Сижу на табуретке и прислушиваюсь к себе — нормально! Ну чуть, самую малость подзапыхался, но мой противник в другом углу ринга дышит как паровоз.
— Ты его что, умотать решил? — заорал мне в ухо Хромов
— Так точно, — проорал я в ответ.
— Ну ты, блин, комик. Давай, молодцом…
Третий раунд. Я носился, как заведенный, прыгая из стороны в сторону, ныряя и подныривая. Сержант уже двигался медленнее и старался держать меня на расстоянии.
На последних минутах я ринулся вперед, чудом уклонился от удара правой и обеими руками вцепился в шею противника, беря его в захват и поджав ноги. Слева прилетело в голову, но не сильно, спасли вовремя поднятые плечи. Сержант не смог удержать меня на себе и постарался упасть сверху, уже абсолютно не напрягаясь. Я чуть довернул, и мы грохнулись оба на пол. Благодаря довороту, я оказался на боку со спины сержанта, пришлось обхватить его ногами и давить со всей силы. В зале ревели, мой противник сипел.
«Ну, всё, мне — п…ц!» — промелькнуло в мозгах… Гонг!
Разжимаю захват, откатываюсь в сторону и вскакиваю. Сержант поднимается с трудом, пошатывается и бредет в свой угол. Ну всё — первый поединок мой. Когда мы вышли на объявление и пожатие рук, мой противник шепнул на ухо: «Жди меня в своей раздевалке».
Ну, сейчас мне реально достанется. Возле ринга подскочили до меня «Синий» и Хромов.
— Что он тебе сказал? Напрягал??
— Да нет, сказал — жди.
— Пойдем, не ссы, мы с тобой побыстрее разберемся, у нас через бой «Москва» идёт.
Поверженный мной соперник пришел через пару минут и с удивлением посмотрел на моих отцов-командиров:
— Вы что, думаете, я разборки с карасем пришёл чинить?!
— Кто тебя знает, но это наш матрос, и мы тебе за него матку вывернем.
— Да он, по-моему, и сам может, — ухмыльнулся пришлый сержант, — я по другому вопросу. Да нормально все будет, Михалыч, ты же меня знаешь, — обратился он к Хромову, — дай минуту с пацаном перебазарить!
— Базарь, мы идем второго готовить, но, ежели что, я тебя сам здесь уложу, — пообещал взводник и утянул за собой Славика и Синельникова. Славик был в прострации перед боем и мало на что реагировал.
— Садись, — кивнул мне мой бывший соперник.
Я с опаской присел на лавочку.
— Не менжуйся, все путём! Ты по чесноку отрубил — на дыхалке меня взял. Тебя, кстати, как зовут?
Я представился.
— Женя, — представился мой оппонент и протянул для пожатия руку. Познакомились. Я продолжал молчать.
— Короче, слушай. У тебя следующий спарринг с Климом, я с ним всегда бился, а вот теперь ты будешь, меня курево, видно, подвело, а у тебя дыхалка норма, и носитесь вы, как олени, вот и умотал меня.
— А Клим-то что? — наконец подал я голос.
— Он борец и ногами здорово машет. Я тебе сейчас все его связки расскажу. Ты ни разу не видел, как он машется?
— Да откуда! Раз пришли посмотреть — нас выперли из спортзала.
— Ну ясно, смотри: он сразу же после гонга в ноги бьет со всей дури, а потом сразу идёт на захват через бедро. Это у него основная, руками он почти не бьёт, если успеешь от ног уйти, так же бегай, но на захваты не иди, он тебя переиграет легко. Ручками его попробуй, он удары в голову слабо держит, я его на этом брал.
— Да постараюсь, — уныло ответил я, настроение с радужного опять резко упало.
— А вообще не кипешись, тут стараются по-честному, а тем более ты из роты Камня, а это капец, хрен кто полезет, я отвечаю.
