— Наверное, трудно держать себя постоянно в ежовых рукавицах?
— Что вы имеете в виду? — Она подняла на него свои чернеющие миндалевидные глаза, и Белов понял, что попался. Такие же глаза однажды уже свели его с ума. Он вновь ощутил, что голова отказывается думать, предоставляя желанию взять верх над разумом.
— Съемки, вероятно, предполагают соблюдение строгого режима, отказ от соблазнов…
— Особенно, когда их несмело предлагают, — улыбнулась девушка.
Вадим не мог поверить, что все так просто. Значит, оказался в нужное время в нужном месте. Теперь надо действовать. На светофоре включен зеленый — полный вперед.
— Меня зовут Вадим, — чуть крепче прижимая к себе девушку, сказал он.
— А меня Марьям. — Она почувствовала, как напряглось его тело. Словно натянутая струна, готовая лопнуть от резкого прикосновения.
— Предлагаю перейти на «ты» и после танца пройтись по берегу. Сегодня на редкость замечательный вечер.
— Согласна, только предупрежу Германа, что хочу подышать целебным йодистым воздухом с тобой. Герман — самый главный в нашей группе и не любит сюрпризов. Мне с ним работать еще год, по меньшей мере, так что с начальством ссориться ни к чему.
— Конечно, я буду ждать тебя у выхода из кафе. — Белов подошел к своему столику, извинился, что покидает товарища. Встретив одобрение с его стороны, отошел к дверям.
Марьям через несколько минут подошла.
— Извини, меня уговаривали пораньше лечь спать, а не проводить время в обществе малознакомого парня. Герман всегда ревнует своих моделей, требует беспрекословного подчинения. А я не люблю, когда на меня давят.
— Мы можем идти?
— Да, — она взяла Вадима под руку и засмеялась.
— Ты что?
— На нас смотрит все кафе.
— И кому они завидуют, по-твоему?
— Они не могут прийти в себя от двух идеально красивых молодых людей, которые удаляются в сторону пляжа. — Девушка в последний раз обернулась, помахав своим товарищам рукой с несколькими золотыми браслетами. — Ну, а теперь расскажи мне немного о себе.
— Ничего выдающегося, к сожалению.
— Это с какой стороны посмотреть. Я вся превратилась в слух.
— Хорошо, постараюсь без лишних подробностей.
До пляжа было минут десять ходьбы, и за это время Белов успел рассказать о себе. О том, где и как учится, немного о родителях. Не опустил он и историю первого брака, не сказав, что внешнее сходство Регины и Марьям очевидно. В конце добавил, что экзотическая красота Марьям подействовала на него убийственно.
— Я подзабыл, что такое терять голову, но сейчас самое время искать, куда она покатилась.
— А мне кажется, что сейчас нужно заняться совсем другим, не менее важным делом, — тихонько сказала девушка Вадиму на ухо, проведя кончиком языка по его мочке.
Белов почувствовал, как внутри все вскипело. Контроль над собой был окончательно потерян. Остывающая галька впивалась в спину Вадима, но он внимал только удовольствию от утоления почти животной страсти. Марьям казалась ему обезумевшей в своей неутомимой скачке амазонкой. Он открывал на мгновение глаза, чтобы к испытываемым ощущениям прибавить образ стонущей от возбуждения партнерши. Такого от этой маленькой, хрупкой девушки он никак не ожидал. Она контролировала его движения, вонзая свои длинные ногти в его плечи, когда, изнывая, он произносил «я не могу». От ее поцелуев у него кружилась голова. Размеренный шум прибоя, лунная дорожка, проходившая широкой переливающейся полосой от самого горизонта, чей-то смех вдалеке. Романтика происходящего еще больше разжигала желание. Вадим пытался полностью погрузиться в свои ощущения. Он ругал себя за то, что дотянул до последнего дня, лишив себя такого блаженства. Когда Марьям, обессилев, легла на него, он почти не почувствовал ее веса. Эйфория от близости сделала его на несколько мгновений бесчувственным. Потом поцеловал чуть пахнущие чем-то терпким густые волосы девушки. Он поправлял их, открывая длинную тонкую шею, крошечную мочку с маленькой золотой сережкой.
— Мне было очень хорошо с тобой, — прошептал он ей на ухо.
Марьям подняла лицо и внимательно посмотрела ему в глаза. Она будто уже вела с ним диалог, разговаривая только взглядом.
— Извини, я вела себя, как голодная кошка, — собирая волосы в пучок на затылке, сказала она. Она почувствовала, что больше всего на свете теперь хочет спать. Слишком напряженный график съемок сделал свое дело. Получив неожиданную разрядку, девушка внимательно разглядывала того, кто сегодня попался в ее цепкие ручки. Он все еще казался ей красивым. Она не жалела, что разрешила себе это небольшое приключение. Обычно через минуту после близости она ощущала к случайному партнеру неприязнь и непреодолимое желание остаться в одиночестве. — Я рада была с тобой познакомиться, но завтра мы уезжаем.
— Останься, останься хоть на два-три дня. Я не могу вот так отпустить тебя! Ты не пожалеешь, я буду купать тебя в своих поцелуях, ласкать твою упругую грудь, я заставлю тебя забыть обо всех контрактах. Ты будешь желать только быть со мной, любить меня, отдавать себя в мои руки и погружаться в этот безумный огонь. — Вадим отрывисто покрывал поцелуями ее лицо, шею, руки. Он снова почувствовал желание обладать ею, только на этот раз он будет главным. Марьям не успела опомниться, как он вновь взял ее. Она не успевала отвечать на его ласки, а он, поддавшись наплыву чувств, только все крепче сжимал ее бедра. Она хотела повернуться к нему лицом, но он не дал ей сделать этого, резко схватив за волосы. Бесконечный всплеск эмоций сделал его одержимым. Он давно с такой страстью не овладевал женщиной. — Теперь моя очередь извиниться, — отдышавшись, сказал Вадим.
Марьям лежала лицом вниз, ее длинные волосы рассыпались по камням. Белов одернул ее платье, прикрывая наготу.
— А ты — крепкий орешек, — наконец произнесла девушка. — Теперь я точно понимаю, чего лишаюсь. Но, увы, работа для меня пока на первом месте. Ради нее я готова отказаться даже от такого тигра, как ты. Хотя, скажу откровенно, ты в своем роде кудесник. Скольких же надо было поиметь, чтобы научиться доставлять этакое наслаждение?
— Выходи за меня замуж, — вдруг сказал Вадим. Он и сам не понял, как эти слова сорвались с его языка. Это в первый раз ему было страшно расставаться со своей свободой, как девушке с невинностью. Теперь он понял, что возможность каждый день видеть любимую рядом так же естественна, как потребность дышать. К тому же в любой момент все можно вернуть: свободу, желание новых чувств. Он не хотел думать, что семья — это навсегда. — Я далеко не идеальный муж, но, думаю, нам будет неплохо вместе.
— Такие крутые повороты не для меня, — ответила Марьям и поднялась с камней. — Пойдем, а то Герман пустится на мои поиски. Мы тут с тобой около двух часов друг друга ублажаем.
— Я серьезно, — сжав ее запястье, упрямо повторил Вадим.
