Врач и санитары появились на площадке через несколько секунд после посадки. Врач был в белом халате, надетом поверх толстого свитера, с большим красным крестом на рукаве, американец тридцати с небольшим лет, вокруг воспаленных глаз залегли темные круги. Он опустился на колени возле носилок, остальные ждали в молчании. Женщина издала тихий стон, когда он коснулся ее живота, хотя его руки были руками целителя. Через минуту он мягко заговорил с ней на плохом турецком. По ее лицу скользнула мимолетная улыбка, и она кивнула и поблагодарила его. Он сделал знак санитарам, и те на руках вынесли носилки из вертолета. По приказу Баязида два вооруженных горца отправились вместе с ними.
Врач обратился к Баязиду, с трудом подбирая слова:
– Ваше превосходительство, я нужно имя и возраст и… – Он замолчал, подыскивая слово. – История, медицинская история.
– Говорите по-английски.
– Хорошо, спасибо, ага. Я доктор Ньюбегг. Боюсь, что ей недолго осталось, ага, пульс у нее едва прощупывается. Она в возрасте, и мне кажется, что у нее внутреннее кровотечение. Она, случайно, недавно не падала?
– Говорите медленнее, пожалуйста. Падать? Да, да, два дня назад. – Баязид замолчал, услышав звуки стрельбы неподалеку, потом продолжил: – Да, два дня назад. Она поскользнулась в снегу и упала на камень, боком на камень.
– Думаю, у нее внутри идет кровь. Я сделаю что могу, но… извините, добрых вестей я не обещаю.
– Иншаллах.
– Вы курды?
– Курды. – Опять стрельба, теперь уже ближе. Все повернулись в ту сторону, откуда доносился треск выстрелов. – Кто это?
– Не знаю, боюсь, все время одни и те же, – встревоженно ответил врач. – «Зеленые повязки» против левых, левые против «зеленых повязок», против курдов… много всяких группировок, и все вооружены. – Он устало потер глаза. – Я сделаю все для старой леди… может быть, вам лучше пойти со мной, ага, расскажете мне детали по дороге. – Он заторопился прочь.
– Док, а топливо у вас есть? – крикнул ему вслед Эрикки.
Врач остановился и непонимающе уставился на него.
– Топливо? А-а, вертолетное топливо? Не знаю. Топливная цистерна сзади. – Он начал подниматься по лестнице к главному входу, ветер трепал полы его белого халата.
– Капитан, – сказал Баязид, – вы подождете, пока я не вернусь. Здесь.
– Но топливо? Я не мо…
– Ждать здесь. Здесь. – Баязид бросился вслед за доктором. Двое из его людей последовали за ним. Двое остались с Эрикки.
Коротая время, Эрикки все проверил. Баки почти пусты. Периодически в больницу прибывали грузовики с ранеными, их встречали врачи и ординаторы. Многие с любопытством поглядывали на вертолет, но никто не приближался. Охранники внимательно следили за этим.
Во время перелета сюда Баязид рассказывал:
– Столетиями мы, курды, хотим быть независимыми. Мы – отдельный народ, у нас свой язык, свои обычаи. Сейчас курдов, наверное, шесть миллионов – в Азербайджане, Курдистане, за советской границей, по эту сторону Ирака и в Турции. – Он почти выплюнул это слово. – Веками мы боремся с ними со всеми. Вместе или поодиночке. Мы держим горы. Мы хорошо сражаемся. Салах-ад-дин, он был курдом. Слышали о таком? – Салах-ад-дин, или Саладин, был по-рыцарски благородным и великодушным мусульманским противником Ричарда Львиное Сердце во время его Третьего крестового похода в двенадцатом веке. Салах-ад-дин провозгласил себя султаном Египта и Сирии и захватил Королевство Иерусалимское в 1187 году, разгромив объединенные силы крестоносцев.
– Да, я слышал о нем.
– Сегодня среди нас другие Салах-ад-дины. Однажды мы снова завоюем все святые места – когда Хомейни, предатель ислама, будет втоптан в джуб.
Эрикки спросил:
– Вы устроили засаду на Чимтаргу и остальных и прикончили их всех только из-за одной экстренной эвакуации?
– Конечно. Они враги. Ваши и наши. – Баязид улыбнулся своей кривой улыбкой. – В наших горах ничего не происходит без нашего ведома. Наш предводитель заболела – вы рядом. Мы видим, как ушли американцы, видим, как пришли стервятники, и вас узнали.
– О? Как это?
– Рыжеволосый С Ножом? Неверный, который давит наемных убийц, как вшей, которому потом в награду дают горгонскую девку? Пилот, который вывозит пострадавших? – Темные, почти как у лани, глаза смеялись. – О да, капитан, вас хорошо знают. Многие из нас работают и на лесозаготовках, не только на нефти – человеку нужна работа. Все равно хорошо, что вы не советский и не иранец.
– После того как мы доставим ее в больницу, вы поможете мне против хана Горгонов?
Баязид рассмеялся:
– Ваша кровная вражда – это ваша кровная вражда, не наша. Абдолла-хан за нас, пока что. Мы не пойдем против него. Что будете делать вы – в руках Аллаха.
На дворе перед больницей было холодно, легкий ветер делал воздух еще холоднее. Эрикки ходил взад-вперед, разгоняя кровь. Я должен вернуться в Тебриз. Я должен вернуться, и потом как-нибудь я заберу Азадэ, и мы вместе улетим.
Выстрелы, раздавшиеся совсем близко, заставили вздрогнуть его и охранников. За воротами больницы движение машин замедлилось, послышалось бибиканье, сначала раздраженное, потом – очень быстро – остервенелое. Мимо пробежали какие-то люди. Снова стрельба, и те, кто был в автомобилях, застрявших в пробке, выскочили наружу и попрятались или пустились наутек. По эту сторону ворот находилось широкое свободное пространство, с одного края которого, на вертолетной площадке, стоял его 212-й. Бешеная стрельба раздавалась все ближе и ближе. На верхнем этаже больницы зазвенели разбитые пулями стекла. Оба охранника вжимались в снег за шасси его вертолета. Эрикки был в ярости оттого, что его машина стоит такая неприкрытая, что он не знает, куда ему бежать, что делать, взлететь он не успеет, да и топлива нет, чтобы куда-то лететь. Несколько шальных пуль просвистели мимо, и он пригнулся – маленькое сражение за стенами больницы набирало силу. Потом стрельба вдруг смолкла так же неожиданно, как и началась. Люди вылезли из укрытий, снова загудели клаксоны автомобилей, и движение скоро стало таким же обычным и раздражительным, как всегда.
– Иншаллах, – пробормотал один из горцев, потом вдруг передернул затвор и взял автомат наперевес.
Маленький грузовичок с топливом выехал из-за больницы, направляясь к ним, за рулем сидел молодой иранец с широкой улыбкой на лице. Эрикки двинулся ему навстречу.
– Привет, кэп, – радостно произнес водитель с выраженным нью-йоркским акцентом. – Мне сказали, чтобы я вас заправил. Ваш бесстрашный командир, шейх Баязид, договорился на этот счет. – Он приветствовал горцев на диалекте турецкого языка. Они тут же расслабились и тоже поздоровались с ним. – Кэп, накачаем вашу птичку по самую макушку. У вас запасные канистры есть или специальные баки?
– Нет. Только обычные. Меня зовут Эрикки Йокконен.
