– Так и должна поступать хорошая секретарша.
Он хмыкнул.
– Наш самолет улетает в понедельник в три часа. В аэропорт вас отвезет служебная машина.
Во вторник утром Филиппа шагала рядом с начальником по бетонированной площадке аэропорта Галеан. Горячий воздух заполнил легкие. Трудно было поверить, что только вчера она ежилась от холода под свинцово-серым небом. Здесь небо было пронзительно синим, без единого облачка.
Когда перед приземлением они начали снижаться, у нее дух захватило от красоты раскинувшегося внизу пейзажа, но Лукас Пэджет даже не поднял головы от бумаг, которые внимательно читал. Он не замечал ничего вокруг: жары, множества бронзовых от загара людей в легких костюмах, черноглазых и черноволосых женщин, шипящих звуков португальской речи.
В считанные секунды их багаж прошел проверку на таможне, и вскоре они уже мчались в сторону города к отелю. Даже в машине он продолжал сосредоточенно изучать документы, не обращая внимания на окрестности, словно на работу ехал через Гайд-парк. Бледностью кожи он резко отличался от смуглых латиноамериканцев, которых Филиппа видела за окном автомобиля. Вероятно, поэтому она заметила, какой у него усталый вид. В уголках глаз залегли морщинки, темно-каштановые волосы на висках припорошило легкой сединой.
Орлиный нос и твердая линия подбородка придавали ему в профиль суровый вид, красиво очерченный рот был крепко сжат – Пэджет производил впечатление человека энергичного, но безжалостного.
Невозможно было представить, что он мог послать розы искрящейся весельем Бланш Грин. Такое несоответствие внешности и поступков позабавило Филиппу. Лишь заметив направленный на нее взгляд прищуренных серых глаз, девушка сообразила, что ее смешок прозвучал достаточно громко.
– Это нервное, – пробормотала она, пытаясь скрыть смущение. – Не могу поверить, что я в Рио.
– Сейчас поверите.
Машина завернула за угол, оставив позади стеклянные стены зданий и сверкающие витрины магазинов. Ее взору открылась сине-зеленая ширь моря и сияющая белая набережная, вдоль которой тянулись роскошные отели.
– Пляж Копакабана, – объявил он.
– Какая красота!
– Только с первого взгляда. Набережная слишком узка и требует ремонта – вы это почувствуете, когда попробуете пройтись по ней на высоких каблуках. В округе нет ни единого деревца, за исключением нескольких растущих перед отелями. Да и сами отели, если смотреть на них со стороны пляжа, напоминают бетонную тюрьму.
– Что бы вы ни говорили, я все равно считаю, что здесь красиво! – твердо заявила Филиппа.
Он не успел ответить. Машина остановилась перед закрытыми дверями. За ними Филиппа разглядела просторный холл, выложенный черным и белым мрамором.
– Очень привлекательная бетонная тюрьма, – сухо заметила девушка. – Не возражала бы против пожизненного заключения в таком месте.
– Я так загружу вас работой, что впечатление будет полным!
Следом за ним Филиппа подошла к стойке регистрации, и минуту спустя один из служителей отеля ввел их в богато украшенный лифт, мгновенно поднявшийся на шестой этаж, а затем проводил в роскошные апартаменты.
Лукас Пэджет осмотрел просторную гостиную и заглянул в остальные комнаты номера.
– Да, здесь неплохо, спасибо. Только снабдите нас напитками. Не хочется каждый раз звонить, чтобы принесли снизу.
Служащий с поклоном удалился, и впервые Филиппа осталась наедине с начальником в чужой стране.
– Дверь в вашу комнату у вас за спиной, – заметил он, – а в мою с противоположной стороны.
– Вы хотите сказать, что в обе комнаты нужно входить через эту гостиную?
Лукас Пэджет подошел к двери, расположенной слева, и распахнул ее. За ней оказалась большая комната с современной мебелью, устланная серым ковром.
– Гостиничные апартаменты устроены именно таким образом, – лаконично сказал он. – Если вас это беспокоит, можете запереть дверь, ведущую в гостиную, и заходить в свою комнату из коридора.
Филиппа вскинула голову:
– Я не беспокоюсь, а просто поинтересовалась.
Она прошла к себе в комнату.
– Могу я принять ванну и переодеться или у вас есть для меня поручения?
– Думаю, что могу позволить вам отдохнуть, – ответил он голосом, лишенным всякого выражения. – Встретимся позже.
Хлопнув дверью, она начала распаковывать вещи. Мог бы с пониманием отнестись к ее беспокойству, а не демонстрировать свое высокомерие. Может, журналисты светской хроники и считали его завидным женихом, но секретари – так же как и слуги – видели хозяина таким, каков он на самом деле. Ей было доподлинно известно, что в его сердце нет места никому и ничему, кроме «Лангленд инджиниринг».
Только приняв прохладный душ и переодевшись в легкое платье, Филиппа успокоилась и вернулась в гостиную, уже совершенно владея собой.
Оказавшись здесь одна, она осмотрелась как следует. Ее привели в восхищение глубокие кресла, низкие кофейные столики и струящиеся изящными складками шторы. За шторами скрывались стеклянные двери, ведущие на балкон. Филиппа открыла их и шагнула за порог, но нестерпимый зной, ударивший в лицо вместо прохладного морского ветерка, заставил ее отступить назад с такой поспешностью, что девушка едва не столкнулась с начальником. Он тоже переоделся, заменив привычный черный костюм светло-серым, отчего стал выглядеть гораздо моложе своих тридцати двух лет.
– Лучше не открывать эту дверь, – заметил он. – На улице слишком жарко для этого времени года.
– Если бы только жара, все было бы не так плохо, – отозвалась Филиппа, – но жара вместе с влажностью – это тяжело. Ко мне опять все прилипло, как после самолета.
Она направилась к себе в комнату:
– Я забыла захватить блокнот.
– Значит, вы все-таки не собираетесь запирать эту дверь?
Девушка не сразу поняла его вопрос и покраснела под насмешливым взглядом серых глаз.
– Думаю, вы не относитесь к числу тех, кто мешает дело и удовольствие, – сдержанно ответила она.
– Вы совершенно правы.
Когда Филиппа вернулась в гостиную, он сидел на диванчике у письменного стола, заваленного бумагами.
– Вот это больше похоже, – невольно вырвалось у нее.
Он поднял голову.
– Больше похоже на что?
– На вас, каким я привыкла вас видеть.
– Значит, в ваших глазах я выгляжу этаким человеком-роботом?
Чувствуя, что сказала больше чем следует, Филиппа молча открыла блокнот. Услышав смех, она подняла глаза и посмотрела на него.
– Что вас так рассмешило?
– Вы. Столько времени вы работаете у меня секретарем, но только сегодня я обнаружил, что вы такой же человек, как и все остальные.
