— Спрятали? Кто спрятал? Родители? Это оч-чень странно, — нахмурился Пузырь. Эти обстоятельства показались ему чересчур подозрительными. — А где твои родители?
— В командировке, — терпеливо объяснил мальчишка, а потом не выдержал и крикнул: — Хватит, блин, задавать идиотские вопросы! Нашел мои пятьсот рублей — вызывай, блин, Службу спасения!
— Я не знаю, как туда звонить. Давай я вызову милицию, и пусть они с тобой разбираются.
— Нет! — закричал мальчик. — Остановись! Только, блин, не милицию! Милицию нельзя, слышишь?!
— Почему? — забеспокоился Пузырь.
— По кочану! Не твоего ума дело! Сказано тебе — нельзя, значит, нельзя! Вызывай спасателей, блин!
Этот разговор не нравился Пузырю все больше и больше. Наконец его беспокойство дошло до предела, и он, не отдавая себе в этом отчета, стал рассуждать вслух:
— Почему он боится милиции? Может быть, он вор? Залез в чужую квартиру и теперь не может выбраться… И как странно все совпало: родители в командировке, телефон сломался, дверь заклинило… Таких совпадений не бывает, он все это выдумал, чтобы запудрить мне мозги. А на самом деле он квартирный вор. Так, все ясно, надо звонить в милицию, — решил Пузырь и вдруг услышал над своим ухом негромкий голос:
— Не надо звонить в милицию.
Пузырь обернулся, увидел перед своим носом черное дуло пистолета и от страха выронил коробку с тортом.
Глава II «От пузыря осталось мокрое место»
Вадик проснулся через час после того, как Пузырь пошел спасать жильца семьдесят пятой квартиры. Потянувшись, Вадик встал с кровати, надел шлепанцы и направился в кухню, где его ждал завтрак, приготовленный мамой, и записка, которую оставил отец. Прочитав ее, Вадик узнал, что родители уехали в гости к друзьям и вернутся поздно вечером. Обычно родители сообщали Вадику о его приятелях, которые заходили или звонили ему, когда он спал или когда его не было дома, но в этой записке отец почему-то не написал о звонке Пузыря, и это озадачило Вадика, ведь Витя Пузыренко обещал позвонить, как только вернется домой.
Взяв телефон, Вадик позвонил своему соседу — Пузырь трубку не снял. Тогда Вадик оделся, вышел на лестничную площадку, позвонил в соседнюю дверь, прислушался, но не услышал ни шагов, ни голосов — ни звука. «Предки Пузыря на даче, но сам-то он должен быть дома. Сегодня он собирался развлекаться, тратить пятьсот рублей. У Пузыря не хватит фантазии, чтобы весело и быстро растранжирить пятисотку, да одному и неинтересно тратить деньги. Если бы у него было все в порядке, то он обязательно позвонил бы мне. Но он не позвонил. И не зашел. И дома его нет. Все это очень подозрительно, — подумал Вадик, уплетая свой завтрак. — Напрасно я с ним не пошел. Теперь буду переживать из-за этого толстого увальня, ведь какой ни есть, а все*же он мой друг».
Позавтракав, Вадик позвонил своей приятельнице Дине Кирсановой, с которой он и Пузырь учились в одном классе. Дина жила на восьмом этаже в доме, в котором находилась злосчастная квартира, и Пузырь мог запросто зайти к ней в гости.
— Алло? — раздался голос на другом конце провода.
— Динка, привет, это я, Вадик, — сказал Ситников, узнав голос одноклассницы. — К тебе сегодня Пузырь не заходил?
— Нет.
— И не звонил?
— Не звонил. А почему ты спрашиваешь? Что-нибудь случилось?
— Пропал наш Пузырь, — вздохнул Вадик. — Пошел в твой дом и не вернулся. — И Ситников рассказал ей про утренний визит Вити Пузыренко, про пятьсот рублей с просьбой о помощи и про семьдесят пятую квартиру.
— Я могу подняться на десятый этаж и поговорить с девушкой из этой квартиры.
— Об этом я и хотел тебя попросить. Выясни, что за авария там произошла, зачем вызывали спасателей. А главное — узнай, заходил ли к ней Пузырь, и если заходил, то спроси, когда ушел. Кстати, ты знаешь, кто там живет?
— Раньше в семьдесят пятой жила Ирка Медведева из нашего класса, — сказала Дина.
— Та, которая перешла в другую школу? — уточнил Вадик.
— Да. Теперь она с родителями живет в другом районе, а эту квартиру они сдают какой-то девушке. Я не знаю, как ее зовут, но несколько раз видела, как она подъезжала к подъезду на своей белой машине. Я схожу к ней, а потом сразу тебе позвоню.
— А я буду сидеть на телефоне и ждать, может быть, Пузырь позвонит или сам заявится.
Поговорив с Диной, Вадик достал из холодильника запотевшую бутылку «Пепси», поудобнее устроился в кресле, положив вытянутые ноги на стул, и стал смотреть телевизор, попивая холодную газировку из горлышка. Показывали «Хронику происшествий». Диктор рассказывал о подпольных переговорных пунктах, которые в последнее время стали появляться в московских общежитиях: жулики-радиолюбители подсоединяют к своему телефону специальное устройство и за небольшую плату разрешают студентам-иностранцам звонить на свою родину. Потом, благодаря хитрому радиоустройству, огромные счета за эти переговоры приходят совершенно посторонним людям, которые вынуждены их оплачивать.
Затем показали сюжет о фальшивых «французских» духах, которые делали из дешевого одеколона, разливали в фирменные флаконы и продавали как настоящие в переходах и на вокзалах. После этого видеоматериала на экране появилась фотография мужчины, который был арестован за изготовление фальшивых денег, а вчера сбежал и теперь разыскивается милицией.
«Вот умора, ну и башка! Не башка, а дыня! Яйцо! Неужто такой яйцеголовый дядька может быть преступником, да еще и беглым!» — подумал Вадик, глядя на экран, откуда на него смотрел мужчина, у которого голова в форме яйца была обрамлена венчиком пегих волос, а на лице белел уродливый шрам, рассекающий правую щеку от мочки уха до подбородка. Он совсем не был похож на энергичных, веселых фальшивомонетчиков или на бесстрашных беглых каторжников, которых показывают в голливудских боевиках.
Зазвонил телефон, Вадик поднял трубку и услышал голос Дины Кирсановой.
— Это я, — сказала она и сразу спросила: — Ты ничего не перепутал? Ты уверен, что Пузырь пошел именно в семьдесят пятую квартиру?
— Уверен. Я сам видел номер этой квартиры на пятисотке.
— Тогда эта квартира находится в другом доме, потому что в нашей семьдесят пятой Пузыря не было. Я разговаривала с девушкой, которая там живет, и она сказала, что ни о какой помощи не просила, никакого Пузыря в глаза не видела и что она не настолько богата, чтобы бросать на ветер пятисотрублевые купюры.
— Вот те раз, — растерялся Вадик. Он не ожидал такого поворота событий, ведь теперь исчезал единственный след, по которому можно было найти Пузыря. — Может быть, ее не было дома, когда Пузырь звонил в ее квартиру… — сказал Вадик, но сразу отверг это предположение: — Хотя такого не может быть, потому что тот, кто бросил пятисотку из окна, не мог открыть дверь, значит, находился в квартире.
— Я у нее про это тоже спросила. Она ответила, что сегодня из дома вообще не выходила и звонок в дверь обязательно бы услышала.
