Ограничение «цензурных стеснений». Амнистия политических заключенных. Возвращение из ссылки декабристов. Дозволение на издание сочинений ранее запрещенных писателей (Н. В. Гоголь). Отмена высокой пошлины, ограничивающей выезд за границу разночинной интеллигенции. Указы об отмене рогаток и шлагбаумов на городских заставах, перемена местами четной и нечетной сторон, переименование улиц. Легализация политических течений «западников» и «славянофилов». Попытка оживить деятельность представительных органов власти, депутатских образований.
Поиски путей реформирования России. Поездки Александра II по стране, его призывы подступиться к решению крестьянского вопроса. Саботаж и инертность предводителей помещиков и дворянства. Противодействие прежнего аппарата управления. Попытки преодолеть тупик путем решительной замены управляющих на ключевых должностях империи. Группа «младореформаторов» во главе с Н. Милютиным. Отмена крепостного права. Наделение крестьян правом собственности на землю.
Кавказская война. Захват Шамилем Краснодара (1856). Восстание в Царстве Польском. Дипломатический поход на Россию.
Последняя четверть XX века
Поражение в Афганистане. «Холодная» война. Экономический застой. Смерть Брежнева и его последователей. Приход к власти Горбачева. Отмена монополии КПСС на власть. Начало ниспровержения тоталитарной системы управления в СССР.
Продвижение плюрализма и гласности. Отмена ограничений на выход печатных изданий. Возвращение из ссылки А. Сахарова. Амнистия диссидентов. Разрешение на издание запрещенной литературы (А. И. Солженицын). Переименование городов, проспектов, улиц. Снос памятников и монументов советских вождей. Отмена ограничений на поездки граждан за рубеж. Попытки реформировать политическую систему. Движение к созданию демократических институтов, к многопартийности.
Перестройка. Дискуссии. Поездки Горбачева по стране. Его попытки убедить в необходимости переустройства развития страны. Колебания в запуске механизмов рыночной экономики. Противостояние в вопросах государственно-политического устройства. Отказ государства от монополии во внешней торговле. Группа «младореформаторов» во главе с Гайдаром. Экономическая реформа. Приватизация.
Кавказская война. Попытка захвата части территории Дагестана Басаевым (1999). Косовский кризис. Дипломатическое давление на Россию.
Попробуем вчитаться в строки, начертанные на мемориальных досках, обрамляющих фасады воздвигнутого на рубеже XIX и XX веков в центре Петербурга храма Воскресения Христова, Спаса на Крови, вдуматься в их содержание. Региональное и местное самоуправление, организация финансового хозяйства и государственного контроля, власть и свободная печать, судебное дело, отношение к собственности, военная реформа — проблемы, которые встали тогда перед российским обществом. Не только прошлое, но и настоящее проступает в словах, нанесенных на гранитные плиты. Например, доска четырнадцатая. Одно только беглое чтение этой надписи служит поводом к тому, чтобы задуматься: далеко ли продвинулась Россия с тех пор?
20 ноября 1864 года
Судебные уставы.
Рассмотрев сии проекты, Мы находим, что они вполне соответствуют желанию Нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных Наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе Нашем то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем всех и каждого, от высшего до низшего.
О том, каково реальное положение дел в современной российской судебной системе, красноречиво говорится в послании Президента РФ В. В. Путина Федеральному собранию: «Мы практически стоим у опасного рубежа, когда судья или иной правоприменитель может по своему собственному усмотрению выбирать ту норму, которая кажется ему наиболее приемлемой. Как результат, наряду с «теневой экономикой» у нас уже формируется и своего рода «теневая юстиция». И, как показывает практика, граждане, потерявшие надежду добиться справедливости в суде, ищут другие, далеко не правовые «ходы» и «выходы» и подчас убеждаются, что незаконным путем имеют больше шансов добиться, по сути, справедливого решения. Это подрывает доверие к государству»[6].
Разве до сей поры не остается несбывшейся надежда «водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный»?..
Духовник Горчакова протоиерей Базаров, подводя итог жизни канцлера через тринадцать лет после его кончины, писал: «Закрыв глаза на человеческие слабости, о которых и в Писании говорится, что нет человека, который бы не согрешил, если б и один только день был жития его на земле, мы можем с национальной гордостью сказать, что светлейший князь Горчаков был знаменитый сын своего Отечества»[7].
Деятельность Горчакова, его идеи политика и патриота — пример для поколений государственников, когда бы и в каких бы условиях время ни призвало их к служению. Горчаков решительно отстаивал приоритет внутреннего развития государства по отношению к его внешнеполитическим целям, выступал против безудержного стремления к расширению географических пространств империи. Делать это, не зная приемлемых путей решения этнических проблем, не обладая механизмом управления новыми территориями, без учета возможностей их хозяйственно-экономического освоения, не имея, в конце концов, средств к защите беспредельно вытягивающейся государственной границы, — значило, по его убеждению, вести к расточению ресурсов России, а не к восполнению и приумножению их. Между тем оставались неустроенными пространства, что лежали у собственного порога, вокруг столиц — Москвы и Петербурга, своими размерами превосходившие многие европейские государства. Заниматься же благоустроительством отечественной земли было делом долгим, трудным и неблагодарным.
Несмотря на свойственное ему тщеславие, Горчаков ясно видел границы собственного дарования, подлинную ценность выполняемой им работы. Тот пафос, который он вкладывал в свое служение, способствовал укреплению государственной власти. Главное, к чему он стремился, это оградить власть от неоправданных ошибок и непродуманных решений.
Обращение к судьбе российского канцлера Горчакова неизбежно высвечивает и тех, кто наряду с ним стал вершителем российской и мировой Истории. Они, устроители той жизни, были не боги, они так же, как и их предшественники и последователи, сомневались и ошибались, их так же подводили и предавали. Свою горечь и боль эти люди доверяли разве что своим дневникам, по которым мы можем воссоздать фрагменты далекой от нас жизни. Твердо можно сказать одно: они служили до конца, честно и преданно — так, как повелевал долг. Волею обстоятельств эти люди стали вершителями судеб государства и народов, его населяющих, на их долю выпала самая трудная из всех задача: находить и принимать решения.
