Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Только в 1732 году курляндская принцесса Анна, избранная императрицей дочь царя Иоанна и племянница императора Петра, приняла решение о возвращении Петербургу столичных функций. Оно не было продиктовано любовью к «отеческим гробам», а определялось приверженностью к немецкому стилю жизни, немецкому окружению и влиянием Э.-И. Бирона, фаворита Анны Иоанновны и фактического правителя страны. Такая ориентация государственной политики не могла быть поддержана и осуществлена в Москве, и поэтому в покинутый Петербург полетели гонцы с указами о поправлении дворца, расчистке улиц, подготовке административных зданий для перевода государственного аппарата. Анна Иоанновна объявила себя преемницей Петра, въехала в его дворец и после опустошительных пожаров 1736 года распорядилась о реконструкции Петербурга.
Для урегулирования застройки была создана Комиссия о Санктпетербургском строении. Возглавил ее сам Бирон, назначивший главным архитектором П. М. Еропкина. Еропкин не стал вносить принципиальные изменения в городскую среду и сохранил ее основные характеристики, закрепив направление планировки «на спицу», то есть башню Адмиралтейства и, таким образом, осуществил лучевую планировку, запроектированную еще при Петре I городским архитектором И. Гербелем.
Петербургское трехлучие парадоксально. Во-первых, оно сосредоточено не на здании государственного центра. Во-вторых, главная его улица, Невский проспект, является боковым лучом, в то время как центральный, казалось бы – главный луч, Гороховая улица, по факту оказывается второстепенной улицей, не играющей важной роли в организации городской жизни. Другой боковой луч, Вознесенский проспект, выполняет свою «роль» только эпизодически – как дорога, ведущая к Мариинскому дворцу, где сегодня заседает Законодательное собрание Санкт-Петербурга.
Планировочная структура Санкт-Петербурга в 1723 г.
В-третьих, три широко раскинувшиеся луча петербургского трезубца только кажутся бесконечно уходящими вдаль перспективами. Они, в отличие от Версальского трехлучия, были тупиковыми и не обеспечивали связь с внешним миром, которая возникла только в середине XIX века в виде железных дорог. В концах двух из этих улиц были размещены военные подразделения. Гороховая улица и Вознесенский проспект вели в Измайловскую и Семеновскую полковые слободы, и войска при необходимости могли быстро оказаться под императорской рукой: собраться для проведения экзерциций, парадов или для другой надобности. Невская перспектива останавливалась руслом Невы и замыкалась Александро-Невским монастырем. Тем не менее, это было важнейшее решение, определившее композиционный строй городской планировки, а «трезубец», ориентированный на Адмиралтейский шпиц, визуально организовал город.
Планировочная структура Санкт-Петербурга в 1806 г.
Тогда же было принято еще одно, возможно, даже более важное решение, значение которого до сих пор остается недооцененным, – Комиссия П. М. Еропкина продлила через Фонтанку Саарскую проспективу, соединявшую новую столицу с Москвой – и, следовательно, со всей страной, до пересечения ее с Садовой улицей. Эта улица уходила в Коломну, откуда она направлялась к Петергофской дороге и далее в страны Европы. Среди прочих площадей Комиссия «назначила площадь для продажи сена и дров» на пересечении этих въездных дорог.
Таким образом, две магистрали, ведущие в Петербург, пересеклись в одной точке. Вокруг нее на плане была вычерчена площадь, что и было закреплено высочайшей резолюцией Анны Иоанновны от 20 августа 1739 года «О регулировании на Адмиралтейской стороне между Мойкой и Фантанной речкой мест по рассмотренному видимой той плана онаго назначенной за Глухой речкой, против Сарской першпективы для привозу и продажи сена и дров и протчих припасов площади».
В Петербурге было множество так называемых «сенных площадок», где хранилось сено и которые служили своего рода оптово-торговыми складами. К ним предъявлялись особые требования: располагаться как можно дальше от жилья «для опасности от пожарных случаев», и места для них «назначали» наравне с улицами, площадями и объектами городского строительства. Но не всем им предназначено было стать Сенной площадью. Избранный для организации площадки поросший мелколесьем гигантский болотистый пустырь, расположенный между двух водных протоков, полностью отвечал предъявленным условиям.
С введением территориального деления Петербурга на части в 1811 году площадь числилась в 3-й Адмиралтейской части. После 1863 года, с введением нового административно-территориального деления города, она оказалась в 3-м участке Спасской части, получившей название, очевидно, по находящейся на Сенной площади церкви Спаса. По названию церкви именовался переулок напротив церкви. И все они располагались на Спасском острове.
Застраивающаяся в утвержденных границах Сенная площадь простиралась от улицы, впоследствии получившей название Спасский переулок, до будущего Кокушкина переулка. Очевидно, что застройка вдоль речки Кривуши (позже – Екатерининский канал) еще не планировалась – слишком уж близко подходили к «красной линии» речные берега, еще не имевшие укрепления. С противоположной стороны застройка врезалась в площадь, очертив ее по границе будущего Таирова переулка и образовав так называемый «карман». Так граница площади получила изломы, а размеры ее были несколько больше, чем сегодня. Комиссия для строений предлагала застраивать кварталы вокруг площади по усадебному типу – строениями с небольшими участками, нарезанных по периметру, и не предполагала выраженных архитектурных акцентов. В восточной части площади изображены два стоящие параллельно друг другу навеса для торговли.
Сенная площадь сразу стала крупнейшей торговой площадью Петербурга.
«Безплатная сенная площадка»
Сенная площадь и Сенной рынок во времена Екатерины II
Следующий период жизни Сенной площади начинается с царствования Екатерины II. Каждый правитель начинает свою деятельность с реформ, начала с них и Екатерина. Реформы нашли свое отражение в грандиозной и беспрецедентной по своим масштабам реконструкции русских городов.
Для Петербурга также был разработан новый генеральный план. Его создал в 1763–1767 годах талантливый архитектор Ал. В. Квасов, возглавлявший Комиссию городских строений. Он объявил конкурс на разработку генерального плана Петербурга. Однако ни одного проекта не было представлено, и архитектору пришлось самому заниматься проектированием и решать все вопросы городского устройства. Трудность его положения заключалась еще и в том, что он не бывал за границей и не мог познакомиться с принципами западноевропейского градостроительства. Очевидно, он учился по привозимым из Европы книгам и проектам. Тем не менее, Квасов абсолютно правильно понимал свою задачу, выделяя государственный центр, устраивая новые площади в «стратегических» местах и соединяя их улицами, обеспечивая тем самым коммуникационные потребности города. Но зачастую его решения выглядят несколько наивными. Это в первую очередь относится к предложению по урегулированию главной площади, где находилась императорская резиденция, – Дворцовой. Так, не зная, как изолировать дворец от производственной площадки, каковым являлось до реконструкции Адмиралтейство, он предложил окружить его оградой (следуя логике, это должен был быть глухой каменный забор). С помощью другой ограды формировалась и площадь перед дворцом. Поскольку подъезд к императорской резиденции должен осуществляться с центральной улицы, то въезд на площадь архитектор предложил сделать сбоку, куда подходил Невский проспект. Площади, как, например, у Калинкина моста и на пересечении Семеновского и Царскосельского проспектов и другие въездные площади, неестественно велики, к некоторым из них ведет неоправданно большое количество улиц-лучей. Словом, архитектору явно недоставало опыта градостроительного проектирования. Главная заслуга Ал. В. Квасова состоит в том, что он сумел сформулировать задачи и решить принципиальные позиции генерального плана столицы.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
