— Но мы даже этого не делали с ее помощью.
— Наверное, потому, что у нас есть фритюрница.
— Ага, мы поливали друг друга кипящим маслом, ты это хочешь сказать? — отбила папин шар мама.
Рита заметила, что слушает и улыбается. Ей всегда нравилось, когда родители говорили вот так. Они называли это пикировкой.
— В общем, — заключила мама, — я испеку блины по старинке, на чугунной сковороде. — Она не успела перевернуть блин на другой бок, как раздался звонок в дверь.
На пороге появилась соседка Зинаида Ивановна.
— Светочка, у вас счетчик в порядке? Мой крутится, как бешеный.
Светлана Андреевна вышла на площадку, а сердце Риты, если бы оно не билось, а крутилось как счетчик, обогнало бы все счетчики на Земле.
— Нет, смотрите… как обычно. У нас включен холодильник, компьютер… — перечисляла мама.
— У меня только холодильник и настольная лампа. Но какова скорость! Немедленно звоню мастеру, — заявила соседка.
Рита чувствовала себя, по меньшей мере, пантерой, когда бесшумно выскользнула за дверь. Лаз на чердак был как раз над квартирой соседки. Этот армизонский тип говорит, что учил физику? Что знает, как подключиться к сети? Тогда почему он врезался в линию Зинаиды, а не их!
Сцена вышла бы очень бурной, если бы не опасение — их услышат. Обитатели чердака бежали, но уже без всякого сожаления — Масленица кончилась.
Но бурной сцены не избежала сама Рита. Она произошла у Масловых. Соседка вызвала электрика, тот объяснил, где подключались к ее линии. Началось домашнее расследование, отпираться было глупо, поэтому Рита рассказала все. Когда соседка узнала, что у нее над головой пекли блины, она грозила вызвать милицию. Подумать только, на чердаке пекли блины, а если бы короткое замыкание, а если бы…
В общем, разве могли бы родители оставить Риту с бабушкой и уехать так надолго? Не могли.
Глава 3. Ссылка или эмиграция?
— Рита, — голос мамы звучал немного виновато. На то была причина. Она только что рассказала дочери о решении отправить ее в школу-интернат. — Я буду прилетать к тебе на каникулы.
— Светлана, не обещай невозможное, — предупредил папа. — Ты скорее доберешься до индонезийских островов, чем до Тырнывата среди зимы. Мы будем перезваниваться, переписываться… — Рита фыркнула. — Значит ли этот… гм… звук, что ты не собираешься писать нам письма?
— Пап, я, пожалуй, тормознусь. — У Риты вылетело слово, подхваченное у блинных знакомцев.
— Что ты сделаешь? — Папа с интересом посмотрел на дочь.
— Ну как ты не понимаешь? — подскочил Петруша. — Она говорит, что мы не получим от нее никаких писем.
— Спасибо, сын. Я вижу у тебя задатки хорошей профессии.
— Па-ап, а какой? — Петруша подошел к отцу.
— Ты можешь стать переводчиком.
Рита со стоном откинулась на спинку дивана.
— Да кто сейчас пишет письма! — проныла она.
— Хорошо, в таком случае я даю тебе вот это. — Николай Дмитриевич открыл кейс и вынул коробочку.
Рита с готовностью ее взяла, открыла.
— Ох, цифровой диктофон! Классно!
— Надеюсь, ты поняла, что мы с мамой ждем от тебя собрания звуковых писем. Рассказывай обо всем, что происходит. Опыт жизни в интернате для всех нас — новость. И вообще, рассматривай эту поездку как экспедицию. Ты сама говорила, что хочешь пойти по моим стопам, — сказал папа.
— Конечно. По твоим и дальше, — пообещала Рита.
Мама улыбнулась.
— Так далеко, как папа, способен пойти не каждый мужчина.
— Не каждую дочь родители отправляют в интернат, — парировала Рита. Но когда увидела, как сморщились мамины губы, быстро добавила: — Ладно, все решено. Я согласна.
Рита думала, но никак не могла придумать, как поступят родители. Она даже опасалась, что папа откажется от шанса, который ему выпал, и она навсегда останется в истории семьи как камень преткновения на пути к семейному благополучию.
Но вот все и решилось. Ей предстоит год жизни без пристального взгляда родителей на каждый шаг. Всем приключениям приключение. Покруче, чем блины на чердаке.
— Рита, чтобы ты себя чувствовала уверенно с самого первого дня в новой обстановке, я познакомлю тебя с Галиной. То есть с Галиной Даниловной, директором. Она приедет в Тюмень на педагогическую конференцию. Я тебе говорила: она моя подруга, вы полетите в Тырныват вместе с ней.
— Ну что ж, я готова отправиться в ссылку, — объявила Рита. — На далекий Север.
— Как же, — усмехался папа, — в ссылку. С Севера на Север не посылают. Вот если бы мы тебя снарядили куда-нибудь в Крым, тогда могла бы сказать что-то похожее. А вообще-то, Ритка, разве не круто, а? Пожить в ин-тер-нате!
— Знаете, вы, оба, — сказала мама насмешливо, — Галкин интернат — одно название. Моя драгоценная и очень сообразительная Галина превратила то, что ей досталось, в образцово-показательное заведение во всей Сибири. Этот интернат — настоящий европейский пансион… — Она поморщилась, стараясь найти более точное объяснение: — Ну да, он — своего рода извинение перед малыми народами Севера, которых потеснили вы, изрывшие их землю. — Она резко повернулась к мужу. — Вы, которые…
— Стоп, стоп, — папа поднял руку. — Давай не будем углубляться, дорогая, в такие недра…
— А вы, между прочим, только тем и занимаетесь, что копаетесь в недрах земли, которая спокон веку принадлежала малым народностям и…
Рита наблюдала за родителями и думала: интересно, какой на самом деле этот интернат? Он похож на летний лагерь? Там все здорово, но ей не нравилось дежурить по комнате. Надо мыть пол под кроватями. Он крашеный, какой-то липкий, как ни старайся — остаются разводы. Воспитательница невзлюбила ее с первого дня неизвестно почему, поэтому в наказание за плохую уборку выдавала ей предписание, как она это называла: дополнительное дежурство.
До сих пор, хотя прошло четыре года, Рита помнит запах влажного пола, выкрашенного рыжей краской.
— Мама, а там полы крашеные? — вдруг спросила Рита.
Родители уставились на нее, словно она заговорила по-китайски.
— А тебе не все равно? — наконец нашелся папа.
— Нет, — Рита насупилась.
— Но почему? — изумилась мама совершенно искренне.
— Неважно. Так они крашеные или нет?
— Да, конечно, нет, — горячо воскликнула мама. — По меньшей мере, там линолеум. Но я думаю, не исключено, что даже паркет. Или ламинат. Он удобней в обращении. Галина рассказывала в прошлом году, что дожала своих спонсоров, они сделали ремонт, который не по карману никому из нас.
— Тогда я согласна, — сказала Рита.
