— Сломали мои самые красивые цветы! «Поль Робсон», черные, как деготь. И красные, «Утренняя заря», которые мне прислали аж из Москвы. Ну, доберусь я до них. Тогда узнают, что стоит капитан Кристап Лея.
— Даю тебе честное слово, дедушка, я найду виновных. Ты же знаешь, что в нашей семье все прирожденные следователи. Договорились?
— Выяснишь потом, — нехотя согласился дедушка. — Пусть только мои цветы оставят в покое. А теперь быстро обедать, Уно.
— Не рругайтесь! Чико хочет есть! — прозвучал из угла голос, очень похожий на голос покойной бабушки.
Уно первым делом насыпал попугаю его любимого проса и только после этого принялся за жареный картофель. Капитан, озабоченный своими цветами, совсем не думал о еде и машинально тыкал вилкой мимо тарелки.
— Дедушка, ты же работаешь впустую, картошка-то в тарелке лежит, а не на скатерти, — рассмеялся Уно.
В этот момент в дверь постучали, и в комнату проскользнула соседка, пенсионерка Паулина Пурвинь.
— Ну, как говорят, благослови господь и приятного аппетита, — промолвила она сладким голосом.
— Полундра! — неожиданно прозвучало из-за фикуса.
— Фу ты, погань, чего рот разинул? Пугаешь только добрых людей! — сплюнула Пурвинь.
— Уйди! Уйди! — не унимался попугай.
— Оставь в покое! — сурово прикрикнул на него капитан. — Совсем распустился, ругается, как хулиган.
Чико замолчал.
— Я к вам, господин капитан…
— Господа давно уже смотались к капиталистам, — проворчал старик.
— Прошу прощения, товарищ капитан. У меня к вам дело. А это кто у вас? Неужто внук? — с любопытством осведомилась Пурвинь, увидев Уно. — А мне помнится, у твоего сына дочь была.
— Сама видишь, чего же спрашиваешь, — проворчал дед. — Так что у тебя за дело ко мне?
— Ты, я знаю, по-иностранному понимаешь, а мне, вишь, книга чудная какая-то попалась. Как ни верти, ничего не понять. То ли драка какая, то ли еще чего…
Пурвинь, развернув передник, вынула книгу и подала ее капитану. Капитан надел очки, прочел название и начал так громко смеяться, что какаду не выдержал и закричал: — Тише! Тише!
— Что это ты на старости лет вздумала спортом заниматься? Да еще каким! Дзюдо!
— Боже упаси! Я-то нет, — объясняла Пурвинь. — Книгу-то эту я нашла в курятнике рядом с моим бедненьким Пексиком. Какие-то беспутные мальчишки сломали петушку ногу и вывихнули крыло.
— Какой кошмар, какой кошмар! — в этом капитан был совершенно согласен с матушкой Пурвинь. Уно некоторое время прислушивался, как старики перебирали имена окрестных мальчишек, а потом потихоньку выскользнул за дверь.
Прежде всего он внимательно оглядел дедушкины клумбы с георгинами. На хорошо разрыхленной земле рядом со следами разношенных шлепанцев дедушки был виден четкий отпечаток подошвы кедов.
— Сороковой размер, — пробормотал про себя Уно, — это стоит запомнить. Хотя несчастье не так уже велико, как кажется старому капитану, Несколько сорванных цветков.
Засунув руки в карманы шортов и тихо посвистывая, Уно вышел на улицу. От пивоварни по всем окрестностям разносился острый аромат хмеля. Только что окончилась смена. Рабочие торопились по узкой улочке к трамвайной остановке. У штаба добровольной народной дружины стояла группа молодежи.
— Придется поднажать, — сказал один из стоявших. — Завтра в порт приходит судно «Альбатрос» с иностранными туристами.
— Ну, тогда откроется торговля! — добавил другой.
Уно подошел поближе. Разговор его чрезвычайно заинтересовал. Но, к сожалению, дружинники дождались своего товарища и вошли в штаб.
Уно прошел во двор. Все окна первого этажа были открыты. В углу двора в песочнице копались малыши. На скамейках под липами сидели бабушки. На него никто не обращал ни малейшего внимания.
Уно подошел к первому окну. Какая-то женщина с высоким начесом разговаривала по телефону:
— Где течет? У гражданина наверху? Каких граждан? Говорите яснее! Двенадцатая квартира, так нужно было сразу и говорить. Минуточку, сейчас запишу. Нет, капитальный ремонт этим летом мы вам сделать не можем, придется потерпеть. Что вы сказали?..
Здесь, очевидно, находилось домоуправление. В соседней комнате лысый мужчина в пестрых нарукавниках с немыслимой скоростью стучал костяшками счетов.
Из третьего окна донесся могучий взрыв смеха.
— Когда мы его раздели, оказалось, что на нем было три женских купальных костюма, один на другом и один другого ярче. Янка щелкнул аппаратом. «Только не вешайте меня в своей газете, увидит мама, тогда мне конец», — у бедняги аж нижняя губа затряслась.
— Молодцы эти «три шпаги», вовремя нам сообщили, — проговорил кто-то и, подойдя к окну, сбросил пепел с папиросы прямо на голову Уно.
— Они уже много раз нам помогали. Из этих ребят получатся в свое время отменные следователи.
— Почему ты думаешь, что это ребята, а не девочки?
— Три шпаги — это символ трех мушкетеров, — пояснил первый. — Да мы с ними познакомимся, сами придут. Ну, ребята, пора на дежурство. Милиция предупреждала, что в нашем районе работает банда спекулянтов, только никак не удается ее раскрыть. Может быть, нам повезет.
— Ты что, мальчик, кого-нибудь ищешь? — вежливый голос прозвучал над самым ухом Уно. От неожиданности он вздрогнул. Рядом стоял старичок с длинной белой бородой, совсем как у Деда-Мороза.
— Я? Я? Да, скажите, пожалуйста, не живет ли здесь такой высокий парень в кедах?
— В чем? В чем? — переспросил старичок, приложив руку к уху.
— В кедах. Это такие ботинки с резиновыми подошвами, — Уно кричал старичку в самое ухо.
— Нет, не замечал. В нашем доме живут Ивары, Айи, Петеры, Яны, насколько я могу припомнить, а как ты говоришь, в кедах, нет, таких не примечал.
— Спасибо, дедушка, — выкрикнул Уно и вдруг замер. Во двор, засунув руки в карманы, медленно входил Портос. На ногах у него были совершенно новые кеды. Большущие, наверняка сорокового размера.
— Ивар! Ивар! — закричали малыши и мигом бросили ящик с песком.
— Айя меня ударила, — жаловалась одна девочка.
— Иваринь, покачай меня на качелях, — просила другая.
— И где ты весь день шатаешься? — строго спросила третья девочка постарше. — Мама тебя искала и ругалась.
Никем не замеченный Уно выскользнул на улицу.
— Одна пташка уже в руках, — с удовлетворением сказал Уно и зашагал в сторону дома. — Теперь подумаем логически. Утренняя драка произошла возле соседнего дома. Значит, и второй мушкетер живет где-то здесь, поблизости.
