Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
Главным инвестором нового отеля Савваса стал Трифонас Маркидес. Они вместе составили бизнес-план. Папакоста намеревался в будущем построить сеть отелей, которая станет международной и столь же известной, как «Хилтон».
И вот первая стадия этого проекта близилась к завершению. Строительство самого большого и роскошного отеля в Фамагусте было завершено. «Восход» готовился распахнуть двери перед гостями.
К Саввасу Папакосте устремился нескончаемый поток рабочих, которые хотели, чтобы он принял у них работу. Он понимал, что окончательная картина складывается из тысячи деталей, и ему была интересна каждая из них.
Люстры заняли свои места, и преломленные в хрустальных подвесках лучи света образовали на потолке причудливые многоцветные узоры, которые отражались на полу. Не вполне удовлетворенный результатом, Саввас опустил цепь на два звена. Радиус узоров удвоился.
В центре огромного холла размещался фонтан с тремя позолоченными дельфинами в натуральную величину. Они будто выныривали из воды, и их блестящие глаза смотрели прямо на зрителей. Двое мужчин регулировали поток воды, льющийся из их ртов.
– Мне кажется, надо немного увеличить давление, – посоветовал Саввас.
Полдюжины художников тщательно покрывали сусальным золотом выполненную в неоклассическом стиле лепнину на потолке. Работали они так, словно впереди у них была вечность. О том, что это далеко не так, намекали пять циферблатов часов, которые висели над стойкой администратора. Изготовленная из красного дерева, она была не менее тридцати ярдов в длину. Не позже чем через час под циферблатами появятся таблички с названиями главных финансовых центров мира, а время будет выверено до секунды.
Декоративные колонны, напоминающие об агоре в близлежащем Саламисе, были вручную расписаны под мрамор. На строительных лесах трое художников работали над фреской trompe l’oeil[4], изображавшей античные сцены. Центральной фигурой была выходящая из моря Афродита, покровительница острова.
Выше на этажах, как пчелы в улье, трудились парами горничные. Они стелили новые прохладные простыни на кровати королевского размера и натягивали наволочки на пышные пуховые подушки.
– В этой комнате уместится вся моя семья, – заметила одна.
– Да здесь одна ванная больше, чем весь мой дом, – отозвалась ее товарка с ноткой неодобрения.
Женщины засмеялись, скорее от смущения, чем от зависти. В подобных отелях, должно быть, живут инопланетяне. С точки зрения горничных, люди, которым нужна мраморная ванна и кровать, на которой можно спать впятером, явно не от мира сего. Даже в голову не придет таким завидовать.
Водопроводчики, проводившие окончательную проверку ванных комнат, и электрики, вкручивавшие лампочки, были того же мнения. Многие из них ютились в домах, где жили несколько поколений. Они слышали дыхание друг друга, когда спали, безропотно ждали свою очередь в туалет на улице, а с наступлением вечера, когда маломощные лампочки начинали мигать, ложились спать. Что-то в душй подсказывало им, что экстравагантность не равняется счастью.
Этажом ниже, неподалеку от крытого бассейна, который рабочие аккуратно выкладывали кафельной плиткой (им не будут пользоваться до ноября), в ярко освещенной комнате с зеркалами хлопотали две женщины в белых нейлоновых халатах. Одна напевала себе под нос.
Их задачей было подготовить к торжественному открытию салон красоты. Сегодня прибыла последняя часть оборудования, которое доставляли в течение нескольких дней. Фены для сушки волос с колпаками самых последних моделей, бигуди всех мыслимых размеров, краски для волос и химические составы для перманентной завивки – все расставлено по своим местам. Шпильки, заколки, ножницы и машинки для стрижки волос, щетки и гребни убраны в ящики или выложены на тележках. Парикмахерское оборудование довольно незамысловато, все зависит от мастерства стилиста. Эмин Ёзкан и Савине Скурос это было отлично известно.
Убедившись, что все разложено по местам и сверкает безупречной чистотой, они в последний раз навели блеск на стойке, пробежались тряпкой вокруг каждой из шести раковин и протерли зеркала и краны в пятый раз за день. Одна из женщин повернула флаконы с шампунями и банки с лаками так, чтобы было видно имя производителя, которым они гордились, и те образовали строгую непрерывную линию: WellaWellaWellaWella Wella.
В скором времени ожидался большой приток клиенток, которые захотят привести волосы в порядок после проведенного под палящим солнцем дня. Обе женщины были уверены: через несколько месяцев в салоне не будет ни одного свободного места.
– Поверить не могу…
– И я тоже.
– Ну и повезло же нам!
Эмин Ёзкан стригла Афродити Папакосту чуть не с детских лет. До недавнего времени она и Савина работали в маленькой парикмахерской в деловой части Фамагусты. Эмин каждый день приезжала на автобусе из Мараты – деревни, расположенной в десяти милях от города. Когда современный курорт начал расти и процветать, ее муж тоже нашел там работу. Они снялись с места и поселились на окраине нового города, предпочтя его старому средневековому, где в основном жили турки-киприоты.
За последнее время семья Эмин переезжала уже в третий раз. Около десяти лет назад они бежали из своей деревни, когда на нее напали греки-киприоты и их дом сожгли. Какое-то время до переезда в Марату Ёзканы жили в анклаве под защитой войск ООН.
Савина тоже не была уроженкой Фамагусты. Она выросла в Никосии, но конфликт, разразившийся между двумя общинами девять лет назад, оставил в ее душе неизгладимые шрамы. Взаимное недоверие и вражда между греками и турками достигли таких размеров, что для сохранения мира пришлось вводить войска ООН. Город был разделен на две части границей, известной как Зеленая линия. Это коснулось и семьи Савины.
– Мы были против того, чтобы нас вот так разделили, – объясняла она Эмин, когда они делились воспоминаниями. – По ту сторону границы остались наши друзья, с которыми мы не могли больше видеться. Ты представить себе не можешь этот ужас! Но греки и турки убивали друг друга, и, насколько я понимаю, они вынуждены были так поступать.
– В Марате было все по-другому. Мы и греки ладили друг с другом, – говорила Эмин. – Но все равно здесь мы чувствуем себя намного лучше. Больше никуда переезжать не собираюсь!
– Нам тоже здесь лучше, – согласилась Савина, – но я очень скучаю по семье…
Сейчас большинство греков и турок жили мирно. Они больше не беспокоились по поводу парламентских групп. Как ни странно, но теперь соперничество и конфликты начались среди самих греков-киприотов. Меньшая их часть ратовала за энозис – присоединение Кипра к Греции – и намеревалась достичь этой цели путем насилия и запугивания. Это скрывалось от туристов, и даже большинство местных жителей Фамагусты пытались делать вид, что никакой угрозы нет.
Женщины стояли перед зеркалом. Они были одного роста, обе коренастые, с одинаковыми модными короткими стрижками, в фирменных халатах. Эмин была на десять лет старше Савины, но сходство бросалось в глаза. Встретившись взглядами, они улыбнулись друг другу.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
