— И что это значит? — грозно спросил он, когда буйная дамочка съежилась в кресле для посетителей и, взглянув на Пирогова, бурно разрыдалась.
— З-замки… дверь… — сквозь рыдания ответствовала она.
Через несколько минут Игорь смог уразуметь, что дамочка умоляет его закрыть офис на все имеющиеся в нем запоры и задвижки и не отвечать на телефонные звонки. Пирогов не привык потакать прихотям тех посетителей, которые еще не стали клиентами, но на всякий случай попросил Первушкина привести в действие кодовую охранную систему офиса. Валька что-то проворчал, но ослушаться не посмел, хотя в присутствии сотрудников двери агентства по традиции были всегда гостеприимно распахнуты настежь. Еще через полчаса Пирогову удалось выяснить, с чем пришла к нему потенциальная клиентка.
Двадцатипятилетняя Оксана Валерьевна Полуянова была женой директора рекламно-информационного концерна «Гермес» Андрея Дмитриевича Полуянова. Игорь впервые слышал и о нем, и о его концерне, поскольку реклама агентства «Гоголь» была пущена на самотек, информацию Пирогов привык черпать из проверенных источников, а в криминальной хронике Полуянов не мелькал. Не прекращая рыданий, Оксана Валерьевна поведала сыщику, что Полуянов — негодяй и скотина, редкий день в семье проходит без потасовок, в результате коих у нее все тело в гематомах и ссадинах. Дамочка попыталась продемонстрировать их Пирогову, но он остановил ее порыв. Кроме того, Полуянова сообщила, что муж изменяет ей с разными омерзительными тварями обоего пола, а может быть, не брезгует и братьями нашими меньшими, и вообще, он вор, бандит и мошенник.
— Вы обратились не по адресу, — сказал Игорь, выслушав откровения посетительницы. — Вам в прокуратуру надо. Здесь же — частный сыск. Дела конфиденциальные, юридического статуса не имеющие. А гематомы подпадают под статью закона.
Несчастная Оксана Валерьевна разрыдалась еще громче и сообщила, что ее муж может оплатить содержание не только прокурора, но и всей его семьи до десятого колена, если это потребуется.
— И что же? — меланхолично спросил Пирогов. — Чем я-то могу вам помочь? Я не могу.
— Можете, — выдохнула Оксана, с какой-то непонятной торжественностью посмотрела на Игоря, и он заметил, что слезы в ее глазах мгновенно высохли. Великий сыщик нисколько не удивился данному феномену, поскольку видел в этом кресле не один десяток дамочек самого разнообразного сорта, в том числе и актрис. Если бы возле его кабинета стояла очередь, конечно, Пирогов нашел бы способ выпроводить Полуянову незамедлительно. Но очереди не наблюдалось, поэтому он откинулся в своем крутящемся кресле с пружинящей спинкой и подбодрил даму:
— Могу? Чем же?
— Мне нужен развод, — твердо проговорила она и требовательно посмотрела на Гоголя.
— Это в загс, — осторожно дал новый совет Пирогов. — Или в гражданский суд, если у вас есть общие дети или ваш супруг не согласен на развод.
— Общих детей нет, — с непонятной для Игоря язвительностью сказала Оксана Полуянова. — А вот несогласие, я думаю, есть. По доброй воле он не станет со мной разводиться. Ведь у нас — брачный контракт.
— Если контракт, тогда однозначно — в суд, — просветил ее Пирогов. — А не в частное сыскное бюро. Мы занимаемся пропажей кошечек, собачек, иногда — людей… Ну и мелочи всякие…
— Знаю я, чем вы занимаетесь. — Посетительница резко махнула рукой, словно шашкой рубанула. — Мне вас рекомендовали как исключительно порядочного сыщика.
— Благодарю. — Игорь склонил голову, не в силах сдержать довольной улыбки. Не часто он приятные вещи о себе слышал. Тем более от незнакомых людей. — Но все же я полагаю… — начал он.
— Да выслушайте же меня! — воскликнула Оксана и с силой топнула ножкой о мягкий ворсистый ковер, который Игорю презентовал один благодарный барыга.
— Я пытаюсь, — смиренно ответил он и подпер щеку кулаком.
Оксана Валерьевна Полуянова вдруг пронзительно посмотрела на великого сыщика, и только тогда он осознал, что у нее довольно-таки симпатичное личико. Фигуру же он отметил еще раньше — она была выше всяких похвал. В меру полная грудь, осиная талия, ну а бедра… Бедрами он восхитился, еще когда тащил ее в свой кабинет.
Даже если женщина некрасива и осознает свое несовершенство, то есть над ее натурой властвуют некоторые комплексы, она всегда замечает на себе заинтересованные мужественные взгляды, рождающиеся по тому или иному поводу. Оксана Валерьевна не была некрасивой, и неизвестно, имелись ли у нее комплексы. Она сразу же почувствовала заинтересованность Пирогова и слегка переменила позу, дабы предстать перед его взглядом полным совершенством. Игорь сдержал вздох, угадывая женское коварство, попытался найти в чертах Полуяновой что-нибудь некрасивое, но не нашел и опустил глаза — на новую компьютерную «мышку» с двумя колесиками и подсветкой.
— Так вот! — торжественно провозгласила она. — Наш контракт предполагает равные обязанности супругов.
Игорь кивнул в поддержку такого современного контракта.
— Это означает, — Оксана повысила голос, — что мы одинаково старательно исполняем супружеские обязанности, не смотрим по сторонам и обеспечиваем нормальный быт для семейной жизни. Этот пункт дифференцирован.
Последней фразой Игорь просто восхитился: надо же, дамочка знает такие словечки!.. Да какая она к черту дамочка! Обыкновенная девчонка, только отлично одетая и не в меру хорошенькая.
— Он обеспечивает материальную часть, — пояснила Оксана, — а я — техническую.
— Гм… — не удержался Пирогов. — Я не очень понимаю последний пункт…
— Да что тут непонятного? — Она снова рубанула воображаемой шашкой. — Он зарабатывает бабки, а я содержу в порядке дом. Чтоб было приятно туда прийти. И чтобы ужин был вкусным, если он соблаговолит поужинать дома.
— А… Ну, конечно… — пробормотал Гоголь. — Это разумно со всех точек зрения.
В выражении лица Полуяновой проступила ирония.
— Разумно! — фыркнула она. — Только я свои условия выполняю, а он… Скотина!
— Бывает, — с легким сочувствием произнес Пирогов.
— В контракте указано, что в случае неисполнения кем-либо из супругов своих обязанностей, — Оксана нахмурилась, — противоположная сторона вправе расторгнуть контракт и получить серьезную компенсацию за моральный ущерб. Помимо половины всего имущества — движимого и недвижимого. Размер компенсации указан конкретно: двести пятьдесят тысяч долларов.
— Ого! — не удержался Игорь. — Рискованная сумма. Ваш супруг молод? Чем старше муж, тем больше э… риск форс-мажора.
— Оставьте! — поморщилась она. — Теперь мне понятно, что он мог указать любую сумму, хоть двести пятьдесят миллионов: условия контракта он выполнять не собирался и разводиться со мной — тоже. Ни при каких обстоятельствах. Однажды он мне так и сказал.
— Я могу его понять. — Пирогов решил сделать Оксане Валерьевне комплимент. — Разводиться с красивой женщиной — нет более страшного греха.
