Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
– Очень интересно, – выдавил из себя Гордеев.
Сотников старался следить за собой – и лысина в полном порядке, и подбородок выбрит гладко, до синевы, даже на расстоянии угадывался запах недешевого одеколона, белая рубашка на нем чистая, воротник накрахмаленный и отглаженный, на черных брюках – бритвенной остроты стрелки, туфли начищены до блеска. Но если присмотреться, можно было заметить волосинку, выглядывающую из широкой, чуть вывернутой наружу ноздри. Ногти на пальцах руки чистые, без грязевых отложений под ними, но их не мешало бы подстричь. Рубашка застиранная, воротник истонченный с заметными потертостями на нем, и брюки повидали виды. На правой руке у него красовались командирские часы на старом, затасканном ремешке.
– Не думаю, что вам понравится, – не сводя с Гордеева глаз, покачал головой Сотников.
Он медленно, неторопливо сел на стул, сделал движение тазом и спиной, будто вжимаясь в него или даже врастая, вопросительно глянул на Элеонору. Михаил Викторович нервно махнул рукой, выставляя секретаршу за дверь. Действительно, нечего ей здесь уши греть.
По нервам у него бежал колкий, раздражающий ток, в душу, проникая в кровь, забрался леденящий холод, сначала мелко задрожали руки, затем задергалась нога. Он знал свои грехи, а Сотников, пристально глядя на него, как будто ждал, когда он сам громогласно откроется в них. У Гордеева вдруг зачесались руки – так вдруг захотелось схватить следователя за его тонкую шею и задушить, лишь бы избавиться от этого невыносимого, продирающего насквозь взгляда. Но не схватит он, не задушит – сам себя остановит: и страшно убивать, и не приучен он к этому. К тому же Сотников только на вид тщедушный, а взгляд у него как у сильного, уверенного в себе человека, и приемами самбо он, скорее всего, владеет неплохо. Но главное, за ним стояла система правосудия – громоздкая, неповоротливая, но ее не обойти, не объехать, и не собрать костей, если она вдруг навалится всей своей неподъемной массой…
– Ну почему же не понравится? – выдавил из себя Гордеев. – Вины за мной никакой нет, и я рад буду это услышать.
Сотников усмехнулся, как человек, восхищающийся нахальством собеседника.
– Вину вашу, Михаил Викторович, установит суд, – выдержав паузу, сказал он. – Он же установит вам и срок.
Он смотрел на оппонента в ожидании встречного вопроса, но Гордеев молчал, изображая непонимание.
– Глубоко я копать не буду, а то разговор у нас растянется до бесконечности. Я затрону всего лишь один эпизод из недавнего прошлого, а именно – государственная доля в Долгопольском спиртоводочном заводе, которую вы, Михаил Викторович, продали по цене в два раза ниже рыночной стоимости. По самым приблизительным подсчетам государство потеряло восемьдесят миллионов рублей…
– Я продал? – Гордеев нервно сунул руку в карман, достал оттуда носовой платок и промокнул им взмокший вдруг лоб.
– Сделку проталкивал губернатор при поддержке начальника департамента государственной собственности, но подпись под договором купли-продажи ставили вы. Или вы будете это отрицать?
– Ну, подпись я ставил… Но продавал не я… э-э, продавало государство.
– Продавали вы, Михаил Викторович. И продали вы государство. Продали государственные интересы, на страже которых вы должны были стоять.
– Это все слова, – Гордеев кашлянул, распуская узел галстука, который превратился вдруг в удавку.
Увы, но Сотников бил не в бровь, а в глаз, правда, он слегка ошибался – на самом деле сделку проталкивал сам Гордеев, он же уговорил начальника департамента государственной собственности продать пакет акций по бросовой цене, сам организовал оценку предприятия, провернул куплю-продажу. А получив свой куш, уволился и самолично возглавил строительную компанию, которую когда-то создал под себя. Не успел он уйти со службы, как в областной администрации началась большая чистка. Новый губернатор поднимал дела против неугодных ему и явно нечистых на руку чиновников, и Михаил Викторович мог попасть под эту метлу. И если бы под него копнули, нашли бы много зарытых собак. Но не копнули, поскольку он ушел сам.
Еще совсем недавно он хвалил себя за предусмотрительность, свойственную людям большого ума и острого чутья, но, как вдруг оказалось, радость эта была преждевременной. Все-таки копнули под него, отрыли волчью яму, Сотникову осталось только толкнуть, и он полетит на острые колья. Бывший губернатор и сейчас в силе, у него связи с криминалом, а проблемы ему не нужны. Он мог позаботиться о том, чтобы Гордеев унес и свою, и чужую вину в могилу. На самом деле все очень серьезно…
– Там, где слова, там и факты, – недобро глянул на него Сотников.
– Например?
– Я могу выписать вам повестку, вызвать вас на допрос, предъявить обвинение, представить доказательства… Вам это нужно? – Следователь хмурил брови, изображая гнев правосудия, но из груди Гордеева вырвался облегченный вздох.
Ни повестки не было, ни привода, возможно, даже дело не возбуждалось, но все будет, если Сотников не получит отступного, а именно за ним он и пришел. А он его получит: деньги для этого есть – их настолько же много, насколько мало желания отправляться за решетку…
Глава 2
Стальные наручники с глухим стуком защелкнулись на запястьях, панические мысли крест-накрест пронзили сознание, перечеркнув уверенность в благополучном исходе. Сотников оказался жестоким обманщиком и провокатором, он подло ухмылялся, торжествующе глядя на жертву своего коварства. Один следователь пересчитывал деньги в присутствии понятых, другой составлял протокол, который те должны были подписать.
Гордеев дал следствию взятку, но взяли его самого – с поличным. А деньги серьезные – двести тысяч долларов, но это такая мелочь по сравнению со свободой, которую он так и не смог купить. Холодная сталь наручников обжимала запястья, обида держала за горло, досада давила на грудь, злость на судьбу заставляла скрипеть зубами. Он сделал все, как надо, узнал, кто такой Сотников, навел справки о его компетенции – так и оказалось, Следственный комитет заинтересовался департаментом государственной собственности, вышел на Гордеева, поднял информацию о спиртоводочном заводе. От Сотникова зависело, возбуждать уголовное дело или нет, поэтому и возникла ситуация, исход которой, казалось, можно было решить за взятку. Вроде бы обычное дело, а как обернулось – арест, наручники, унижение в присутствии понятых, а впереди еще столько мытарств…
– Как же так, Михаил Викторович? Привыкли считать, что в этом мире все продается, все покупается, – не удержался от злорадства Сотников. – Я думал, вы ко мне с покаянием пришли, а вы деньги принесли. И как прикажете к этому относиться? Может, это и есть своего рода покаяние? Осознание, так сказать, всей тяжести собственной вины?
Гордеев молчал, угрюмо глядя на глумящегося подлеца. Сотников находился в своем лесу, в окружении таких же волков, как и он сам, словесная дуэль с ним ни к чему хорошему не приведет, поэтому лучше держать язык за зубами – в ожидании адвоката, который, возможно, даст дельный совет. Есть у него на примете отличный специалист по этой части, берет он, правда, много, но, как показывает жизнь, хорошее дешевым быть не может.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
