— С чего бы это? — не понял Сорен.
— Наверное, эта воронья стая хорошо известна своими выходками. Во всяком случае, наши соседи просто поверить не могли, что нам удалось от них оторваться, — ответила его подруга.
Гости не заставили себя ждать. Вскоре в отверстие дупла просунулась круглая голова:
— Можно войти?
Это была сова. Несмотря на то что масковые совы тоже принадлежали к семейству сипух, они и в самом деле оказались совсем не похожи на сов Тито Альба, к которым относился Сорен.
— Видишь, что я говорил? — шепнул он на ухо Гильфи. — Они совсем другие. Гораздо крупнее, темнее и конопатее нас!
— Мы хотим познакомиться с храбрыми совами, которые победили подлое племя ворон! — подал голос отец семейства масковых сов.
— Да! — пискнул его крошечный, едва-едва опушившийся отпрыск. — Как это вам удалось?
— Было бы о чем говорить! — небрежно отмахнулся Сумрак и с напускной скромностью потупил взгляд. — Сущие пустяки!
— Пустяки? — подняла голову миссис Плитивер. — Да я ничего труднее за всю жизнь не проделывала!
— Вы? — воскликнул отец семейства.
— Не позорься, милый, — шикнула на мужа его супруга и громким шепотом прибавила: — Разумеется, она не имеет никакого отношения к этому происшествию! Это же всего-навсего прислуга!
Миссис Плитивер на глазах съежилась и вернула на место одного из червей, который уже успел сползти с раны под крылом у Копуши.
— Она имеет к происшествию самое прямое отношение! — взорвался Сорен и так распушился, что сам стал ростом с масковую сову. — Если бы не миссис Плитивер, меня бы обязательно сбили, а бедный Копуша ни за что не долетел бы до этой ели!
Масковые совы непонимающе моргнули.
— Вот как… — самка неуверенно переступила с когтя на коготь. — Просто мы слегка удивились. Мы не привыкли, что прислуга может вести себя столь… агрессивно. Наши-то змеи тихие и кроткие, тем более по сравнению с этой… Как вы ее называете?
— Ее зовут миссис Плитивер, — медленно и отчетливо произнес. Сорен, уже не стараясь скрыть своего раздражения.
— Ну да, ну да, — нервно повторила самка масковой совы. — Что касается нас, то мы не позволяем прислуге подобной самостоятельности. Лично я решительно против стирания грани между хозяевами и слугами!
— Ну, у нас в небе был не светский раут, мадам, — хмыкнул Сумрак.
— Кстати, молодежь! — подал голос глава семейства, стремясь во что бы то ни стало сменить тему беседы. — Я как раз хотел спросить — куда вы направляетесь? Каковы ваши дальнейшие планы?
— Мы летим к морю Хуулмере, к Великому Древу Га'Хуула, — ответил Сорен.
— Вот как? — с плохо скрытой насмешкой протянула самка. — Как интересно!
— Видишь, мамочка, — пропищал совенок. — Я тебе столько раз говорил про это место! Давай тоже туда полетим?
— Какие глупости, мой мальчик! Ты отлично знаешь, как мы с отцом относимся к таким нелепым выдумкам.
Совенок пристыженно втянул голову в плечи.
— Это не выдумки! — твердо заявила Гильфи.
— Ну не станете же вы утверждать, что говорите серьезно! — воскликнул отец семейства. — Это всего-навсего красивая сказка, так сказать, легенда.
— Вот что я вам скажу, юные птицы, — заявила совиха, которая с каждой минутой все сильнее раздражала Сорена. — Нет никакого проку верить в то, что нельзя увидеть, потрогать или почувствовать! Все это глупости и пустая трата времени. Судя по состоянию ваших маховых перьев, не говоря уже о когтях, я поняла, что вы либо улетели из дома, либо осиротели. Иначе с какой стати вы очутились бы в небе в столь неподходящее время? Мудрое родительское слово предостерегло бы вас от дневных перелетов. Я сама мать, поэтому скажу прямо — вы позорите своих родителей. А ведь вы из хороших семей, — прибавила она, выразительно взглянув на Сорена.
Тот чуть не лопнул от злости. Откуда ей знать, что сказали бы их родители? Она же видит их в первый раз! Как она смеет эта масковая сова утверждать, будто они позорят свои семьи?!
И тут из глубины дупла прозвучал тихий, шипящий голосок:
— Лично мне стыдно за тех, кто слеп, имея глаза! — Разумеется, это была миссис Плитивер, которая выползла на середину дупла. — Хотя видеть, имея глаза, — это так просто!
— О чем это она толкует? — растерялся отец семейства.
— Поневоле пожалеешь о добрых старых временах, когда слуги выполняли свои обязанности и помалкивали! — поддакнула его женушка. — Подумать только, какая-то служанка, а что себе позволяет!
— Вы совершенно правы, — кивнула миссис Плитивер. — С вашего позволения, я еще не закончила. — Она уютно свернулась в кольцо и повернула головку к Сорену.
— Разумеется, миссис Плитивер! Продолжайте.
— Вы правы, я всего лишь слепая змея, но это не мешает мне видеть лучше вас! — С этими словами миссис Пи резко повернулась к ошарашенной матери семейства, так что всем показалось, будто змея смотрит ей прямо в глаза своими крошечными пустыми впадинами. — Видеть глазами — что может быть проще? Я же вижу всем своим телом — кожей, костями, извивами позвоночника. В промежутке между двумя ударами своего медлительного сердца я успеваю почувствовать весь мир, что простирается подо мной и надо мной. Я знаю Тамо. Да-да, я узнала его задолго до того, как сама поднялась в небеса. Но и пребывая на земле, я ни на миг не сомневалась в его существовании. Вы, мадам, справедливо назвали бы меня безмозглой дурой, если бы я отрицала существование неба лишь на том основании, что не могу ни увидеть его, ни подняться к облакам! Это ваша собственная глупость позволяет вам отрицать существование Великого Древа Га'Хуула!
— Что?! Неужели я не ослышалась? — ахнула масковая сипуха и недоверчиво вылупилась на своего супруга. — Эта… эта… она назвала меня дурой!
Но миссис Плитивер не обратила на нее никакого внимания.
— Небо существует не только для птиц, его бытие не исчерпывается жизнью птичьих перьев, костей и крови. Небо становится Тамо для всех живых существ, способных освободить свои сердца и разум для подлинного чувства и настоящего знания. И зов Тамо звучит на всех языках, и обращается оно ко всем нам, как бы мы его не называли — небо или глаумора*[1]. Хотя существуют и такие, кому было бы полезно потерять глаза, чтобы обрести зрение, — закончила миссис Плитивер и, изящно наклонив головку, снова уползла в темный угол.
В дупле воцарилась потрясенная тишина.
Остаток дня друзья провели в дупле, дожидаясь сумерек.
— Больше никаких полетов при свете дня, — просвистела миссис Плитивер, сворачиваясь в перьях на спине Сорена. — Договорились?
