Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
На следующий день он выехал в поле в обличье шевалье Вера, снова с закрытым забралом, в шлеме, украшенном венком и с плюмажем из страусовых перьев; конь нес гербы Хэнслапа, то есть две красных полосы на серебряном поле; на поле шевалье Вера встретился с Белым рыцарем, трижды сбил с его шлема забрало и разбил нагрудный щиток лат, после чего победоносно вернулся в свой шатер в целых доспехах, так никем и не узнанный, ибо и на этот раз он не поднял забрала. Вернувшись в шатер, он послал Белому рыцарю (сэру Хью Лонею) доброго коня.
Но на следующий день, в последний день турнира, он явился на ристалище с открытым лицом, и шлем на нем был такой же, если не считать того, что венок был богато усыпан жемчугом и драгоценными камнями, а в четырех полях были гербы Ги и Бошампа, а на конном нагруднике гербы Тонея и Хэнслапа; и он сказал, что хорошо потрудился в предыдущие два дня и с Божьей помощью так же славно потрудится и в третий. Он трижды сталкивался с сэром Колларом Фином и каждый раз опрокидывал француза на спину, на круп лошади, так что тот сказал, будто противник его привязан к седлу. Чтобы опровергнуть эти слова, граф спрыгнул с лошади, а потом снова вскочил в седло. Но все закончилось тем, что он вернулся в свой шатер, послал сэру Коллару Фину превосходного жеребца, устроил для всех пир и щедро наградил трех рыцарей, после чего с честью отбыл назад в Кале».
Граф отличился на военной службе у Генриха V во французских его кампаниях, хотя в «Представлении…» ничего не сказано о пребывании Ричарда при Азенкуре. В 1420 году граф снова отправился во Францию договариваться о бракосочетании короля и принцессы Екатерины; но на этот раз он отправился в посольство со свитой в тысячу воинов, и, как мы знаем, свадьба состоялась в том же году.
Еще один интересный источник сведений об обыденной жизни графа – это расходные книги за 1431—1432 годы. В 1431 году малолетний Генрих VI, которому тогда едва сравнялось десять лет, отправился во Францию, чтобы короноваться в Париже; в расходной книге графа мы находим несколько упоминаний об этом визите.
Первая запись в книге касается пергамента и переплета, заказанных для изготовления самой книги; есть множество записей следующего типа: «За три груза тростника, купленного у Халшайда для покоев лорда и леди, 23 шиллинга». Но более интересны, такие, например, записи о состоявшихся визитах: «Суббота 23 июня. Прибыл король с двумя герцогами, шестью рыцарями, восемнадцатью дворянами и двадцатью йоменами для выпивки, после которой все уехали». «Понедельник 6 августа. Лорд, после завтрака, отбыл с одиннадцатью дворянами, тринадцатью йоменами, двенадцатью слугами, восемью пажами при двадцати шести лошадях. Также прибыли мадам Тэлбот с одной девицей, одним дворянином, монахиней из Лэйна, Уильям Норрейс, Ричард Бошамп, мастер Джон Аптон – все они отобедали, отужинали и отбыли прочь». «Понедельник 19 ноября. В связи с бракосочетанием Джеймса Драйленда и Алисы Лайтфут. Прибыли мадам Тэлбот с двумя девицами и четырьмя дворянами – все отобедали, отужинали и остались на ночлег. Также приехали граф Стаффорд, лорд де Одли, сэр Вильям Пейто и десять дворян и тринадцать йоменов, а также Джеймс Драйленд с восемью слугами, мадам Блонт, мадам Пейто, мадам Годард с восемью девицами, шестью женами членов городского совета, мастер Джон Аптон, четверо королевских йоменов. Все отобедали и удалились прочь».
