В пятнадцать лет худенькая и внешне непримечательная школьница распустилась, как бутон розы, превратившись за считанные месяцы в привлекательную девушку. В этот чувственный период взросления молодые девушки предаются сладостным мечтаниям. Джоанна не была исключением: она мечтала о своем будущем. Ей хотелось поделиться сокровенными мечтами с самым близким человеком, с отцом.
Во время ужина в ресторане женевского отеля «Ричмонд», умоляюще взглянув на отца, Джоанна выпалила:
— Я мечтаю стать балериной. В балетной школе я лучше всех. После колледжа я очень хочу поступить в Хореографический институт Нью-Йорка.
Резкий ответ отца дал понять, что он не потерпит никаких возражений:
— Об этом не может быть и речи! Ты будешь учиться в Колумбийском университете. Я хочу, чтобы ты стала независимой и обеспеченной женщиной, без помощи наследства, которое я тебе оставлю в один прекрасный день.
Лицо девушки выражало крайнее разочарование.
— Ты уверен, что деньги так важны?
— Моя дорогая, они не просто важны, они крайне необходимы. Только деньги делают нас свободными, по крайней мере создают иллюзию свободы.
Этан выдержал паузу, дал время осмыслить его слова, потом добавил:
— Запомни, если ты хочешь реализовать себя в жизни, ты должна уметь отвечать на три вопроса: как тебя зовут, где ты работаешь, сколько зарабатываешь. Первые два — стук в дверь, а последний — это ключ, который откроет любую дверь. Все продается, и все имеет свою цену.
Впервые Джоанна осмелилась возразить отцу:
— Почему ты выставляешь себя таким циничным человеком?
Медленно потягивая шампанское из бокала, Этан раздумывал и наконец сказал:
— Я поклялся, что тебе никогда не придется пережить то, что пережил я, когда в двадцать лет эмигрировал в Соединенные Штаты.
— Почему ты мне ничего не рассказывал об этом?
— Потому что ты слишком молода.
Видимо, Этан пожалел, что разговор затронул темную сторону его прошлого. Чтобы сгладить напряженность, он решил отшутиться:
— Мне нужно найти хорошего пластического хирурга, который удалит из моей души гнилые корни и трухлявые пни и посадит зеленую травку и цветы. Наш род должен прорасти на чистом лугу.
Этан встряхнул головой, как будто прогоняя прочь неприятные воспоминания. Сделав усилие, он улыбнулся:
— Когда ты станешь старше, я тебе все расскажу.
Джоанна обняла руку отца своими ладошками, в ее умоляющем взгляде было написано желание поговорить еще о многом. Но срочный звонок из Нью-Йорка прервал эти редкие мгновения душевной близости. Было уже поздно. Джоанне пора было возвращаться в колледж, а у Этана назначена важная деловая встреча с каким-то человеком в холле гостиницы. Они больше никогда не возвращались к этой теме, но разговор в ресторане отеля «Ричмонд» предопределил всю дальнейшую жизнь Джоанны.
По настоянию отца Джоанна поступила в Колумбийский университет. Потрясающе красивая и невероятно способная, она заметно выделялась среди остальных студентов. Трудно было представить такую успешную девушку неуверенной в себе. Она испытывала некую раздвоенность: в присутствии отца была веселой и жизнерадостной, в его отсутствие — скрытной и угрюмой. Главным ее занятием была учеба. Многие пытались ухаживать за Джоанной, красивой девушкой, дочерью богатого человека. Единственным, кто смог взять неприступную крепость, оказался Франсуа д’Орлеак, ее однокурсник, выходец из известной семьи французских аристократов.
Франсуа был очарован красотой Джоанны, его возбуждали прагматичность, ум, целеустремленность девушки. Непохожая на своих сверстниц, она была для него неизведанной планетой, непознанным миром.
