Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
Темезис Бета назначили целью одной долгой и многотрудной космической миссии. Капсула с Темезис Альфы была крайне примитивной – эдакая оптимистичная жестяная кювета, как-то умудрившаяся покинуть родной мир, проделать впечатляющий путь и взгромоздиться на орбиту соседней планеты.
Команда вела тщательные наблюдения за вращавшейся внизу планетой. Сесть на нее они не могли, но, в конце концов, это была, можно сказать, самая заря космонавтики. Поскольку иллюминаторов у посудины не имелось, серия внешних камер и радаров обеспечивала им достаточно комплексную картину данных. В один прекрасный день их народ вернется и сумеет сюда приземлиться. Но не сейчас – сейчас они собирались вернуться домой на остатках топлива и ожидали, что их встретят как героев.
Самым выдающимся их открытием был поднимавшийся с поверхности Беты радиосигнал. Нечленораздельный, элементарный – но все равно при мысли, что кто-то там, внизу, направляет им какие-то сообщения, у них все брови полезли на лоб. Экипаж возвращался домой с вестью, что где-то еще во Вселенной есть разумная жизнь, и она дружелюбна.
После долгого, утомительного, но триумфального полета экипаж вышел на орбиту вокруг Темезис Альфы. С которой что-то было не так… Капризное «пинг-пинг-пинг» бортового компьютера рывком вытряхнуло команду из мечтаний о бесконечном горячем душе, перемежавшемся подписанием контрактов на книги и выступлениями в телевизионных ток-шоу.
Приборы выдавали поразительные, невероятные показания. Настолько обескураживающие, что капитан немедленно включил одну из внешних камер.
Которая немедленно подтвердила оглушенным и как-то в одночасье обреченным обитателям космического корыта ужасную истину.
Темезис Альфы на месте больше не было.
На Калуфраксе ничего не произошло. Вообще-то там никогда ничего не происходило. Немножко подождило, но так, для проформы. С эволюционной точки зрения, Калуфракс торчал на остановке и ждал автобуса. Если планеты вообще могут вяло ошиваться на задворках, ожидая от жизни предложений получше, то Калуфракс именно этим и занимался. Облака болтались по небу, словно там кто-то праздно крутил большим пальцами. Ледники ползли своей дорогой, кряхтя: «А смысл?». Такие формы жизни, как Калуфракс, эволюционируют, в основном бесцельно цепляясь к скалам. Рано или поздно надо будет отрастить себе хорду, конечно… но только не сегодня.
Нет, определенно не сегодня.
Говорят, что от комитетов хорошего ждать бесполезно, но и из этого правила непременно сыщется исключение. Вот на Шакунтале, например, при помощи комитета сумели выяснить смысл жизни. Как ни удивительно, с предложением выступил политик. Выдал его, можно сказать, на-гора, экспромтом, когда пытался избежать ответа на какой-то другой трудный вопрос.
– Чрезвычайно рад, что вы меня об этом спросили. Хороший вопрос, просто прекрасный вопрос, – в своем обычном духе начал он. – Но я в свою очередь задам вам еще лучший…
Даже и на этом этапе все пока оставалось в русле того, чего люди обычно ожидают от политиков – но тут-то колесо и соскочило с колеи.
– А еще лучший вопрос будет таков: в чем смысл жизни? Зачем мы здесь, кроме как затем, чтобы как-то заполнить пробел между рождением и смертью? Можно сидеть тут, звать друг друга по именам, смотреть, как все последовательно катится в тартарары, и винить в том других людей, а можно… ну, как бы взять и выяснить, зачем оно все нужно. А потом отмотать назад и попробовать понять, правда ли надо строить все эти дороги и дома и еще черт знает что.
Как ни странно, идея принялась. Кто-то тут же предложил построить компьютер, но политик чувствовал себя в ударе и идею зашикал.
– Ага, а дальше будет тендерный отбор, договор на материально-техническое обеспечение, расползание границ проекта и, наконец, стадия взаимных обвинений, когда чертова штуковина окажется запоздалой, неработающей и годной разве что в утиль. Нет уж, давайте договорим все до конца.
Именно это жители Шакунталы и сделали. Школы и больницы, конечно, продолжали работать, но практически все остальные сформировали «Комитет Чего» (частично затем, чтобы необходимость давать названия не отвлекала их от дела, а частично потому, что как раз это они, в конце концов, и собирались выяснить). Государства по собственной инициативе распределились по разным субкомитетам, чтобы основательно обдумать такие темы, как «Почему мы заводим детей?», «Имеет ли смысл смерть?» и «Зачем нам ногти на ногах?».
Вся планета ударилась в говорильню. Они действительно все очень основательно обговорили и, вновь собравшись вместе, пришли к некоему согласию.
– Ого, – сказали они и расплылись в осторожных улыбках.
А потом небеса Шакунталы померкли.
Флот честно искал Бандрагин V. Они прочесали весь квадрант, потратили почти все резервы и потеряли в процессе немало отличных кораблей. Но сейчас они определенно были там, где надо, – они добрались до Бандрагина V.
Флот настаивал, что явился сюда вовсе не потому, что планета богата. Это заботило их в самую последнюю очередь. Каждый обнаруженный улион будет, вне всяких сомнений, помещен в надежный трастовый фонд в лучших интересах жителей Бандрагина V. Интересы планет они всегда принимали близко к сердцу, и вообще визит был прежде всего миротворческой миссией.
Собственно, так они и сказали, прямым текстом, в отлично составленной речи, которую начали передавать по трансляции, стоило им войти в пределы Солнечной системы. Правда, в конце было несколько незначительных угроз насчет того, что случится с планетой, если их абсолютно мирная (и очень хорошо вооруженная) миссия встретит хотя бы символическое сопротивление, но в целом экипаж твердо стоял на своем: они здесь исключительно ради блага Бандрагина V.
Так что проблема была только одна.
Бандрагин V пропал.
Глава третья. Сила жизни
– Мистер Фибули!
Попытаться набросать портрет Капитана – значит сразу испортить весь сюрприз. Безопаснее всего будет набросать портрет его кресла: оно было очень большое и беспардонно доминировало на Мостике Цитадели. Отсюда Капитан мог взирать сквозь обширные панорамные окна вниз, на гору, на весь Зозазакс и раскинувшиеся за ним равнины Мальхиоса. На города вообще подчас проще взирать, чем писать их названия, даже по буквам.
Капитан (который так пока что и останется без портрета) сидел в кресле (которому повезло уже больше). Капитанское кресло было большое, черное и умело очень быстро крутиться вокруг своей оси – специально на тот случай, если его обитателю вдруг понадобится окинуть окрестности гневным взором. А поскольку такая нужда возникала у обитателя регулярно, кресло держали хорошо смазанным.
Сегодня у кресла обнаружился некий досадный скрип, но мистера Фибули Капитан вызвал, кажется, не за этим.
Начальственный голос гремел по всему Мостику – иначе говоря, Капитан ревел во все горло. Его личная медсестра (юная, хорошенькая, невысокая и достигшая полного совершенства в искусстве не попадаться под ноги) отметила уровень звука и записала в блокнотик померить ему уровень сахара в крови. Операторы Приводных Устройств тоже услышали вопли и порадовались, что орут не на них. Техники Просеивания просто пожали плечами. Группа Извлечения задумалась, за что сегодня влетит старому Фибули, а вслух сказала, что да, бедный баран давно напрашивался.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
