– Сейчас сменим, мамуля, ты только помоги.
Дочь быстро, хоть и неумело, сдвинула отца, повернула его на бок, положила простынь на кровать, деловито перестелила постель. «Откуда она это умеет?» – подумала Нюра. Спустя несколько минут Николай лежал на чистой простыне. Нюре даже показалось, что он вздохнул от облегчения.
– Милый, родной, Коленька, – шептала она мужу, – не оставляй меня. Как жить я без тебя буду? Как ребят растить?
Ничего не ответил Коля, ушел из жизни, не взглянув на нее. В какой-то момент задышал так, словно не хватает ему воздуха, потом сильно вздохнул и, передернувшись, жизнь из себя вытолкнул.
– Коля, – закричала Нюра, схватила его за руку, затрясла за плечо. Обернулась и увидела испуганные глаза дочери. Людочка обняла ее:
– Мама, мамочка, не плачь! – зашептала. – Я с тобой, мама.
Слезы лились из глаз, остановить их невозможно, однако рядом стояла дочь, напуганная смертью отца. Нельзя напугать девочку еще и материнским криком. Сжалась Нюра, застыла. Пережила похороны мужа. Еще сорока ей не было, когда вдовой стала.
– Что ж? Видно, доля наша такая, – сказала ей мать. – Я пережила гибель мужа. У меня вас четверо осталось. Надо было выжить, и выжила. Ты тоже сдюжишь.
– Как жить, мама? Я без Николая душу потеряла. На что детей кормить, одевать? Им учиться надо. Я же все эти годы не работала.
– К нам возвращайся, в колхозе руки нужны. Ты работящая, здесь тебе помогут. Братья и сестра поддержат. Дом большой, в нем хозяйка нужна. Я-то старая. И могилка Колина рядом.
Конечно, Нюра бы вернулась, да дети в городе учатся. Гене школу менять нельзя: трудно ему к новым учителям и ребятам привыкать. Люда в техникуме: ее одну не оставишь. Да и село опустело: молодежь в город перебиралась, одни старики остались. Нет, нельзя уезжать с насиженного места.
Вернулась Нюра домой. Устроилась на работу – уборщицей в школу. Зарплата небольшая, да сын под присмотром. Чтобы свободного времени для тяжких мыслей не появлялось, много работала. Через полгода стала школьным завхозом. Работы невпроворот: то мебель доставай, то стекла в окна вставляй, то кабинетное оборудование приобрети. Люди хорошие рядом с ней оказались, поддерживали, помогали Гену поднимать.
После школы сын в медицинское училище поступил, за ним следом и Нюра туда завхозом устроилась. Учеба ли в училище, ранняя ли потеря отца, а может и то, и другое изменили сына. Он повзрослел, стал серьезным, по вечерам подрабатывал в «скорой помощи». «Жаль, – думала Нюра, – Коля его не видит. Он бы гордился сыном».
Вдовьи годы тянутся еле-еле, но и мчатся с огромной скоростью. Незаметно менялась жизнь. Гена в армии отслужил, вернувшись, поступил в институт.
– Хочу, мама, врачом стать, людей от смерти спасать, – сказал он ей о принятом решении.
Что ж? Дело хорошее. До сих пор Нюра помнит равнодушие тех врачей, которые мужа ее не спасли. Впрочем, вера в хороших врачей у нее сохранилась: это ей не повезло, не в ту больницу мужа отвезла, а вообще-то врачи – люди нужные. Уважение к ним усиливалось, поскольку теперь и сын учился на врача.
Людмила после техникума работала бухгалтером на заводе, замуж вышла. Ох, не нравился Нюре дочкин муж. Ненадежный какой-то: штаны узкие, волосы длинные, речи странные, к старшим никакого уважения. Однако надо считаться с выбором дочери. Побывала Люда замужем недолго – года два, и однажды вернулась в родной дом.
