Мы посмотрели в указанном направлении: со стороны сливовой рощи прямо на нас двигалась высокая фигура. В темноте были видны лишь длинные худые ноги и руки и непропорционально большая по отношению к туловищу голова. Мы смотрели на приближающуюся фигуру, пооткрывав в изумлении рты, пока, наконец, Наташка не крикнула истерично:
– Бежим! – Она схватила нас за руки и потащила в сторону нашего корпуса. Влетев в него, мы, не сговариваясь, быстро разделись и повалились в свои кровати. Обычно болтливая Наташка на все расспросы девчонок только огрызалась, отчего они пришли в не меньшее изумление, чем мы – от столкновения с чем-то запредельным.
Наутро я проснулась с мокрой простыней. И, думаю, не я одна.
Глава 2
Прошло два дня, все вошло в обычную колею. Вечером из корпуса я старалась не выходить. А если и выходила, то держалась поближе к нему, опасливо оглядываясь изредка в сторону футбольного поля. Но инопланетянин, или что бы там вместо него ни было, больше не появлялся.
До конца смены было еще ого-го сколько. И это усиливало тоску по дому. Казалось, время посмеивалось над нами и растягивалось тем сильнее, чем меньше нам оставалось пробыть в этом лагере.
Когда мы собирали урожай, я работала с неимоверным остервенением, так было проще забыть, где я, зачем я здесь и, главное, сколько еще мне придется все это терпеть. Мучительнее всего было пережить именно послеобеденный отдых. Хотелось просто лечь и уснуть до следующего дня, чтобы таким образом все ускорить.
Нас уже водили собирать кукурузу. На вкус она была нежной, сладкой, сок, похожий на молоко, так и брызгал из светло-желтых зернышек. Однако то ли из-за того, что нам уже все приелось, то ли из-за великой тоски по дому вряд ли кто-то из нас осилил больше одного-двух початков. Куда занятнее было представлять, что мы прячемся в ее зарослях, закрывающих с головой, и нас никто-никто не может найти.
В этот день нас повели на сбор арбузов. Точнее – повезли на автобусе. Мы, разумеется, губу раскатали: думали, нам позволят взять с собой по арбузу. Ехали впервые за много дней как на праздник. Работа была очень тяжелая – нужно было таскать арбузы в грузовик. Принимающий их на борту рабочий был крайне сосредоточен, точно не арбузы складывал, а младенцев.
Многие из нас, понятное дело, мухлевали и собирали арбузы неспешно рядом с грузовиком. Мне и самой казалось, что не детское это дело, такие тяжести носить. Но для меня, повторюсь, главное было – забыться, поэтому я, как муравей-трудоголик, проделывала свою работу на автомате. Раз – отойти подальше, чтобы нести было труднее, два – поднять арбуз, три – донести до грузовика.
В очередной раз, когда я отошла в поисках моего, большого дальнего арбуза, неожиданно услышала рядом с собой:
– Мне одному кажется или они чем-то на огурцы похожи? – Я подняла голову, заслонила глаза ладонью от солнца: рядом со мной брел Денис. Он вскинул голову и робко мне улыбнулся.
– А это и есть огурцы, – буркнула Лена по правую руку от меня. – В переводе с персидского это «ослиный огурец».
– Он же неспелый! – кивнул Денис на выбранный ею арбузик: аккуратненький, с матовой коркой и ярко-зеленым хвостиком.
– Зато в нем нитратов меньше, – тоном знатока заявила Лена и направилась с ним к грузовику.
Денис пожал плечами, выбрал себе арбуз раза в два больше и пошел вслед за ней. Я подняла такой же большой арбуз, как взял Денис, но, распрямившись, тут же села на корточки, едва не выронив арбуз из рук: у меня резко потемнело в глазах. Когда я вновь выпрямилась, по всему телу словно огонек пробежал. Ну или электрический ток. Я даже испугалась на секунду: а вдруг все же схлопотала солнечный удар?..
Денис и Лена возвращались от грузовика. Он широкими мужскими шагами перешагивал через рытвины, а она семенила, неловко коротко взмахивая руками всякий раз, как запиналась об гибкие, распластанные по земле зеленые стебли арбузов. Они старались держаться в едва заметном отдалении друг от друга и шли, опустив глаза, словно каждый из них был сам по себе, но я даже на расстоянии слышала доносившийся от них разговор.
– Арбузы помещали в гробницы фараонов, – повествовала Лена, – чтобы им было там, чем питаться, в их загробном мире.
– Гм, – задумчиво заметил Денис, – значит, мы сейчас как бы идем по древнему фараоновскому кладбищу?..
– Да, в этом смысле собирать сливу было намного приятнее, – хмыкнула Лена. – В Древнем Китае цветок сливы с пятью лепестками символизировал пять богов счастья, поэтому невесты перед свадьбой собирали именно сливы… – Лена осеклась, заметив мой взгляд, и настороженно оглянулась, не смотрит ли в ее сторону кто-то еще.
Они приблизились ко мне и остановились.
– Привал? – улыбнулся Денис.
– Да не, что-то голова закружилась, – призналась я.
Денис тут же с готовностью присел рядом со мной на арбуз, а Лена принялась выбирать следующую ягоду. Ну или ослиный огурец, – как вам будет угодно.
– А кукуруза? – спросила я.
– Что кукуруза? – недоуменно посмотрел на меня Денис, но я спрашивала у Лены, которая еще не успела отойти.
– Кукурузу в древности тоже использовали в обрядах? – поинтересовалась я.
– А как же, – откликнулась Лена, довольная, что я оценила ее познания. – Ацтеки вообще считали, что человек был сотворен из кукурузы!
– Ничего себе, – опешила я и больше не нашла, что добавить. Появилось ощущение, что нас окружают призраки древних. Возле каждого арбуза замер оголодавший призрак фараона, в чаще сливовых деревьев кружились призрачные китайские невесты, а когда мы собирали кукурузу, искренне представляя, что мы одни, – на самом деле мы были окружены плотным кольцом ацтеков!
Тут поневоле задумаешься: ради чего люди мучительно верят в чудовищ, скрывающихся на дне океанов, в монстров, затаившихся в глубине неисследованных пещер, или в зеленых человечков, обитающих в просторах космоса, если все, что нас окружает, хранит в себе не меньше тайн и загадок.
– По-моему, у меня солнечный удар, – вполголоса произнесла я.
– Голова кружится? – оживился Денис.
– Симптомы солнечного удара – головная боль, сухость во рту, слабость, вялость, усталость, – заученно, будто отвечала урок, перечислила Лена, затем встала, взяла арбуз и пошла к грузовику, не оглядываясь на нас.
– Собираемся, собираемся, все в автобус! – вожатая с ярко-красной, как арбузная мякоть, косынкой на голове, захлопала в ладоши, привлекая всеобщее внимание. Мы подхватили по арбузу и пошли.
Но не тут-то было. Когда мы садились в автобус, все арбузы у нас изъяли. Мы возвращались в лагерь, трясясь на ухабах, хмурые, обиженные. Вожатая, стянув с головы косынку и вытирая ею вспотевшее лицо, терпеливо разъяснила нам, как, наверное, разъясняла каждой смене до и после нас, что арбузы имеют свойства накапливать нитраты, поэтому в наших же интересах не злоупотреблять этой ягодой.