Есть в книгах и другие записи, интересные тем, что они весьма подробно рассказывают о том, как люди путешествовали в те времена: «И за счет леди графини Уорвикской отправились водным путем из Руана в Париж. Путешествие началось в субботу 1 декабря, все плыли по реке в течение семи дней и, таким образом, прибыли в Париж в ночь с пятницы на субботу – с мадам Тэлбот, двумя девицами, тремя дворянами, одним слугой, мадам Годард с одной девицей, двумя йоменами, одним пажом, четырьмя королевскими офицерами, один дворянин кардинала с одним йоменом и двумя оружейниками, в одно время с пятьюдесятью четырьмя другими гостями». «И наняли одну баржу в Руане для перевозки припасов и продовольствия лорда, а именно пшеницы, овса, рыбы и дров и других предметов до Парижа, куда лорд направлялся на коронацию короля… и к пятнадцати баржам наняли еще одну для лорда герцога Бедфорда, для леди Уорвик с леди Тэлбот и девицами леди и с многими королевскими офицерами от Руана до Парижа на коронацию короля с платой 10 шиллингов мостовой пошлины… и передано из рук лорда и леди хозяину баржи за труды перехода от Руана через Париж – 8 фунтов 5 шиллингов – до Турнуа.
И за купленные четыре новых колеса для кареты лорда, а также на железо и гвозди для ремонта корпуса упомянутой кареты и за надзор Джона Болла вкупе с четырьмя постромками, купленными для той же работы. И за изготовление одной кареты для лорда под надзором Джона Болла».
В книге множество записей такого рода, и они показывают, что путешествия по дорогам в каретах, бывших четырехколесными экипажами такого же типа, какие использовались во времена Карла I двести лет спустя, были почти столь же обыденным явлением, как и путешествия по воде.
Когда в 1435 году умер Джон, герцог Бедфордский, граф Ричард стал генерал-лейтенантом всего Французского королевства – если, конечно, иметь в виду его английскую часть, которая несколько сократилась в размерах и которую граф старался снова расширить. «Представление…» продолжает: «Немедленно после того он сел на корабль вместе с леди и сыном, чтобы отправиться через[1]. Заметив страшную опасность – ибо их застигла страшная буря, он приказал привязать себя и своего сына к главной мачте, чтобы, если они погибнут, его бы потом опознали по гербам, и их похоронили бы вместе». Но и графу, и его сыну удалось невредимыми добраться до Франции. В этом месте историк Дагдэйл добавляет кое-что и от себя: «О виде и блеске его экипажа, коим он воспользовался во время этого путешествия, можно в некоторой степени судить по счету, предъявленному художником…» Потом приводится копия счета, из которого становится ясно, какую большую работу пришлось выполнить художнику, нанятому магнатом. По большей части это геральдическое украшение щитов и знамен, большие вымпелы для кораблей и флажки для копий рыцарей. Все это горело яркими живыми геральдическими цветами: изображения медведей на гербах Ги, Бошампа и Хэнслапа и зазубренные знамена Уорвиков, – а также другие гербы и эмблемы его семьи и дома.
К моменту своей смерти, наступившей в 1437 году, граф Ричард был одним из наиболее влиятельных государственных деятелей и любимым многими военным героем. Ему было тогда 58 лет – это немного по нашим современным меркам, но для XV века это была почти старость. Он умер в Руане, поэтому для погребения его тело пришлось перевезти в Уорвик.
Похороны Ричарда Бошампа были, видимо, весьма пышными и торжественными, хотя гробница еще не была готова. Действительно, часовню, в которой собирались устроить усыпальницу, не достроили. Она была построена только шесть или семь лет спустя, и только тогда началась работа с надгробием. Оно было спроектировано одним из лучших каменотесов того времени – лондонским «мраморщиком» (скульптором) Джоном Эссексом. Правда, большую часть работы выполнил мраморщик Джон Брод из Корфа в Дорсете, который начал трудиться над надгробием могилы задолго до того, как оно было закончено в 1454 году. Убранством капеллы занимались два других ведущих ремесленника, Прадд – королевский стекольщик, который оформлял окна, и Ричард Берд, плотник из Лондона, изготовивший резные доски панелей, которые до сих пор находятся в часовне, и экран, прикрывающий орган.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
