Это были титаны, ставшие первыми в истории миллионерами и миллиардерами (многие из них и по сей день считаются богатейшими людьми планеты). На них держались созданные ими же промышленные и финансовые империи. Это их Киплинг называл «детьми Марфы»:
Это на них ход рычагов; это на них вращение колес.
(пер. Д. Закса)
Но прославились они не только этим. Они стали отцами-основателями великих династий, сумев родить и воспитать (как правило, многочисленных) потомков, не растранжиривших, а приумноживших богатство отцов и дедов.
Первый из Асторов
Основатель династии: Джон Джейкоб Астор (John Jacob Astor), 1763–1848
Место действия: США
Сфера интересов: пушнина, финансы, недвижимость
Первый мультимиллионер Америки: занимает четвертое место в списке самых богатых людей Америки ($115 млрд по ценам 2007 г.)
Корни этой великой династии уходят в XVIII век. В 1763 году родился первый из Асторов – Джон Джейкоб, который долгие годы считался настоящим символом успеха по-американски. Прусский юноша, приехавший в Нью-Йорк с пригоршней долларов в кармане, сумел основать могущественную меховую империю, скупил половину Манхэттена и закончил жизнь обладателем состояния более чем в $200 млн. Это был первый мультимиллионер Америки и основатель великой династии Асторов.
Пасмурным ноябрьским утром 1783 года из Ливерпуля вышел парусник до Нью-Йорка. На борту этого самого обычного судна среди прочих пассажиров находился самый обычный юноша – Джон Джейкоб Астор. Кроме небольшого узелка с личными вещами, он имел при себе всего-навсего $25 и семь флейт собственного изготовления.
Вряд ли кто-либо из его попутчиков, глядя на молодого человека, путешествующего, как было указано в его билете, «вне всех классов и без права претензий», мог подумать, что едет рядом с будущим меховым королем и крупнейшим финансовым магнатом Америки.
Джону Джейкобу Астору было суждено стать легендарной личностью. Вашингтон Ирвинг назвал его «величайшим в мире станком для изготовления денег», «современным царем Мидасом, своим прикосновением обращающим любые вещи в золото».
Однако Джон Джейкоб, в отличие от мифического Мидаса, появился на свет вполне традиционным способом. Произошло это ровно за 20 лет до того, как он отправился в Америку, в небольшом поселке под немецким городом Вальдорф.
Имя, которое он получил при крещении, в переводе с древнееврейского означает «зачинатель, основоположник» (Иаков). Джейкоб был третьим по счету сыном местного мясника, весьма небогатого человека. Как и многие в Пруссии после Семилетней войны, Асторы едва сводили концы с концами. Мясная лавка не могла прокормить всю семью. Поэтому, достигнув 20-летия, из дома в поисках лучшей доли уехал сначала старший сын Джордж, а затем и средний – Генри. В то время Германия была одной из беднейших стран Европы, поэтому неудивительно, что Джордж отправился в Лондон, а Генри – в Нью-Йорк.
Помимо традиционного немецкого трудолюбия Асторы обладали еще и великолепным музыкальным слухом. Последнее позволило Джорджу делать неплохие музыкальные инструменты и успешно торговать ими. Вскоре к его бизнесу подключился и Джон Джейкоб. Он был еще совсем молод, но покинул родной дом, ставший тесным, поскольку отец вторично женился (мать Джона Джейкоба умерла).
Джон Джейкоб отличался не только трудолюбием и слухом, но и еще одним крайне необходимым для преуспевания качеством – он умел прогнозировать. Живя в Лондоне, Джон Джейкоб понял, что борьба американских колонистов за независимость от Англии рано или поздно закончится их победой и появлением на карте мира нового государства, в котором у молодого человека без капитала, но со способностями шансов преуспеть будет гораздо больше, чем в Англии.
А пока Джон Джейкоб не терял времени даром – учил английский и пытался как можно больше узнать об английских колониях в Северной Америке. А через два месяца после окончания войны за независимость Джон Джейкоб, собрав необходимую для поездки сумму, морем отправился в Нью-Йорк.
Путь до Америки занял немало времени. Только в марте 1784 года Джон Джейкоб ступил на нью-йоркскую землю. Но эти несколько месяцев он опять-таки провел не зря. Среди своих попутчиков Астор нашел человека, знания которого приоткрывали ему дверцу в мир успеха и процветания.
Соотечественник Джона Джейкоба, сделавший себе состояние на торговле мехом, насмехавшийся над «дудками» юноши и сравнивавший его с Гансом Крысоловом, помог ему определиться в главном – понять, что и как он будет делать в Америке.
Как и его удачливый попутчик, Джон Джейкоб Астор решил заняться меховой торговлей.
* * *
Америка поразила Джона Джейкоба своими неосвоенными просторами. После тесной Европы все здесь казалось грандиозным. Но любоваться природой, а уж тем более бесцельно путешествовать Джону Джейкобу было некогда. «Первым делом деньги, а романтика потом» – с этими словами он отправился по меховым конторам искать работу и довольно быстро нашел себе место.
Вскоре ему удалось открыть свой бизнес. Начальный капитал для него Астор добыл традиционным для молодого человека образом – выгодно женился. Супруга Джона Джейкоба Сара Тодд происходила из датской семьи торговцев мехами (они торговали уже более 100 лет), и ее приданое состояло из $300 капитала, опытного глаза эксперта по мехам и полезных связей.
Сумма в $300 в те времена были серьезными деньгами, и в 1786 году Джон Джейкоб смог открыть в центре Нью-Йорка магазин по продаже мехов и музыкальных инструментов. Не подумайте, что он выставил там привезенные из Лондона флейты – их он продал сразу, снизив цену до минимума.
Возможно, кому-то свой магазин показался бы вершиной карьеры, однако Джон Джейкоб был не таков. Магазин, как и семья, был лишь ступенькой для него. Он и Сара не тратили лишних денег, не теряли времени, семейные обязанности были расписаны от и до. Сара занималась магазином, Джон Джейкоб – закупкой товаров. Надо было двигаться дальше.
Всю свою энергию Джон Джейкоб направил именно на это. Используя деловые связи жены и свои собственные, он вскоре стал своим человеком среди меховщиков американского Северо-Запада. Не видя в совсем молодом немце серьезного конкурента, многие опрометчиво рассказывали ему о проложенных по дикому краю маршрутах, о самых дешевых рынках и многом другом.
«Не только молчание золото, но и выведанные тайны», – решил Джон Джейкоб и обратил чужие слова в свое золото. К началу 1790-х годов Астор добился ошеломляющих успехов – практически вытеснил конкурентов с рынка продажи меха в Нью-Йорке и заключил сверхвыгодную сделку с Северо-Западной компанией, которая позволила ему импортировать товары, экономя огромные суммы.
К началу XIX века Джон Джейкоб стал самым крупным меховщиком США и Канады. По самым скромным подсчетам, его состояние составило $250 тыс.
