«Но у него отнимут меня, — подумала Нора. — Его родную мать. Никто не будет любить его так, как я».
Как только Марта заперла за собой дверь, Нора кинулась к матрасу, достала из под него свою веревку и внимательно исследовала ее. Все еще очень тонкая, а ведь она плетет ее уже целый месяц.
Нора распела волосы и встряхнула головой. Длинные пряди упали к ее ногам. Она взяла одну прядь и вырвала ее, не обращая внимания на резкую боль.
Она аккуратно вплела волосы в свою веревку. Веревка была сделана не только из волос, но и из ниток ее одеяла, одежды и вообще всего, что она могла найти. Затем Нора взялась за новую прядь, но руки ее дрожали. Ей было страшно. Она боялась, что за ее сыном придут слишком скоро. До того как она будет готова.
После того как веревка будет сплетена, Нора xoтела выдавить стекло в окне ножкой стула, плотно завернуть Николаса в одеяло и спустить его на веревке вниз.
Затем она потушит огонь в очаге и выберется по каминной трубе наружу. А оттуда можно будет спуститься вниз и подобрать Николаса.
Нора снова и снова проворачивала в голове план своего бегства, а пальцы ее тем временем терпеливо плели веревку. Этот план должен был сработать. Просто обязан был сработать.
Снаружи завывал ветер. Нора прекратила работу и прислушалась. Сквозь шум грозы ей послышался какой-то другой звук.
Кто-то зовет на помощь! Нора подскочила к окну и выглянула наружу. Один из врачей сбегал вниз по ступеням крыльца. Навстречу ему бежал рыжеволосый мальчик.
— Несчастный случай! — вскричал он. — На дороге, которую прокладывают через бывшее имение Фиаров, разбились трое рабочих!
О, если бы они только ее послушали! Нора знала, что темные силы, управлявшие жизнью семейства Фиаров, потребуют новых жертв. И эта дорога не принесет городу ничего, кроме несчастья.
Николас тихонько захныкал. Нора взяла его на руки и принялась укачивать. Черная власть Фиаров не коснется ее сына, пообещала она себе. Никогда не коснется.
Ребенок снова уснул, и Нора положила его в колыбельку. Затем она взяла в руки еще одну прядь своих прекрасных волос и вырвала их, сжав зубы от боли. Нужно избавить Николаса от этого ужасного места. Прочь из лечебницы, прочь из города, прочь из этого места, словно отравленного духом Фиаров.
Прядь за прядью вплетала Нора в свою веревку, прядь за прядью падала с ее израненной головы. Она чувствовала, как по щекам ее льется кровь, но словно не замечала этого. Ей не было до этого дела — только бы Николас остался с ней и был в безопасности.
Дрмжищмми пальцами вплетая очередную прядь волос, Нора посмотрела на колыбельку.
— Не бойся, Николас, — тихо сказала она. — Я о тебе позабочусь. Я не позволю никому тебя отобрать. Никому и никогда.
Внезапнo дверь в камеру с грохотом отворилась. Нора ахнула.
— Что вы делаете, Нора? — спросил вошедший низким голосом.
Глава 3Нора вскинула голову и увидела своего врача, который внимательно наблюдал за нею. Она не слышала его шагов за дверью.
Врач прямым ходом направился к Норе.
— Что это? — спросил он, отобрав у нее длинную веревку из шелковистых волос.
Норе удалось сохранить спокойствие.
— Поскольку вы отобрали у меня бумагу и перья, мне нечего делать. Эта коса — просто способ занять время.
Врач принялся внимательно рассматривать веревку.
— Очень умно, Нора. Неужели вы собирались сбежать при помощи этой хлипкой веревки?
— Нет! — возразила она. — Но мне действительно нечего делать в этом ужасном месте.
— Это мне решать, а не вам, — и доктор достал носовой платок и стер пятно крови со лба Норы. Затем он направился к двери и открыл ее. — Привалите ко мн Марту, — крикнул он в коридор. — И попросите ее принести ножницы.
— О нет! — воскликнула Нора, и глаза ее наполнились слезами. — Пожалуйста, не делайте этого.
Николас заплакал, и Нора крепче прижала его к себe. Спустя пару минут в камере появилась Марта.
— Нора выдирала у себя волосы, чтобы сплести изних веревку, — спокойно сказал врач. — Обстригите ей волосы.
— Конечно, доктор, — и Марта широко улыбнулась. Иди сюда, Нора.
В руках у Марты были огромные ножницы. Она несколько раз зловеще щелкнула ими, и от этого звука у Норы застучали зубы.
— Это и лучшему, — успокаивающе сказала Марта. Мы же не хотим, чтобы ты вырвала у себя все волосы. И чтобы тебе было больно, мы тоже не хотим.
— Я больше не буду, — взмолилась Нора, отступая от Марты.
Марта положила ножницы в карман и протянула к Норе свои огромные руки.
— Дай мне ребенка — я положу его в кроватку, — сказала она.
«Я могу убежать, — в отчаянии подумала Нора. — Я мигу проскользнуть между врачом и Мартой до того, как они поймут, что я задумала. Я выскочу из комнаты, потом из лечебницы и буду бежать и бежать, и меня никто не поймает. А если поймают? А если они причинят вред Николасу?» Нору охватил панический ужас. Мирта может случайно порезать его ножницами. А они сама может выронить ребенка.
«Он сама невинность. Я должна защищать его. Сейчас еще рано сражаться за него, но потом это время настанет».
Преодолев свои сомнения, Нора спокойно отдала ребенка Марте, и та положила его в колыбель.
— А теперь подойди к камину, чтобы я лучше видела, что делаю, — приказала Марта.
Нора послушно подошла к камину, опустилась на пол, сложила руки на коленях и стала ждать. Марта схватила прядь ее волос и дернула их вверх. Нора закусила губы от боли. Ножницы щелкнули, и на пол упали ее темные, длинные локоны. «Дэниэл любил мин нолосм», — тупо подумала она.
Пока ее стригли, Нора глядела в огонь. Марта царапала ее голову ножницами, но Нора не жаловалась.
Как же теперь сбежать? Лишенная своих длинных волос, она не сможет сплести новую веревку. А за ее сыном придут уже совсем скоро.
Нора подняла глаза и внимательно посмотрела на врача, который молча наблюдал за происходящим. Взгляд его был холодным, лицо ничего не выражало. Несчастная узница прекрасно понимала, что ни слезы, ни жалобные мольбы тут не помогут. Он не оставит Николаса с ней.
Холодное железо ножниц коснулось нежной кожи ее головы, и Нора вздрогнула. Она не решалась даже пощупать, остались ли у нее на голове хоть какие-нибудь волосы. Тем временем Марта собрала обстриженные локоны Норы и швырнула их в камин. Волосы горели с жалобным треском, мгновенно сворачиваясь от огня и превращаясь в пепел. В ноздри Норы ударил отвратительный запах.
— Я надеюсь, ты все поняла, — назидательно произнесла Марта. — Теперь у тебя ничего не осталось. Если ты еще раз позволишь себе нечто подобное, ты очень пожалеешь.