– Не хочу жить с ним: он о себе думает больше, чем о семье, – сухо объяснила свое возвращение.
Нюра расспрашивать не стала: пусть дочь сама решает свою судьбу. Одно ее мучило: Людочка ребенка ждала. Как без мужа дитя растить? Впрочем, сейчас женщины такие самостоятельные, не хотят терпеть обиды. А обида, видно, у дочери сильная: не может она простить мужнюю измену. Кто их, молодых, разберет?
У них с Колей измен не было. Она так воспитана: вышла замуж и все. Нравится, не нравится – терпи, приспосабливайся. Николай был мужчиной обстоятельным, гордился семьей и женой. Были женщины, глядевшие на него с интересом, а он верным оказался. «Ах, Коля, Коля! Как же мне плохо без тебя. И совет твой нужен, и поддержка. Может, смотришь на нас сверху и видишь, как трудно мне, да помочь не можешь?». Эти мысли, как ни странно, успокаивали, давали веру, что она не одна, близкий и нужный человек находится рядом, только прийти к ней не может. Все же так думать гораздо легче, чем представлять себе тело мужа, разъеденное в могиле червями. Об этом даже думать себе запрещала. С годами стала она преувеличивать достоинства мужа: вспоминала только хорошее, и в ее воспоминаниях Николай был самым лучшим, самым умным и добрым. Таких больше нет, быть не может! Понятно, почему дочь не смогла ужиться с каким-то сопливым, безответственным мальчишкой.
В маленькой двухкомнатной квартире тесновато стало. У Гены – комната. Ему, студенту, нужно отдельное пространство: и отдыхать, и к экзаменам готовиться. Иногда в доме собирались его сокурсники. Шум, смех, непонятно скрипучая музыка неслись по квартире. Нюра не мешала: надо же молодежи где-то собираться, не в подъездах же стоять. Высматривала среди Гениных подружек подходящую для него. Но нет. Они все громкоголосые, курящие, резкие. Не о такой невестке ей мечталось.
В большой комнате обитали мать и дочь. Тесно, а надо еще кроватку малыша поставить. Никак Нюра не могла придумать лучший способ размещения семьи. Может, уехать ей в Высокое? Там жила старенькая мать с Тамарой. Братья разлетелись по стране: один живет где-то на Юге, другой – в Сибири. Никогда Нюра у них не была. Хотелось бы братьев повидать, да больно далеко к ним ехать, и дорого. «Ничего, – думала, – подкоплю денег и съезжу». Только никак не могла подкопить. А в Высокое бы надо перебраться: за матерью ухаживать, сестре в хозяйстве помочь, детям квартиру освободить.
Еще она надеялась, что Люда примирится с мужем. Дмитрий последние дни звонит ей, несколько раз приходил, уговаривал вернуться. Надо бы подсказать дочери, как тяжко жить с ребенком без отца. Мужчина в семье нужен. Ой, как нужен! Отец ребенку необходим! Если она в этом дочь убедит, та вернется к мужу, и тогда решится вопрос с квартирой. Только не во вред ли это Людочке? Так думала, и мучилась, и сомневалась Нюра. С этими переживаниями подошла к новому важному событию.
– Ой, мама, – позвонила дочь ей на работу, – у меня, кажется, роды начались. Все болит.
– Ты одна дома? – волнуясь, спросила Нюра.
– А с кем же?
– Гена вернулся?
– Нет, еще не пришел.
– Позвони Мите.
– Не стану, его это не касается.
– Ладно, успокойся, я сейчас приеду. Если будет сильная боль, вызывай «скорую».
– Ой, как больно! – закричала в трубку дочь.
Нюра бросилась домой. Когда примчалась, соседка встретила ее у двери:
– Нюра, а «скорая» только что уехала. Ты не волнуйся, Люда улыбалась, сказала, что все нормально. Муж ее приехал, с ней в роддом отправился.
