«Деревянный Орденский замок заложен в 1255 году (на месте сегодняшнего Рейхсбанка). Из камня стал строиться в 1257 году в районе западной стороны нынешнего замкового двора».
Вместе с тем посередине стены все более отчетливо проступали очертания непонятного пока предмета. Мы сделали несколько шагов, и теперь уже довольно ясно увидели массивный железный крест, вмурованный в каменную кладку.
Не без труда преодолев завал из кирпичей и обломков, мы приблизились к стене. Крест был шершавый, весь покрытый коркой вековой ржавчины. Форма его была необычной: одинаковые по длине перекрестия заканчивались на всех четырех торцах короткими поперечными перекладинами. На поверхности креста едва заметными наростами выступали ржавые металлические скобы, вмурованные в стену и намертво удерживающие его в вертикальном положении. Что-то зловещее чудилось в этом массивном кресте, в этом немом свидетеле событий прошлого, жизни многих поколений. Что «видел» со своей каменной стены этот старый рыцарский крест, какие события разворачивались при его молчаливом присутствии в мрачные века Средневековья? Кто мог ответить на этот вопрос?
Из книги Фоли «Энциклопедия знаков и символов». Москва, 1996 год
«…Крест кросслет называется также Тевтонским крестом. Четыре маленьких крестика на концах символизируют четыре Евангелия…»
Металлический крест, вмурованный в стену
Тевтонский крест
Эти стены помнили многое
Мы еще немного постояли в подземелье, рассматривая диковинную историческую находку. Но свет фонарика стал совсем тусклым, и мы, боясь, что батарейка сядет окончательно, двинулись в обратный путь.
Когда поравнялись с аркой, ведущей в другой зал, я невольно обернулся. Не знаю, может быть, это мне показалось, но в темноте подземелья крест как будто немного даже отдавал металлическим блеском. «Чертовщина! – подумал я. – Какой блеск?! Он же насквозь ржавый!»
Вскоре мы выбрались из подвалов замка, щурясь от неожиданно яркого света мартовского солнца и наслаждаясь весенним запахом прелой земли. Мрачные подземелья, каменные завалы и заложенная кирпичом арка – все это осталось там, в черном провале замковой преисподней. Где-то внизу, вмурованный в каменную стену, висел большой ржавый крест, хранящий какую-то неразгаданную тайну, покрытую мраком прошедших столетий.
* * *
Глаппо очнулся. В темноте ощупал избитое, кровоточащее ранами тело. Пахло сыростью и чем-то горелым. Кровь стучала в висках, боль буквально раскалывала голову, не давая сосредоточиться. Глаппо никак не мог вспомнить, что с ним произошло, почему он оказался в этом темном, сыром подвале. Порой казалось, что ему удалось поймать какую-то тревожную мысль, но она тут же ускользала из его воспаленного сознания. Он приподнялся на локтях, затем сел, превозмогая боль. Откуда-то сверху в помещение проникал слабый свет, и Глаппо удалось разглядеть очертания своей темницы: стены, сложенные из крупного камня, высокий потолок, подпираемый массивным деревянным столбом, тяжелая, сбитая из толстых досок дверь. На противоположной от двери стене в полумраке подземелья Глаппо увидел очертания черного тевтонского креста и все вспомнил.
* * *
Они пришли на его родину как хладнокровные и коварные убийцы. Сначала их было немного, и наивные жители Самбии[5] посмеивались над не обычными фигурами всадников в белых плащах с черными крестами на спинах. Всадники во всеуслышание объявляли о том, что прибыли сюда с великой миссией обратить пруссов в новую веру, преподать язычникам Слово Божье. Спросив как-то у отца, что это за новая вера, Глаппо не услышал в ответ никаких объяснений. Отец посадил мальчика к себе на колени, нежно погладил его по голове и сказал:
– Сын, расти сильным и смелым. Впереди тебя ждут большие испытания. Поклоняйся всегда нашим богам Перкунасу Пиколоссу и Потримпосу и не обижай ужей, этих священных животных, приносящих людям счастье. Из-за чужих людей, которые хотят отнять у нас наших богов, земля наша перестанет давать жатву, деревья приносить плоды, а животные – приплод. Не верь им!
Отец был умным человеком и предвидел беду, которая надвигалась на их дом.
Потом все чаще и чаще Глаппо слышал разговоры не на шутку встревоженных взрослых, а однажды в их маленький домик с обмазанными глиной стенами и соломенной крышей пришел какой-то человек в изодранной одежде и с перевязанной головой. Он долго и взволнованно рассказывал о том, что рыцари Тевтонского ордена громадными полчищами двинулись на их землю, неся слезы беззащитному прусскому населению. Они зверски убивают женщин и детей, разрубая их своими тяжелыми мечами, сжигают дотла деревни, а оставшихся в живых пруссов, обращают в новую веру, заставляя поклоняться чуждому им богу. Тевтонами уже полностью завоевана Хельмская земля, теперь они продвигаются в Натангию[6] и скоро, очень скоро придут в эти места.
