Кэролин хотела бы верить своей бабушке, но у нее было чувство, что этот человек, так подчеркнуто отвернувшийся от протянутой руки, не из таких. В нем была какая-то сила, какая-то непримиримость во всем его поведении, которая давала ей основание думать, что он будет точно знать, что происходит в его библиотеке каждую минуту.
«Но, — успокаивала она себя, идя в спальню, — я буду для него слишком мелкой сошкой, чтобы обращать на нее внимание. Я буду младшим ассистентом, что для человека, который занимает столь высокую должность, вообще практически никто. Он даже не будет замечать мое существование».
Она взяла фотографию матери, которая стояла рядом с ее кроватью. Пристально посмотрела на прекрасное лицо, спокойные глаза, мягкий рот, короткие волосы, ниспадающие волнами по щекам. Затем она взглянула на свое собственное отражение в зеркале. Почти в отчаянии искала она хоть какое-нибудь сходство в выражении, хоть что-нибудь в своем собственном лице, что делало бы ее похожей на мать, что подарило бы ей эту причастность к матери. Причастность, которую она страстно жаждала еще с того дня, когда от нее в последний раз ушел отец. Она даже помнила его слова.
«Возьми ее, — сказал он бабушке, — возьми ребенка. Я не могу больше заботиться о ней. Я не рожден быть вдовцом, завязываю с этим и женюсь. У Бренды и так уже трое детей, и я не могу взять туда еще и своего ребенка». И ушел, даже не обернувшись. Кэролин было тогда пять лет. Больше она никогда не видела своего отца.
День, когда она приступила к работе в библиотеке, был серым и холодным, с порывистым мартовским ветром. Это, правда, нисколько не влияло на некрасивый красный кирпичный фасад библиотечного здания, сплошь замаранный грязью. Но когда Кэролин поднялась по лестнице к входной двери, она почувствовала, как участился ее пульс, и ощутила какое-то приятное нетерпение. Эти огромные коричневые двери были для нее своего рода вызовом, ей захотелось сразу же приступить к работе и быстро научиться всему необходимому.
Двери были закрыты, так как прием посетителей должен был начаться только через час. Она повернула большую дверную ручку, толкнула дверь, вошла внутрь и в нерешительности остановилась, внезапно оробев, желая, чтобы кто-нибудь заметил ее. Девушки — очевидно, младшие ассистентки — сновали вдоль полок, вынимая книги, затем ставя их в другие места. Другие катали туда-сюда тележки, нагруженные книгами, или приводили в порядок столы и задвигали кресла.
Кэролин не знала, что делать. Она почувствовала слегка плесневелый запах старого здания и, окинув взглядом большую комнату, представлявшую собой книгораздачу, ощутила подступающее волнение.
«Книги, — подумала она, — то, к чему я всегда стремилась. Работать с книгами, быть окруженной ими, держать их в руках…»
— Чем могу помочь? — Рядом с ней стояла невысокая седоволосая женщина, которая разглядывала ее с оттенком неприязни, неодобрительно подобрав уголки своего рта.
— Спасибо, — ответила ей Кэролин, несмотря на то что женщина не выглядела очень доброжелательной, благодарная, что ее наконец заметили. — Я Кэролин Лайл, новый младший ассистент.
— Да, я вижу, что это вы. — Женщина качнулась в ее сторону, ее решительная фигура создала холодный порыв ветра. — Я сообщу заместителю библиотекаря.
Кэролин последовала за ней к столу, на котором было написано «Справка», и услышала, как она говорит по внутреннему телефону:
— Мистер Коутс? Говорит мисс Стагг. — Она развернулась вместе со своим креслом и продолжала, сидя теперь спиной к Кэролин: — Пришла мисс Лайл. Куда ей идти? — Женщина выслушала ответ, пристально посмотрела на Кэролин, слегка улыбнувшись, как бы про себя, и затем, понизив голос, переспросила в трубку: — Мистер Хиндон так сказал? Думаю, мне понятно, что он имел в виду.
Кэролин вспыхнула. Что означало все это? Что сказал мистер Хиндон?
— Хорошо, — проговорила мисс Стагг, — я отведу ее туда. — Она положила трубку и встала. — Главный библиотекарь, его сейчас нет здесь, оставил распоряжение, что вы будете работать в фондовом отделе. Пожалуйста, пройдемте со мной.
Она прошла через библиотеку, мимо полок, уставленных книгами, к двери, на которой было написано «Служебная», завернула за угол. Она открыла дверь, посторонилась, давая Кэролин пройти мимо нее, и объявила:
— Мисс Лайл, — так, будто бы была королевским церемониймейстером.
Сидящие в комнате девушки обратили на нее внимание. Все они прекратили работу и смотрели на новенькую с нескрываемым любопытством.
— Хэлло, мисс Лайл, — сказала одна из девушек, отделяясь от группы остальных и приближаясь к Кэролин. — Как тебя зовут? — Кэролин ответила, и девушка продолжала: — Я Жанет Смисерс, эта девушка в очках, сползающих на нос, Стелла Уокер, эта — Энн… — Она остановилась. — Не буду тебе больше ничего говорить. Раз ты пришла, то должна сама со всеми познакомиться. Нас тут около дюжины. Настоящий курятник — целая обойма женщин, и ты все равно забудешь имена, если я их тебе сейчас назову.
— Привет, Кэролин, — сказала девушка, которую звали Стелла. — Что же ты натворила, чтобы заслужить такое?
Кэролин выглядела озадаченной, и Энн сказала:
— Добро пожаловать в наше захолустье. Что за преступление ты совершила, что тебя послали в этот отдел? — упорствовала Стелла.
— Преступление? — Кэролин непонимающе покачала головой.
— Послать сюда новую девушку — это все равно что сослать кого-нибудь в Сибирь.
— Не пугай бедную девушку! — Стелла рассмеялась. — Ведь это ее первый день! Повесь свои вещи вот сюда. Здесь в шкафу найдется вешалка для твоего пальто. Мисс Блейн подойдет с минуты на минуту. Она заведующая каталогом и скажет, что тебе делать.
Кэролин сняла пальто и полезла в сумочку, чтобы достать зеркальце.
— Ты помолвлена? — спросила одна из девушек. — Нет? Тогда, наверное, уже замужем? — Кэролин покачала головой. — Что, упустила свой шанс из-за работы? — рассмеялась девушка. — Все в порядке, я просто пытаюсь понять, почему тебя послали в этот отдел. Эта работа бесперспективна, дорогая. Мы приходим сюда и уходим. Никто здесь долго не задерживается. Это пустая трата времени. Можешь спросить мисс Блейн, когда она придет.
— Нечего ее спрашивать, — вставила Стелла. — Она же эксперт: специализировалась в этом вопросе на протяжении всей своей карьеры. Та часть работы, которую делает она, интересна, наша же — нет. Обычно это рутинный хлам. Большая часть из нас, конечно, были бы рады перейти туда, — она указала в сторону книгораздаточной, — но их милость…
— Она имеет в виду Ричарда, мистера Хиндона, — перебила ее Энн.
— Их милость не счел нас достаточно умными, думает, что у нас мозгов не хватает, — Стелла постучала себя по голове, — вот он и засунул нас в этот отдел.
Дверь открылась, и вошла высокая чопорная женщина лет пятидесяти или немногим более. Стелла представила Кэролин как еще одну бедную преступницу, сосланную в эту камеру смертников; мисс Блейн улыбнулась и сказала:
