Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
Он хотел было уже загадать, как всегда, новую песню — или, как случалось иногда, новые дороги, — но быстро передумал и сказал:
— Разыскать Титиуу.
Потом три раза повернулся и пошагал через поляну в лес и напрямик через кряж. В кустах зашуршал кто-то светло-коричневый и взъерошенный.
— Тити-у-у! — медленно позвал Снусмумрик. — Я вернулся с тобой поговорить.
— О! Привет! — сказал Титиуу, выглянув из кустов. — Это хорошо, а я покажу тебе, что я сделал. Табличка на дверь! Смотри! Моё собственное новое имя, которое будет висеть на моей двери, когда у меня будет свой дом. — Зверёк показал обломок сосновой коры, на котором было вырезано его имя, и важно продолжил: — Красиво, правда? Все просто в восторге.
— Замечательно! — сказал Снусмумрик. — Значит, у тебя будет новый дом?
— Ага! — ответил зверёк, сияя от радости. — Я ушёл из дома и зажил настоящей жизнью! Это так увлекательно! Понимаешь, пока у меня не было имени, я только метался туда-сюда, смотрел и принюхивался — как бы просто так, а события мельтешили и проносились мимо. Иногда они были опасные, иногда неопасные, но ни одно из них не было настоящим, понимаешь?
Снусмумрик хотел что-то сказать, но зверёк продолжал:
— Теперь я — самостоятельная личность, и всё, что происходит, имеет какой-то смысл. Потому что это происходит не просто так — это происходит со мной, с Титиуу. И Титиуу смотрит на вещи так или сяк. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
— Конечно понимаю, — заверил его Снусмумрик. — Я очень рад за тебя!
Титиуу кивнул и опять завозился в кустах.
— Знаешь, — сказал Снусмумрик. — Пожалуй, я всё-таки навещу Муми-тролля. Мне даже кажется, что я по нему соскучился.
— О?! — сказал Титиуу. — Муми-тролля? Ну да, конечно.
— И если хочешь, я могу тебе немного поиграть, — продолжил Снусмумрик. — Или порассказывать истории.
Зверёк выглянул из кустов и сказал:
— Истории? Ну да, конечно. Может быть, вечером. Сейчас я немного тороплюсь — надеюсь, ты меня простишь…
Светло-коричневый хвостик мелькнул в вереске, несколько секунд ничего не было видно, а потом чуть вдалеке показались уши, и Ти-ти-у радостно крикнул:
— Пока! Передавай привет Муми-троллю! Я должен торопиться жить, ведь столько времени потрачено зря!
Не успел Снусмумрик и глазом моргнуть, как Ти-ти-у исчез.
Снусмумрик почесал в затылке.
— Так-так, — сказал он. — Ясно. Вот, значит, как.
Растянувшись во мху, он поглядел в ночное весеннее небо, синее сверху, а над деревьями зелёное, как море. Где-то под шляпой зашевелилась его песня — та, в которой будет толика приятных предвкушений и две толики весенней грусти, а остальное — бесконечный восторг одиночества.
Страшная история
Средний хомса пробирался на четвереньках вдоль забора. Иногда он ненадолго останавливался, высматривая врага в щели между досками. Младший брат следовал за ним.
Добравшись до огорода, хомса лёг на землю и дальше пополз на животе по грядкам салата. По-другому было нельзя. Вражеские шпионы были повсюду, некоторые даже в воздухе.
— Я буду весь чёрный, — сказал младший брат.
— Молчи, если жизнь тебе дорога, — прошептал хомса. — Конечно, ты будешь чёрный, а каким бы ты хотел стать в мангровых зарослях, синим, что ли?
— Это салат, — возразил младший хомса.
— Этак ты, пожалуй, скоро повзрослеешь, — предупредил его брат. — Станешь как мама и папа — и поделом тебе. Потом ты научишься видеть и слышать, как все, а это значит, что ты разучишься видеть и слышать, а там тебе и конец придёт.
— Ой, — сказал младший брат и запихнул в рот горсть земли.
— Эта земля отравлена, — коротко сказал хомса. — И то, что на ней растёт, тоже отравлено. Теперь нас заметили, и всё из-за тебя.
Через гороховые плети на них спикировали два шпиона, но хомса быстро с ними разделался. Задыхаясь от напряжения и усталости, он сполз в канаву и замер неподвижно, как лягушка. Он вслушивался так, что дрожали уши, а голова раскалывалась на части. Другие шпионы бесшумно приближались, они медленно ползли по траве. По траве прерий. Их было не счесть.
— Эй, — позвал младший брат сверху. — Я хочу домой.
— Вряд ли ты когда-нибудь вернёшься домой, — мрачно заметил средний хомса. — Твои кости навсегда останутся белеть в прериях, мама и папа, оплакивая тебя, утонут в собственных слезах, и всё превратится в ничто и огласится одиноким воем гиен.
Младший брат открыл рот, набрал воздуха и заревел.
Судя по звуку, реветь он собирался долго, поэтому дальше хомса пополз один. Он не имел ни малейшего представления о расположении противника и не знал уже даже, как он выглядит.
Чувствуя, что его предали, хомса гневно подумал: «И зачем только нужны эти младшие братья! Лучше бы они сразу рождались взрослыми или не рождались вообще. Они ничего не знают о войне. Лучше бы их держать в ящике, пока не наберутся ума».
В канаве было мокро, поэтому хомса встал и зашагал по воде. Это была большая и длинная канава. Хомса решил открыть Южный полюс и всё шёл и шёл вперёд. Он устал, силы были на исходе, потому что вода и провизия кончились и его, к сожалению, укусил белый медведь.
В конце концов канава ушла под землю, и Южный полюс целиком и полностью достался хомсе.
Он стоял на болоте.
Болото было серое, местами тёмно-зелёное, с блестящими чёрными озерцами. Повсюду, точно снег, белела пушица. Приятно пахло сыростью.
— Болото — запретное место, — рассуждал хомса вслух. — Маленьким хомсам сюда нельзя, а большие хомсы сюда не ходят. Но никто, кроме меня, не знает, что в нём опасного. Поздно ночью здесь проезжает большая призрачная колесница с большими тяжёлыми колёсами. Их стук слышен издалека, но кто сидит на козлах и правит — никому не известно…
— О нет! — похолодев, воскликнул хомса.
Его вдруг охватил страх — с самого живота до головы. Только что не было никакой колесницы, и никто о ней и не слыхивал. Однако стоило ему подумать о ней, как она появилась. Она где-то там, далеко, ждёт не дождётся темноты, чтобы пуститься в путь.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 25
