— Если я могу чем-то тебе помочь… Мне бы очень хотелось… Я готов на все для тебя! — выпалил он.
— Мои кексы сгорели, — произнесла Марианна трагическим шепотом.
— Сгорели? — Питер почему-то тоже перешел на шепот. Он посмотрел на кексы, потом на Марианну и снова на кексы.
— Эти ненастоящие.
— Ненастоящие? — Недоумение Питера возрастало с каждой минутой.
— Джанет заказала их в кондитерской и намазала моей шоколадной глазурью. А мои бесповоротно испорчены.
— Джанет? — переспросил Питер.
— Моя соседка, — объяснила Марианна. — Ты ее видел.
— А, понятно. Значит, кексы не настоящие?
Марианна подняла на него глаза. Они стояли близко-близко друг к другу. Она чувствовала его дыхание и видела, что в его глазах появились смешинки. Они всегда появлялись, когда он улыбался или смеялся. А сейчас он был серьезным, но глаза его смеялись…
— А глазурь настоящая?
— Ага, — кивнула Марианна. — Глазурь сжечь очень трудно, ее же все время помешиваешь. На водяной бане.
— Значит, я буду есть только глазурь! — провозгласил Питер и рассмеялся.
— Да нет, я думаю, кексы тоже вкусные. Они из хорошей кондитерской. Просто я не хотела, чтобы ты думал… Я не умею притворяться, — закончила она смущенно. — Краснею и запутываюсь.
— Марианна, ты самая замечательная девушка на свете! — Питер обнял ее и прижал к себе. — Ты настоящее чудо!
Его губы приблизились к ее губам, Марианна замерла, ее дыхание прервалось… но в следующий момент она быстро отодвинулась от Питера и спросила:
— Ты правда не расстроен из-за кексов?
— Конечно нет!
— Мне казалось, ты так хотел их попробовать…
— Конечно, хотел, то есть…
— Что? — спросила Марианна. — Помнишь, мы сидели в кафе, я сказала, что умею печь вкусные кексы, и тебе так сильно захотелось их попробовать…
— Что я напросился в гости, — закончил Питер.
— А кексов нет.
— Если бы они были, я бы очень хотел их попробовать. А раз их нет, то я буду рад попробовать глазурь.
— Я могу их испечь, — сказала Марианна.
— Я тебе помогу! — с воодушевлением воскликнул Питер.
— Ты серьезно? — спросила Марианна, окидывая взглядом светлые брюки и не менее светлую рубашку Питера.
— Абсолютно! А ты?
— А почему бы и нет? — улыбнулась Марианна. — По-моему, это занятие ничем не хуже других.
— Определенно лучше!
— Ты думаешь? — Марианна хотела надеть фартук, но потом решила не портить свой наряд. В конце концов, она умеет быть аккуратной, а замешивание теста для кексов не такое уж грязное дело.
С решительным видом она доставала из шкафчиков муку, разрыхлитель, ванилин и другие необходимые для выпечки ингредиенты. Питер пытался ей чем-нибудь помочь, суетился, спрашивал, что еще нужно, делал массу лишних движений и постоянно оказывался на ее пути.
— Достань из холодильника два яйца и разбей их в эту миску, — скомандовала Марианна, сжалившись над ним.
Питер быстро и с воодушевлением выполнил ее распоряжение.
— А теперь нужно их взбить, — сказала Марианна. — У меня, конечно, есть миксер…
— Не надо, я справлюсь лучше любого миксера.
Венчик в руках Питера двигался с невероятной скоростью, а сам он выглядел очень довольным. Марианна улыбалась, просеивая муку и отмеряя нужное количество сахара. Напряжение, возникшее в начале свидания, бесследно улетучилось. Марианна чувствовала, что ей легко и спокойно рядом с Питером.
Когда тесто было готово, разлито по формочкам и поставлено в духовку, пришла очередь глазури. Марианна соорудила водяную баню под любопытным взглядом Питера, которому ничего подобного видеть не приходилось.
— Чего только не бывает! — воскликнул он.
— Такое ощущение, что ты никогда раньше не был на кухне.
— У меня тоже такое ощущение. Я всегда думал, что кексы бывают только в булочных, а глазурь продается в магазинах в каких-нибудь баночках.
— Может, и продается, но она не такая вкусная.
— А можно попробовать? — спросил Питер.
— Она еще не готова.
— Тем более. Я никогда в жизни не ел наполовину сваренную глазурь.
Марианна протянула ему ложку.
— Сахар еще не растворился и будет скрипеть на зубах. — Не удержавшись, она тоже слизнула глазурь с ложки.
— Ну как? — спросил Питер.
— Это я тебя должна спросить, — рассмеялась Марианна.
— Ну спроси. Хотя нет, можешь не спрашивать. Я думаю, по моей довольной роже и так видно.
— Ой! — воскликнула Марианна. — Я опять чуть не забыла про кексы.
Она вручила ложку Питеру и бросилась доставать формочки из духовки.
— На этот раз вовремя, — вздохнула она с облегчением. — А ты не забывай помешивать глазурь.
Питер действительно совсем забыл о глазури, любуясь раскрасневшимся лицом Марианны. Она убрала волосы за уши, чтобы они ей не мешали, и от этого ее лицо стало по-детски трогательным и беззащитным.
Кексы были благополучно намазаны глазурью и выглядели очень аппетитно.
— Да тут еще полно глазури осталось! — воскликнул Питер и облизнул палец, предварительно окунув его в оставшуюся глазурь.
— Остатки всегда самые вкусные. — Марианна сделала то же самое. Через секунду ее глаза вспыхнули озорными огоньками, и она мазнула Питера по носу.
— Ах так?! — воскликнул он и нарисовал ей усы.
Марианна быстрым движением провела полоску по его лбу и увернулась от его руки. Питер пустился в погоню, не выпуская из рук кастрюльку с глазурью. Они носились по кухне с визгом и хохотом, постепенно превращая друг друга в настоящих индейцев, пока Марианна не взмолилась о пощаде.
— Все, я сдаюсь! — тяжело дыша, проговорила она. — Да и у тебя на лице не осталось свободного места. Пошли умываться.
Оказавшись перед зеркалом в ванной, они посмотрели друг на друга и расхохотались.
— А тебе идет смуглая кожа, — произнесла сквозь смех Марианна. — Зато я настоящее пугало.
— Неправда, — возразил Питер. — Ты была бы признана первой красавицей в любом индейском племени.
Марианна включила воду и тщательно умылась, стараясь, чтобы тушь не потекла. Подняв глаза, она поймала в зеркале взгляд Питера. Он выглядел завороженным, восхищенным и немного грустным.
— Что ты на меня так смотришь?
Питер как будто очнулся и смущенно отвел глаза.
— Мне нравится на тебя смотреть, — произнес он, за пару минут закончив процедуру умывания.