Мы еще раз пожали друг другу руки, и неожиданный союзник удалился. Я побежал смотреть на бой Славика. А там было на что посмотреть. «Москва» обрабатывал соперника методично, словно отбойный молоток, а держался на ринге великолепно. Ловко уклонялся от ударов, шел на сближение, короткими сериями в два-три удара отрабатывал в корпус, отходил и все заново. Во втором раунде он взял победу за явным преимуществом.
Хромов ликовал, наша рота — вопила.
— Караси, вы по паре увольнений взяли, — орал нам возбуждённый «Синий»
Вот и подошло время второго спарринга. То, что говорил мне Женя, это одно, а я придумал совсем другое. Главное — опередить Клима. И я его опередил буквально на доли секунды.
Тот удар в бедро, который мне тренировал матрос Конкин когда-то, очень пригодился. Врезал я со всей дури с достаточно высокого угла. Ох, не зря я не забрасывал это дело.
Лоу-кик вышел просто сказочный. Клим перекосился в лице и запрыгал на одной ноге, выставив вперед руки. Ааааа… что мне терять, я бросился вперед, ушел от пытавшихся в меня вцепиться рук влево и, по инерции крутанувшись вокруг своей оси, успел со всей дури влупить в правую ногу точно такой же лоу-кик со своей правой. Вот теперь Клим не мог пользоваться ногами во всю мощь: кое-как я ему их отсушил. Интересно, сильно я его приложил? Подъем голени у меня чувствительно ныл. Клим попытался сделать мне подкат в ноги, я отпрыгнул и снова врезал ему в правую. Клим упал на колени и, упершись руками, попытался встать.
— Добеееййй, — орали из зала наши.
Добивать я не стал. Отошёл и стал ждать, когда соперник подымется. Если бы я его добил, то, может быть, отношения впоследствии с Климом сложились и по-другому. Но после объявления победителя на рукопожатии он так же, как и предыдущий соперник, прохрипел мне на ухо: «Б…я, ну у тебя и гачи, молоток, карась». Слава «Москва» выиграл все спарринги и стал чемпионом части. Я лег в четвертом поединке. Завалил меня профессионал-борец, такой же молодой матрос, как и я, со второй роты молодого пополнения. Устал он со мной жуть, я устал гораздо меньше, но он все-таки вцепился в меня как клещ и, несмотря на отбитые мною ноги, перевел борьбу в партер, не давая ударить, и там уже вывел меня на удушающий. Я хлопать по ковру не собирался и тихонько терял сознание, а потом отключился. Очнулся от едкого запаха нашатыря и хлопков по щекам. Вышли мы оба на ринг, я пошатывался, матрос-борец хромал.
Почему-то я себя проигравшим не чувствовал. «Синий» одобрительно меня похлопал по плечу, Хромов показал большой палец. А Слава на ринге добивал очередного соперника.
Как оказалось, тихий «Москва» — чемпион Москвы и области по боксу в каком-то там весе.
А ежедневные «лошадиные скачки» добавили ему «дыхалки» и крепости в ногах. Вот и попробуй победить такого. Вскоре после присяги Славик уехал на флотские соревнования, а оттуда прямиком в сборную флота и в учебке уже больше не появлялся.
Глава 1
Прямо с занятий меня вызвали к командиру роты, и я, «взбледнув» с лица, поперся под чутким руководством «Синего» в канцелярию. Ничего страшного. Меня направили на какие-то дополнительные комиссии, и какой-то очень знакомый на лицо флотский дядька в погонах майора, но называемый Камнем «тащ каптриранга», задал мне пару вопросов, спросил, знаю ли какие иностранные языки, задал пару вопросов на английском. Поинтересовался, как я отношусь с прыжкам с парашютом, не боюсь ли? Я сказал, что в моем УПК (учебно-послужная карта) должна быть парашютная книжка. После непродолжительных поисков её вытащили на свет божий.
