Черт бы побрал это толстокожее животное! Он не собирался облегчить ей дело. Она сжалась и попыталась сдержать порыв гнева и подавить память о прошлых обидах.
– Я бы начала бракоразводный процесс и известила тебя о нем по почте, если бы не нуждалась в твоей помощи. Мне надо, чтобы ты взял все издержки на себя. – Момент был неподходящим, чтобы лелеять свою гордость. И все же просить его о помощи было так тяжело, что она понизила голос до шепота: – У меня нет средств на то, чтобы нанять юриста, и не на что жить до тех пор, пока не будет принято судебное решение.
В Чикаго ее отец, должно быть, перевернулся в могиле, потому что она призналась в своей почти полной нищете и попросила Сэма о помощи.
Когда Сэм наконец посмотрел на нее, его взгляд был жестким. Его глаза она помнила лучше всего, то, какими синими они были, темно-синими и сверкающими, как воды озера Мичиган. Как сумерки, когда небо приобретает оттенок индиго. Или как синий лед. Прежде такое сравнение никогда не приходило ей в голову.
Когда его затянувшееся молчание начало действовать ей на нервы, она решила покончить с объяснениями, которых, как прежде наивно полагала, можно было бы и не давать. Она по глупости воображала, что Сэм сразу пойдет на уступки и согласится удовлетворить ее справедливую просьбу. Ей следовало быть умнее.
– Моя мать умерла год назад после тяжелой и долгой болезни. До недавнего времени я не знала, как дорого нам обошлась ее болезнь. Узнала об этом всего несколько недель назад.
Наступила долгая пауза. Она скатала один воздушный слой круассана в шарик, потом осторожно поместила его на краю тарелки и принялась скатывать другой.
– Когда умер папа, я обнаружила целую корзину неоплаченных счетов. Оказалось, что даже наш дом заложен.
Сначала отец продал двуколку и лошадей, потом начало исчезать серебро. Но она и не подозревала, что их финансы в таком бедственном состоянии, до тех пор, пока не перестала приходить уборщица миссис Дом. Как только она попыталась обсудить неприятные изменения в их жизни, отец начал кричать. И больше она не заговаривала об этом. Потом отец умер, и она обнаружила, что осталась без гроша.
– Я правильно тебя понял? Ты хочешь, чтобы я заплатил за развод и содержал тебя неопределенный период времени. Как долго? Год? До тех пор, пока с бракоразводным процессом не будет покончено?
– Эта просьба не кажется мне безосновательной. – Гнев, стремительно поднявшийся и жаркий, обжег ей горло. Она резким движением вздернула голову. – Я надеялась, что мне не придется напоминать тебе, что в течение десяти лет ты ни копейки не потратил на меня, с того самого дня, как мы поженились!
Он сжал губы, и их очертания стали такими же жесткими, как и взгляд.
– Может быть, следует тебе напомнить, что твой отец дал мне ясно понять, что он будет заботиться о тебе, как делал это всегда. Он не хотел принимать от меня деньги. Единственное, чего он от меня добивался, это чтобы я исчез. Или он сказал это после того, как ты сбежала от меня?
– Постой-ка! – Она смотрела на него, окаменев, чувствуя, как кровь гудит у нее в ушах. – Не можешь же ты утверждать, что это я оставила тебя?
Это было невероятно!
– Ты хочешь сказать, что это не ты ушла? Мы ведь договорились, что скажем твоим родителям, что поженились, а потом поедем в Гранд-отель. Ведь это ты сказала, что твои родители будут расстроены. Я думал, что ты по крайней мере станешь поддерживать меня, потому что ты-то знала, чего ожидать. Я, как дурак, решил, что мы будем противостоять твоему отцу вместе, а потом уедем. Мне и в голову не приходило, что ты выбежишь из комнаты и исчезнешь в самой середине скандала.
– Это несправедливо. Я вышла из гостиной, потому что отец приказал мне уйти из комнаты.
– Ради всего святого, Энджи! Ты ведь уже стала замужней женщиной, и твой муж был рядом!
– Мне было шестнадцать лет, и я привыкла подчиняться отцу! И ты это знал. Почему ты не взял меня за руку и не задержал? Почему ты не помог мне выстоять? Почему не попросил меня остаться? Ты позволил мне уйти!
– Я и сам не отказался бы от поддержки. Твой отец обвинил меня в том, что я соблазнил тебя, что я воспользовался твоей невинностью. Он сказал мне, что я недостаточно хорош для его дочери и что я никогда не поднимусь из грязи. А где ты была в это время? Может быть, он бы поверил, что я не соблазнил тебя, если бы ты это отрицала.
– Тебе следовало сказать: «Не уходи!» И все бы решилось.
– Откуда мне было это знать? Ты разрыдалась и выбежала из комнаты. – Он пожал плечами. – Я ожидал, что ты вернешься. Почему ты этого не сделала? Мы ведь были женаты. Мы договорились уехать вместе и начать собственную жизнь, а вместо этого ты исчезла, а твой отец велел мне убираться из дома. – Он подался вперед. – Я ждал на улице три часа. Я был уверен, что ты придешь.
– Я хотела, чтобы ты вызволил меня до того, как покинешь дом. Ты должен был это сделать, – , сказала она, и голос ее звучал напряженно.
– Смести с дороги твоего отца в его собственном доме и ворваться в спальню его дочери? И ты считаешь, что это звучит разумно?
Сэм издал звук, образовавшийся где-то в глубине, покачал головой и снова опустился на стул.
Теперь они сидели в ледяном молчании, слишком разочарованные, чтобы разговаривать. Энджи была удивлена тем, насколько сильны и свежи были ее чувства. Будто он оставил ее вчера, а не десять лет назад. В этих чувствах было все – смятение, боль и опустошенность. Она ощущала это теперь настолько остро, что у нее сжалось сердце. Должно быть, она рехнулась, если вообразила, что равнодушна к нему. То, что Энджи оказалась рядом с ним, снова пробудило горечь и боль, которые она испытала в ту ужасную ночь, когда поняла, что он уехал без нее. Стараясь успокоиться, она усилием воли прекратила дрожь в руках.
– Не стоит возвращаться к этой ночи.
Все это время Энджи полагала, что он, несомненно, знает, что исход этой ночи на его совести. Ни разу ей не приходило в голову, что он может винить ее. По этому поводу она могла бы сказать сотню разных вещей, особенно теперь, когда знала все, но здравый смысл подсказывал, что из этого ничего не выйдет. Она проделала этот долгий путь не для того, чтобы спорить с ним.
– Я приехала в Уиллоу-Крик, потому что у меня хватило денег только на это путешествие. У меня не осталось выбора. Но теперь самое время все решить. Мы сделали ошибку. Нам следовало развестись много лет назад.
Она подождала, надеясь, что он предложит помочь ей деньгами, пока будет длиться бракоразводный процесс. Но он встретил ее взгляд и спросил:
– Почему ты не подала на развод давным-давно? – Она не ответила. Сэм нахмурился и окликнул ее.
– Я тебя слышала.
Ну какое значение имела причина ее тогдашнего поведения теперь?
– Я думала, что отец отпустит меня с тобой на Запад, если будет считать, что мы… – Она поколебалась, рассерженная тем, что ей так трудно говорить. Она ведь не была прежней скромной девушкой. – Я подумала, что он примирится с нашим браком, если будет считать, что я жду ребенка.
