Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
К этой характеристике Григория Орлова может быть присоединена и еще одна, высказанная английским посланником лордом Каткартом: «Орлов – джентльмен, чистосердечный, правдивый, исполненный высоких чувств и обладающий замечательным природным умом».
Несмотря на то что дождь благодеяний пролился на всех участников переворота, самым обласканным оказался Григорий Григорьевич, получивший кроме того, о чем уже было сказано, две прекрасных богатых мызы, расположенных неподалеку от Петербурга – Гатчину и Ропшу. А помимо этого Григорий Григорьевич получал от императрицы и большие суммы денег, чаще всего выдаваемые ему на именины – 25 января и на день рождения – 6 октября. Екатерина дарила Орлову всякий раз от 50 до 150 000 рублей.
В марте 1763 года Екатерина попросила посланника Австрийской империи графа Мерси ходатайствовать перед императором о возведении графа Г. Г. Орлова в княжеское достоинство с титулом светлости, что и было подтверждено дипломом от 21 июля 1763 года. На следующий день Орлов стал главой Канцелярии опекунства иностранных поселенцев (то есть иностранцев, переселившихся в Россию).
Иностранные поселенцы получали земли в Поволжье, освобождались на тридцать лет от податей, имели право продавать плоды своего труда беспошлинно за границу, заводить торги и ярмарки, строить фабрики и мануфактуры.
К 1769 году только вокруг Саратова в 104 колониях поселилось более 23 000 выходцев из Швейцарии, Германии, Франции, Австрии и других стран. Карта Поволжья запестрела новыми поселениями – Берн, Люцерн, Унтервальден и т. п.
В январе 1765 года Орлов был назначен шефом Кавалергардского корпуса, а 14 марта того же года генерал-фельдцейхмейстером и генерал-директором над фортификациями, заняв сразу две важнейших должности – командующего артиллерией и командующего инженерными войсками.
О всех деловых и служебных качествах Григория Григорьевича и о том, как проявлялись они в конкретных обстоятельствах, мы еще узнаем, а пока перейдем к последовательному пересказу важнейших событий, вернувшись к центральной фигуре – Екатерине Второй.
Заговор Василия Мировича
Подпоручик Смоленского пехотного полка Василий Яковлевич Мирович, бедный дворянин-украинец, родители которого потеряли свои поместья из-за приверженности Мазепе, долго обивал пороги знатных петербургских земляков, умоляя помочь ему вернуть конфискованное добро. Однажды попал он на прием и к гетману Кириллу Разумовскому. Как показывал потом на допросе Мирович, гетман сказал ему: «Ты, молодой человек, сам себе прокладывай дорогу. Старайся подражать другим, старайся схватить Фортуну за чуб, и будешь таким же паном, как другие».
Отчаявшись добиться желаемого законным путем, Мирович стал подумывать об иных способах поправить дела: то он мечтал о выгодной женитьбе, то пытался выиграть состояние в карты, но Фортуна ловко увертывалась от неудачливого бедного подпоручика.
Осенью 1763 года Мирович случайно узнал, что в Шлиссельбурге томится несчастный экс-император Иван Антонович – сын Антона-Ульриха Брауншвейгского и регентши Анны Леопольдовны. Этого было довольно, чтобы толкнуть его мысли в новом направлении. Всю зиму он обдумывал, каким образом можно было бы осуществить эту «затейку», и решил, что как только наступит его очередь нести караульную службу в Шлиссельбургской крепости, – а Смоленский полк по частям выполнял и такую задачу, – он и осуществит немедленно свой замысел.
Он не знал, что даже если бы его замысел вполне удался, на престол возводить было бы некого: Иван Антонович от строгого многолетнего заключения в одиночных казематах превратился в полусумасшедшего человека, плохо и невнятно говорившего и не знавшего большинства реалий обыкновенной жизни.
В начале июля 1764 года Мировичу была поручена команда из 45 солдат и унтер-офицеров.
В крепости постоянно находилось три десятка солдат при коменданте Бередникове и двух офицерах – Власьеве и Чекине. Мирович лишь в самые последние дни перед осуществлением задуманного им дела стал склонять солдат и капралов отряда на свою сторону, зачитывая им подложный манифест и суля богатства и почести наподобие тех, какие получили лейб-компанцы Елизаветы Петровны. Кроме того, он предложил принять участие в заговоре и капитану Власьеву, не зная, что именно Власьев, согласно секретной инструкции, должен был при попытке освобождения Ивана Антоновича убить царственного арестанта.
Власьев мнимо согласился и тут же сообщил о сделанном ему предложении Никите Панину. Мирович не знал и этого, но, почувствовав опасность, решился на немедленные действия. Ночью он собрал свою команду и отдал приказ ворваться в каземат к Ивану Антоновичу.
Солдаты повиновались. Они арестовали коменданта и двинулись к каземату. Однако Власьев и Чекин, услышав выстрелы, немедленно исполнили инструкцию, и когда Мирович проник в каземат, Иван Антонович был уже мертв. О подробностях того, каким образом был он убит, свидетельств не сохранилось.
Так закончилась трагическая история царственного отпрыска из Брауншвейгской фамилии. Мировича арестовали, долго допрашивали – сначала в Шлиссельбурге, потом в Петропавловской крепости, – причем следствием и допросами руководил Григорий Орлов, проявивший и здесь известную снисходительность и не позволивший применить пытку. Но Мирович все же был приговорен к смерти и казнен 15 сентября 1764 года.
* * *
Став у кормила власти, Екатерина делала один шаг за другим, укрепляя могущество России как во внутренней, так и во внешней политике.
В 1765 году был издан Манифест о генеральном межевании, которым ставилась грандиозная задача точно определить границы земельных владений помещиков, свободных крестьян, казаков, городов, сел, монастырей, церквей, императорских уделов и всех прочих категорий землевладельцев.
Межевание проводилось до 1843 года, охватив территорию более 300 миллионов гектаров.
Для ускорения прохождения законов в Сенате была проведена реформа, изменившая его структуру: в Петербурге работало четыре департамента, в Москве – два. До того в Москве сенатских департаментов не было, и все вопросы управления и судебных дел решались только в Петербурге. Теперь же почти половина проблем решалась в Москве.
В Россию на льготных и весьма выгодных условиях привлекалось большое число иностранцев-колонистов, которыми заселялись преимущественно южные губернии, где было много невозделанной земли. Важную роль в колонизации играли немецкие переселенцы. В 1764–1774 годах на Волге, между городами Камышином и Саратовом, было образовано более ста немецких земледельческих колоний. Позже сотни немецких колоний появились в Новороссии и Крыму, отвоеванных русскими у татар и турок. Преимущественно это были переселенцы из юго-западных земель Германии – Вюртемберга, Бадена, Пфальца, Гессена, Баварии и Тюрингии. Немецким колонистам принадлежала важная роль в распространении новых для России сельскохозяйственных культур, особенно – картофеля.
Исключительно важное значение имела деятельность по подготовке, а затем по выборам и работе последней в истории России Комиссии об уложении, которая была седьмой по счету, начиная с 1700 года. Все предыдущие комиссии работали над созданием Свода законов, но ни одна недовела дело до конца. Екатерина поставила перед собой задачу такой Свод законов составить.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
