Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
Открыли мы их с бабами к ночи звездной, вилы наготове держа, ибо сама до конца я не верила, что фашист вновь человеком стать сможет. Однако зря сомневалась: вышли, в пояс поклонясь, а потом и вовсе пали на колени, слезами горькими обливаясь, прощения прося. И спросил меня бугай, чем они могут милость заслужить. Как могут оправдаться перед невинными? Подумали мы с женщинами и вот как решили: с каждого дома по одному кормильцу убыло, осиротели дети, овдовели жены. Зима впереди и голод с холодом. Не переживет деревенька такого испытания. А это большая несправедливость. Поэтому эти четверо должны уравновесить миропорядок: остаться навсегда в наших краях, возместить ущерб и горе трудом честным и с собой привести еще шестнадцать сильных, крепких, верных помощников. Таким образом горе закончится и все на свои места встанет.
Ребята сидели не шелохнувшись, с таким изумленным видом, что никто из них даже не обратил внимания, что за окном давно стемнело.
А Мария Степановна неожиданно посмотрела испытующе на Антона глазами своими добрыми, голубыми-голубыми:
– Голова болит? – спросила она, разглядывая бордовые пятна на лбу.
А у старшеклассника и в самом деле раскалывалась голова: вчера вечеринка у него дома закончилась распитием родительского арсенала, состоявшего из двух бутылок коньяка, привезенных из поездки в Дербент, и одной бутылки водки. Оттого с утра будто металлическим обручем скрутило лоб и пошли эти предательские багровые пятна, портящие его красивое юношеское лицо.
– Немного, – промямлил мальчик.
Мария Степановна вытянула вперед руку, растопырив мозолистые трудовые пальцы, покрытые старческими пятнами, а Антон уставился на ее открывшуюся ладонь. А была она очень интересная: глубокие линии бороздили мозолистые бугры, сходясь посередине в большую многоконечную звезду. Вдруг Антону показалось, что линии задвигались и впрямь стали между собой соединиться в разнообразные крестики и звездочки, которые вспыхивали голубым сиянием. Он не мог отвезти взгляд от такого волшебного зрелища.
– Знаешь ли ты, Антоша, что значит счастливым быть? – спросила Мария Степановна.
– Не знаю, – безвольно проговорил старшеклассник.
– Это означает – знать и помнить, кто ты есть на самом деле. Откуда ты родом и кто твои родные, их история. Гордиться и любить место рождения – свою землю и страну. Уважать крепко отца и мать и старших… Всему вопреки идти вперед с открытым сердцем. И как только это получается, человек становится счастливым. Но самое главное, Антон, запомни: русский человек не должен пить, иначе он забывает все это. И чем больше пьет, тем больше становится похожим на врага своего. И тогда никто его не сможет спасти от самого себя. Ибо враг селится внутри, а против себя не пойдешь, как известно. Таких людей легко видно, начинают они ругаться и поносить мать и отца своего, жену и детей, землю, где родился. И умрет он от усталости и жалости к себе. Очень горькая судьба, как та водка…
– А может он назад вернуться? Себя спасти, если поймет? – вдруг глаза Антона наполнились нечаянными слезами, которых он будто не замечая, смахнул в сторону.
Остальные ребята тоже устремили внимательные взгляды на мудрую женщину, ожидая ответа.
– Кто-то должен ему пример показать, шаг первым сделать из омута поганого. Путеводной звездой стать. И тогда, возможно, свет от звезды высветит путь для заколдованного человека. Но помни, нельзя ошибиться. Один раз обернешься – никогда не вернешься! Как в сказке.
– А женщина русская что должна делать для счастья? – робко спросила Женя.
– Доброй должна быть и другим помогать. Взрослых уважать, младших не обижать, дружить уметь, за хозяйством следить, чтоб дом был полная чаша. Да вы лучше меня должны все это знать, если в школу каждый день ходите и не прогуливаете, – улыбнулась сердечно ветеран войны и пальцем своим в лоб Антона Артамонова ткнула, от чего он обалдел слегка, а потом за голову схватился, очки на пол роняя. – НЕ БОЛИТ!
– Не болит! Ну и чудеса! – воскликнул парень, вставая.
– Да разве это чудеса? Вот влюбишься, тогда чудеса начнутся. Хороший ты парень, Антошка. Голова у тебя светлая, лоб большой, глаза милые. Тебе б эти самые, как их там, компутеры чинить.
Изумленно переглядывались ребята меж собой. Вдруг Дима не выдержал:
– А что с немцами стало после войны?
– Судили их, как и положено, но за помощь народу-освободителю отпустили после двух лет каторжных работ. И вернулись они домой живыми. Все двадцать молодцов крепких.
– Да… Дела, – не расходились ребята после такого рассказа.
Встала со своего места Мария Степановна, нечаянно забренчало что-то.
– Ой, да вы ж нам про медали не рассказали, – вспомнила Женя.
– Да про медали в другой раз, – махнула рукой ветеранша.
– Ну, хоть просто покажите, – попросил Вадик.
Мария Степановна расстегнула пиджак, и ребята ахнули. Вся грудь до самого пояса была увешана наградами, медалями и значками.
– За храбрость… – читал Вадик.
– За подвиг… – читала Женя.
– За мужество… – Дима.
– За верность… – Антон.
– Да, было времечко – потрудились малек, – улыбнулась Мария Степановна, глядя в светлые детские лица, по которым блуждали лучики от сверкающих наград.
– А как же вы не испугались?
– Так отступать некуда было! Немцы-то, небось, у себя на неметчине живут, у них свои там защитницы. А у нас кроме себя никого не было. Так что, бойся – не бойся, а вперед! За Родину! – и кулак задорно вверх подняла. – Ну что, ребята, давайте прощаться. Приятно было познакомиться, побеседовать. Хорошие вы, любознательные, вон до ночи старушку продержали. Ну, с наступающим праздником 9 мая! Не забывайте стариков. Поздравьте и своих бабушек и дедушек. Победа над фашизмом – общая, все участвовали, кто чем мог. Всем поклон. Ну, бывайте, – и, махнув рукой, пошла к выходу.
– До свидания, – кричали в след старшеклассники, а глянув в окно, обомлели от удивления. Часов десять просидели в классе, не меньше, даже на минуту не отвлеклись от сказок ветеранши. Ну и ну!
* * *
– Ну, что скажешь? Могу я надеяться? – с надеждой спросила с порога Валентина Фридриховна, которая все это время просидела в своем кабинете.
– Хорошие ребята, Валя, не беспокойся, – кивнула Балашова Мария Степановна. – Мне бы с их родителями встретиться. Понимаешь, Валь, плохих детей не бывает. Дети – лишь отражение.
– Хорошая идея, мам! Обязательно сделаем родительское собрание с ветеранами. Позовем и тетю Марусю, и тетю Галю, и дядю Олафа. Если хороший резонанс даст – я вынесу предложение на уровень ГОРОНО, – замечталась Валентина Фридриховна.
– Бабушка, – тихонько потянул за пиджак сидевший недалеко мальчик. – А ты чего там этим ребятам понарассказывала? Какая трава? Какие вилы? Ты ж совсем про танк отбитый и про госпиталь в избе организованный даже ничего не сказала.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
