Немцы сделали некоторые выводы из встречи с танками «Сомуа» и начали ускоренное проектирование 5-см противотанковых пушек, а также разработку подкалиберных и кумулятивных снарядов, хотя по-прежнему считали 3,7-см противотанковые пушки эффективным средством для борьбы с танками. 3,7-см пушка обр. 35/36 продолжала оставаться основной противотанковой пушкой как в частях, так и в производстве.
В 1939 г. после начала Второй мировой войны было изготовлено 1229 единиц 3,7-см пушек обр. 35/36, в 1940 г. — 2713, в 1941 г. — 1365, в 1942 г. — 32, и на этом их производство закончилось.
К 1 июня 1941 г. вермахт располагал 14 459 единицами 3,7-см пушек обр. 35/36. Утром 22 июня 1941 г. германская армия без объявления войны вторглась на территорию СССР. В первый же день войны советские войска понесли огромные потери, но в то же время немцы столкнулись с новыми, не известными им танками, против которых их 3,7-см и 5-см противотанковые пушки оказались бессильны.
Уже 24 июня начальник Генштаба вермахта генерал-полковник Франц Гальдер записал в своем дневнике: «У противника появился новый тип тяжелого танка». Имелся в виду советский средний танк Т-34. Интересно, что в абвере хорошо знали о новых танках Т-34 и КВ, но по невыясненным доселе причинам информацию о них не доводили до войск и даже не сообщали о них верховному командованию вермахта.
В строевых частях немцев о Т-34 и особенно о КВ ходили самые фантастические слухи. Так, 25 июня тот же Гальдер записал в дневнике о тяжелом танке КВ: «Получены некоторые данные о новом типе русского тяжелого танка: вес — 52 т, лобовая броня — 37 см, бортовая броня 8 см. Вооружение: 152-мм пушка и три пулемета. Экипаж 5 человек. Скорость движения — 30 км/ч. Радиус действий — 100 км. Бронепробиваемость: 5-см противотанковая пушка пробивает броню только под орудийной башней. 8,8-см зенитная пушка, видимо, пробивает также бортовую броню (точно пока неизвестно)».
Запись Гальдера от 4 июля 1941 г.: «Борьба с гигантскими танками противника. Против них эффективны 10-см пушка и 5-см противотанковая пушка». А вот что он писал через 8 дней, 12 июля: «Встречен только один танк, который имел броню толщиной 13 см, все остальные имеют броню не более 7 см. Большинство самых тяжелых танков противника подбито 10-см пушками, меньше подбито 8,8-см зенитными пушками. Имеется также случай, когда легкая полевая гаубица подбила бронебойной гранатой 50-тонный танк противника с дистанции 40 м. Степень обученности русских водителей танков, по-видимому, низкая. Наблюдаются частые порывы гусениц».
Забегая вперед, скажу, что 5-см противотанковая пушка Pak 38 при удачном попадании, например в низ башни танка Т-34, могла вывести его из стоя, но в подавляющем большинстве случаев ее калиберные бронебойные снаряды не приносили вреда Т-34, не говоря уж о КВ. Что же касается 3,7 cm Pak 35/36, то они оказались абсолютно бесполезными против новых советских танков, и германские солдаты прозвали их «дверными молотками» и «хлопушками». Генерал Миддельдорф писал о «трагедии немецкой пехоты», так и не получившей эффективного оружия для борьбы с русскими танками: «Противотанковая оборона, без сомнения, является самой печальной главой в истории немецкой пехоты», а танк Т-34 «для пехоты и противотанковой обороны немецкой армии был настоящим кошмаром».
У читателей может возникнуть вполне резонный вопрос: если наши танки были так хороши, и немцы не могли с ними справиться, то чем объяснить разгром наших войск в 1941 г.?
Основной причиной поражения 1941 г. явилось то, что отмобилизованная и воевавшая два года армия встретилась с невоевавшей армией, находящейся в стадии мобилизации. Известную роль сыграла и внезапность нападения.