Джоанна полностью отдалась любви и чувственным наслаждениям. Несмотря на то что Франсуа был ее первым мужчиной и она не обладала никаким сексуальным опытом, к большому своему удивлению, девушка почувствовала в себе жгучее женское начало. Она была рождена для нежных ласк, трепетных прикосновений и пылких поцелуев.
— Ты хочешь выйти за меня замуж? — спросил однажды Франсуа после бессонной ночи, полной любви и страсти.
— Что тебе взбрело в голову? Ты что, обкурился? — засмеялась Джоанна.
Торопливо поцеловав Франсуа в щеку, она выпорхнула из его комнаты. Теперь насытившуюся любовью девушку волновала только учеба. Гора учебников ревниво ожидала ее внимания: приближалась защита дипломной работы.
Через месяц отец приехал в университет, чтобы присутствовать на торжестве по случаю вручения дипломов выпускникам. Джоанна была невероятно счастлива: вторая по успеваемости, диплом с отличием, похвалы со стороны профессоров, всеобщее внимание. Пробравшись под навес к отцу, где хоть как-то можно было укрыться от палящего солнца, она радостно бросилась к нему в объятия. Этан прижал дочь к груди и шепнул на ухо:
— Я так горжусь тобой.
Взяв Джоанну под руку, Этан направился к соседнему столику, чтобы представить дочь важным гостям, среди которых были его приятели — мэр Нью-Йорка, военный советник при правительстве, посол. С одной стороны, Джоанна расстроилась, что даже в такой день отец не мог посвятить себя только ей, с другой — она понимала, что ее представление людям такого высокого ранга было наивысшим проявлением отцовской любви и заботы. Когда Джоанна старательно пожимала всем руки, изображая подходящую для такого случая улыбку, к столу подошла молодая женщина. Джоанна заметила нежный взгляд отца, обращенный в ее сторону.
— Дорогая, я хотел бы тебя познакомить с Рашель. Она тоже здесь училась.
Улыбнувшись, женщина протянула руку. Джоанну окатила волна противоречивых чувств. Молча она рассматривала незнакомку — большие черные глаза, чувственные губы, каштановые волосы. Ей было около тридцати. Ее манера держаться представляла собой крепкий коктейль из денег, образованности и красоты. Чувствуя неловкость сложившейся ситуации, Этан взял двух женщин под руки, увлек их в сторону, подальше от группы важных друзей, и выпалил в упор:
— Мы с Рашель решили пожениться.
Не дав Джоанне опомниться, он добавил:
— Мы хотели, чтобы ты была первой, кто узнает эту новость.
Джоанна стояла окаменев. Она привыкла видеть своего отца в окружении женщин особого плана: секретари, коллеги, клиентки. Естественно, отец имел и иные отношения с женщинами. Но об этом она могла только догадываться. В глубине души Джоанна понимала, что несправедлива к отцу, что вся эта буря эмоций, нахлынувшая на нее, была не чем иным, как проявлением ее эгоизма, крайне инфантильного эгоизма. С детских лет она надеялась, что в сердце отца навсегда останется только ее мама и никакая другая женщина не сможет им овладеть. С течением лет ее надежда перерастала в уверенность: отец трепетно относился к памяти умершей жены, с нежностью говорил о ней, ее фотографии были в доме повсюду.
— Я неважно себя чувствую, — выдавила из себя Джоанна, повернулась и побрела по направлению к колледжу. Ей нужно было прийти в себя, обдумать неожиданное признание отца. Омерзительное чувство, похожее на отвращение, сжимало ее горло. Уединившись в туалете, она попыталась освободиться от тошноты, вызвав рвоту, но ей удалось изрыгнуть только огромный комок слюны. Джоанна долго и тщательно мыла раковину, как будто это могло помочь привести в порядок ее мысли. Она продолжала усердно тереть руками белоснежный фаянс умывальника, а в голове звучали одни и те же слова: «Мы с Рашель решили пожениться».
