Кар бьет ее в голень и царапает ногтями, но она железной хваткой притягивает его к себе и усаживает на подоконник. В ужасе Кар впивается зубами в ее руку. Она не отпускает его, даже когда его зубы разрывают ей кожу. Отец отдергивает шторы, и на секунду Кар видит свое лицо в темном мареве окна – пухлое, испуганное, глаза широко открыты.
Окно распахнуто, и холодный ночной воздух врывается в комнату.
Теперь оба родителя держат его за руки и за ноги. Кар кричит, бьется и вырывается.
– Тише, тише, – говорит мама. – Все в порядке.
Он знает, что конец кошмара близок, но от этого ему не менее жутко. Они сталкивают его с подоконника, ноги свешиваются вниз, он видит землю под окном. Отец стискивает зубы. Он не смотрит Кару в глаза. Но мальчик видит, что он тоже плачет.
– Сделай это! – кричит отец, ослабляя хватку. – Просто сделай это!
– За что? – хочет крикнуть Кар. Но может только по-детски захныкать.
– Прости, – говорит мама. И в тот же миг выталкивает его из окна.
На долю секунды у него перехватывает дыхание. А затем его подхватывают вороны.
Они вцепляются ему в руки и ноги, их когти впиваются в кожу и пижаму. Темное облако, появившееся из ниоткуда, несет его вверх.
Его лицо утопает в пахнущих землей перьях.
Он плывет, вверх и вверх, а над ним мелькают черные глаза, хрупкие лапки и хлопающие крылья.
Он вверяет свое тело птицам и ритму полета, готовится проснуться…
Но не в эту ночь.
Вороны снижаются и мягко опускают его на тротуар, затем поворачивают обратно к дому и летят над серой дорогой, бегущей меж высоких деревьев. Он видит своих родителей в окне, теперь оно закрыто. Они обнимают друг друга.
Как они могли?!
И все же Кар не просыпается.
Он видит фигуру, нечто, появляющееся из темноты в саду; медленными, уверенными шагами оно направляется к входной двери. Оно высокое, ростом почти с дверной проем, и очень худое, с непропорционально длинными тонкими конечностями.
Сон никогда раньше не продолжался до этого момента. Это уже не воспоминание – но каким-то шестым чувством Кар понимает, что все это было на самом деле.
Странно, но теперь он видит вблизи лицо этого существа. Это человек – но подобных ему людей он никогда не видел. Он хочет отвернуться, но взгляд притягивают бледные черты, кажущиеся еще бледнее по контрасту с черными волосами, которые неровными прядями спускаются на лоб и закрывают один глаз. Он был бы красив, если бы не его глаза. Они абсолютно черные – черна вся радужная оболочка, нет ни одного белого блика.
Кар понятия не имеет, кто этот человек, но он знает, что тот не просто плохой. Тощее тело человека притягивает тьму. Он пришел сюда, чтобы навредить. Зло. Это слово невольно приходит на ум. Кар хочет закричать, но он нем от страха.
Он отчаянно хочет проснуться – но не просыпается.
Губы гостя кривятся в улыбке, когда он поднимает руку; пальцы на ней похожи на свисающие паучьи лапы. Мягко, словно цветочные лепестки, его пальцы смыкаются на дверной ручке, и Кар видит на одном из них широкое золотое кольцо. Теперь он видит только кольцо и рисунок, выгравированный на его овальной поверхности. Паук, начертанный резкими линиями, восемь ног топорщатся. По центру – сплошная s-образная линия, верхний маленький завиток – это голова, а нижний – тело. На спинке – некий знак, похожий на букву M.
Незнакомец стучит один раз, затем поворачивает голову. Он смотрит прямо на Кара. На миг вороны исчезли, Кар и незнакомец одни в этом мире. Голос человека еле слышно шепчет, его губы почти не двигаются:
– Я приду за тобой.
Кар кричит – и просыпается.
Пот высыхает у него на лбу, по рукам бегут мурашки. Пар вырывается изо рта, его видно даже под брезентовым навесом, натянутым между ветвей над головой. Когда он сел, дерево заскрипело и гнездо слегка покачнулось. Паук скатился с его руки.
Совпадение. Просто совпадение.
– Что такое? – спросил Визг. Он спорхнул с края гнезда и приземлился рядом с Каром.
Кар закрыл глаза, но по-прежнему видел перед собой паучье кольцо, словно его выжгли с обратной стороны век.
– Просто сон, – сказал он. – Вполне обычный. Иди спать.
Хотя в эту ночь сон был необычным. Незнакомец, человек у двери, – такого на самом деле не было. Или же было?
– Мы пытались заснуть, – сказал Хмур. – Но ты разбудил нас – дергался, как недоеденный червяк. Даже бедный старый Милки проснулся.
Кар слышал сердитое шуршание перьев Хмура.
– Прости, – сказал он. Он снова лег, но сон не шел, сновидения не туманили разум своим еле слышным эхом. Один и тот же кошмар на протяжении стольких лет – почему сегодня он изменился?
Кар отбросил одеяло и уставился в темноту. Гнездо находилось высоко на дереве и представляло собой площадку десять футов в ширину, изготовленную из обработанных досок и сплетенных ветвей. В полу был люк – Кар сделал его из куска волнистого полупрозрачного пластика. По краям гнезда переплетенные ветви и доски (он подобрал их на стройке) образовывали отвесные стены фута три в высоту. Его скромные пожитки лежали в потрепанном чемодане, который он нашел на берегу Блэкуотер несколько месяцев назад. Когда ему хотелось побыть одному, он натягивал по середине гнезда старую занавеску – хотя Хмур, в общем-то, не понимал таких намеков. В дальнем углу небольшая дырка в брезентовой крыше служила входом и выходом для воронов.
Здесь, наверху, было холодно, особенно зимой, но зато сухо.
Когда вороны восемь лет назад впервые привели его в старый парк, они поселились в покинутом домике, построенном на нижних ветвях дерева. Но когда Кар достаточно подрос для того, чтобы лазать по деревьям, он построил свое собственное гнездо, надежно укрытое от остального мира. Он гордился этим. Это был настоящий дом.
Кар открепил край брезента и откинул его в сторону. На шею ему упала капля дождевой воды, и он поежился.
Луна висит над парком – маленький осколок светлого диска в безоблачном небе. Милки сидит на суку, неподвижный, его белые перья серебрятся в лунном свете. Он повернул голову, и его блеклый, незрячий глаз уставился на Кара.
– А могли бы еще спать и спать, – проворчал Хмур, неодобрительно покачивая клювом.
Визг прыгнул Кару на руку и дважды подмигнул.
– Не обращай на Хмура внимания, – сказал он. – Старики вроде него не могут обойтись без своего распрекрасного сна.
Хмур зло заклекотал:
– Закрой свой клюв, Визг.