Уровень подготовки советского командного состава был существенно ниже, чем в вермахте. Это частично признается и нашими историками, но все сваливается на сталинские репрессии 1937 г. Действительно, репрессии 1937 г. существенно ослабили мощь Красной Армии, хотя переоценивать их роль не следует. Ведь репрессированные маршалы и командиры в основном не были профессиональными военными, а героями Гражданской войны, выдвиженцами Троцкого и Склянского. Гражданская война, или смута в государстве, обычно приводит к руководству армией малокомпетентных людей. Среди блестящей плеяды маршалов Наполеона не оказалось героев, бравших Бастилию, Лион и Марсель, усмирявших Вандею и Бретань. И у нас уцелевшие от репрессий полководцы Гражданской войны в Великую Отечественную, мягко говоря, не проявили себя. Слесарю можно навесить маршальские погоны, личному охраннику — генеральские, журналисту — контр-адмиральские, и они будут преданно служить хозяину, защищая его власть от «внутреннего врага», но в борьбе с врагом внешним от них можно ждать только поражений.
Наши историки не любят говорить о разнице в уровне подготовки советских и немецких рядовых и младшего комсостава. Можно ли сравнить выходца из Средней Азии, едва-едва говорившего по-русски, с 18―20-летним немецким парнем, имеющим за плечами 8―10 лет обычной школы и несколько лет тренировок в Гитлерюгенде?
Наши танкисты к началу войны имели в среднем около 6 часов наезда на танках Т-34 и КВ. Техника была новая и «сырая», с запчастями в Красной Армии традиционно было плохо. К примеру, в первые дни войны в 41-й танковой дивизии из 31 танка КВ за две недели боев было потеряно 22 машины. Противник подбил только 5 из них, еще 5 были отправлены в ремонт, а остальные 12 брошены экипажами из-за поломок. За неделю войны 32-я танковая дивизия потеряла 37 танков КВ и 145 танков Т-34, 103 человека убитыми и 259 ранеными. Половина танков выбыла из-за поломок, отсутствия запчастей и автомашин техпомощи. Только 10 % этих машин удалось отправить в ремонт. В боях было потеряно 30 % танков и еще 10 % увязло в болотах. И таких примеров можно привести еще очень много.
Удельный вес танков Т-34 и КВ в войсках к началу войны был мал, а с остальными типами танков — тяжелыми Т-35, средними Т-28, легкими БТ, Т-26, Т-37, Т-38 и др. — германские 3,7-см и 5-см противотанковые пушки легко справлялись. Наконец, немцы обладали огромным превосходством в воздухе. ПВО наших войск была слаба, отражать налеты противника приходилось в основном пулеметами, поскольку малокалиберные зенитные автоматические пушки по вине Тухачевского и К° начали поступать в войска лишь в конце 1940 г. Красная Армия отступала, танковые соединения оказывались в окружении без горючего. Личный состав еще мог пойти на прорыв или уйти в партизаны, но танки в любом случае приходилось бросать.
С началом войны с СССР германское командование начало принимать экстренные меры для повышения эффективности противотанковой обороны. Еще в 1940 г. началось производство бронебойного подкалиберного снаряда 3,7 cm Pzgr.40, имевшего катушечную форму. В 1940 г. было изготовлено 286,6 тыс. таких снарядов, а в 1941 г. — 885,2 тыс. На ближних дистанциях в 100―200 м при удачном попадании подкалиберный снаряд мог подбить танк Т-34.
В феврале 1942 г. в войска начали поступать надкалиберные противотанковые кумулятивные мины 3,7 cm Stiel.Gr.41. Их мощный кумулятивный заряд мог пробить по нормали броню толщиной до 180 мм, то есть броню любого тяжелого танка. Но особенности конструкции этой мины делали из нее не грозное противотанковое оружие, а средство поднятия морального духа расчетов 3,7-см пушек Pak 35/36. Сама мина вставлялась в дульную часть орудия, а гильза заряжалась нормальным способом с казны. Табличная дальность стрельбы миной составляла всего 200 м, да и на такой дистанции меткость стрельбы была очень низкой. В 1942 г. было изготовлено 600,9 тыс. надкалиберных мин 3,7 cm Stiel.Gr.41, а в 1943 г. — 35,1 тыс., после чего их производство было прекращено.
