдруг захотелось обнять и поцеловать ее. Он презирал себя за это желание.
— Факты говорят сами за себя.
И это слова законника! На Анну внезапно нахлынул гнев. Почему он так поступает? Она никогда не подавала ему ни единого повода думать, что она пренебрегает детьми. Он судит ее и выносит ей приговор, не давая ей сказать ни слова в свое оправдание.
— Факты не всегда таковы, какими кажутся, — возразила Анна.
— В данном случае все ясно. Ты хотела отправиться в университет и не подумала, как это отразится на остальных. Мы для тебя только удобная ступенька.
Она ахнула от вопиющей несправедливости этих слов. Большую часть дня она потратила, стараясь спланировать, как и когда сможет начать учебу без вреда для семьи.
— Только тебе можно заниматься делами целые дни, но, если я хочу что-то сделать, это эгоистично. Мать этих детей работала, не так ли?
Ни одна женщина не может заниматься бизнесом и спортом, как Кэтрин, не опираясь на поддержку супруга.
— Мы не о Кэтрин говорим! — возразил Этьен.
Что-то в выражении его лица заставило ее на секунду задуматься, так ли это на самом деле. Все ли в этом доме было так прекрасно, как твердили люди. Однако Анна сразу же отбросила эту мысль. Она просто хваталась за соломинку, как любой утопающий.
— Когда я нужен моим детям, я здесь. После твоего сегодняшнего поступка странно слышать, что ты можешь бросаться такими словами, как «эгоистичный», и не подавишься при этом.
— Прекрасно. Надеюсь, ты подавишься правдой, когда наконец поймешь, какой сейчас дурак! — закричала она и выбежала за дверь.
По дороге в свою комнату она помедлила, чтобы заглянуть к детям. Они спали. Глядя на личико Эммы во сне, у нее в голове не укладывалось, как Эйлекс могла подвергнуть этого ребенка опасности. Этьен прав, девочка могла потеряться. Она же всего-навсего ребенок. Анна нежно поправляла золотой локон, упавший на лоб, когда какое-то шестое чувство подсказало ей, что она здесь не одна.
Этьен стоял в дверном проеме и смотрел на нее. Их глаза встретились в молчании. Упрямство и обида удерживали Анну от слез. Протискиваясь мимо него, она почувствовала запах спиртного. Анна едва справилась с реакцией на его близость, с нахлынувшим теплом, с тем, что расцветало в глубине ее лона.
Анна тихо закрыла за собой дверь.
