– Но вы попробуете? – спросила Леонора.
– Я начну как только смогу, а затем, если пойму, что задача мне не под силу, сообщу вам, – пообещал он.
– Ах! – отмахнулась Леонора. – Здесь нет ничего сложного. Право, если бы я умела печатать на машинке, то занялась бы этим сама.
Грента сдержала улыбку. Даже при самом богатом воображении она не могла представить графиню за пишущей машинкой.
После обеда Мервин предложил Гренте пройтись вместе с ним в деревню.
Пожелав ему и его ассистентке спокойной ночи, графиня проводила их лучезарной, но многозначительной улыбкой. Ее взгляд ясно говорил: «Идите и обсудите этот вопрос, но вернитесь с правильным ответом».
По крутым улицам, ведущим к гавани, сновали люди. Piazza[2] с рядами олеандров и апельсиновых деревьев в бочонках освещалась огнями кафе и гостиницы на углу. Грента и Мервин шли вдоль берега.
– Как вам нравится этот сумасбродный план? – резко спросил профессор, останавливаясь у ворот какой-то виллы.
Грента поколебалась, прежде чем ответить.
– Для экспертов это была бы простая работа, но откуда мы знаем, как нужно описывать все эти фарфоровые вазы, античные шкафы, венецианское стекло и все остальное? Единственное, что мы можем сделать, – это дать приблизительное описание и точный учет имущества..
– Да, задача не из легких, – согласился профессор. – Полагаю, было бы неплохо получить копию оригинала описи, которая, по-видимому, имеется у адвокатов.
– Главный вопрос в том, хотите ли вы тратить на это время, – предположила Грента.
– Не знаю, – признался он. – Если я возьмусь за это, то у меня будет больше времени на… – Он резко осекся. – Ах, пойдемте на площадь и чего-нибудь выпьем.
Гренте показалось, что Мервин обрадовался предлогу пробыть в Монтори дольше, чем требовала его университетская работа. Она так мало о нем знала, что даже отдаленно не догадывалась о причине.
Что касается ее самой, она была бы в восторге продлить свое пребывание в Монтори.
В кафе Марко, на углу площади, Мервин заказал бутылку местного вина, и минут тридцать они с Грентой сидели и наблюдали за прохожими. И вдруг спокойную атмосферу нарушил голос:
– Эй, привет! – воскликнул стройный молодой человек, внезапно появившийся возле их столика.
– А, Роландо! – без особой радости пробормотал Мервин.
Роландо улыбнулся, узнав Гренту.
– Можно к вам? – спросил он, пододвигая стул от соседнего столика, и сел, не дожидаясь ответа. Затем осведомился: – Как поживает моя почтенная кузина Леонора? Я слышал, она сегодня вернулась в palazzo. – Он взял бокал, предложенный ему Мервином, и поднял в знак приветствия. – Полагаю, визиты в Рим доставляют ей удовольствие и идут на пользу ее здоровью?
Грента не понимала, как относиться к этому красивому молодому человеку лет двадцати пяти. Она встречалась с ним множество раз, хотя он не был желанным гостем на вилле Страттонов и предпочитал приезжать туда, когда был совершенно уверен, что его кузины графини Леоноры нет дома. Пока что Грента не сумела определить, действительно ли он такой негодяй, каким описывает его Леонора, или просто дядя так любил младшего сына своей сестры, что на самом деле подарил ему часть своих сокровищ.
– Графиня, похоже, удовлетворена, – ответил наконец Мервин.
– Не сомневаюсь, что ее адвокаты снова оживили в ней надежду. – Роландо с торжествующей улыбкой повертел бокал с вином. – Ей было бы лучше поберечь деньги, а не платить им щедрые гонорары.
Мервин многозначительно промолчал, хотя, как знала Грента, он придерживался того же мнения.
– Ориелла некоторое время поживет в Риме, – сообщил он Роландо. – Очевидно, ей нравятся вечеринки и развлечения.
Грента слегка удивилась нарочитой колкости Мервина: ведь Роландо и не скрывал, что, если бы он женился на Ориелле, проблема наследства была бы решена ко всеобщему удовлетворению.
– Ах да, я так и догадался, что ее еще нет, – произнес Роландо, хотя по его несколько запинающемуся тону стало очевидно, что отсутствие Ориеллы для него – новость. – Он повернулся к Гренте: – А вы, синьорина, как развлекаетесь? – Почему бы вам не съездить в Неаполь? Я мог бы показать вам там замечательные магазины…
– Когда нам понадобится делать важные покупки, мы положимся на ваш вкус, – быстро вмешался Мервин.
Грента любезно улыбнулась Роландо. Было совершенно ясно: Мервин никогда не воспользуется советом Роландо, даже при покупке детских цветных карандашей.
Роландо, похоже, не собирался уходить, и Мервин, в конце концов, сообщил, что им с Грентой пора возвращаться на виллу.
– Могу подвезти вас, – предложил Роландо. – Я на машине.
– Спасибо, но мы возьмем такси. По дороге нам надо кое-куда заехать. Ciao![3]
Грента быстро встала и последовала за Мервином, тоже бросив Роландо на прощание «Ciao!».
– У меня нет никакого желания ехать с этим молодым человеком. Он гоняет как сумасшедший, – пояснил Мервин, пока они искали такси.
– Вы действительно хотите куда-то заехать? – спросила она. – Или это был просто предлог?
– Вы правы! Я не питаю никакой неприязни к этому юноше, но мне вовсе не обязательно его общество. Он всегда предлагает вам помощь, которая не нужна. Я иногда думаю: а не этим ли способом ему удалось снискать благосклонность старика Саймона Страттона?
– Я нарочно ничего не сказала о найме яхты. Догадалась, что он немедленно предложит вам договориться за вас.
– С неплохими комиссионными для себя, не сомневаюсь, – сухо заметил Мервин.
На следующий день за ленчем Мервин спросил графиню, может ли он как-нибудь пригласить вечером на обед своего американского друга Джозефа и одного англичанина.
– Его зовут Крейг Бернелл, и его очень интересует ваша коллекция произведений искусства.
– Ну конечно, – согласилась Леонора. – Он молодой?
– Лет двадцати восьми, – ответил Мервин.
– Тогда нужно дождаться возвращения Ориеллы. Здесь у нее не так много шансов познакомиться с молодыми людьми.
Грента удивилась. Очевидно, графиня не очень рассчитывает на римских поклонников Ориеллы.
– Он хорош собой? – осведомилась графиня.
– Ну, я как-то не обращал внимания на его лицо. По-моему, не красавец. Нос с горбинкой, тонкие губы, шрам через щеку, и, кажется, глаза разного цвета.
Грента засмеялась.
– Неправда, – поспешно заверила она графиню. – Нос с горбинкой, это так, но черты лица нормальные; оба глаза голубые, а еще у него густые каштановые волосы.
