А вот из-за таких как ты, старлей, авторитет милиции только теряется. И заметь, это не я тебе пытаюсь сунуть деньги, хотя наверняка ты надеялся именно на это. Не вышло — начал требовать сам. А это уже статья, вымогательство взятки. Ты этого хотел? Ты на это нарвался! Хотел перед тобой извиниться за то, что обругал — некогда было объясняться. Но теперь, похоже, извиняться придется тебе самому.
Открыв заднюю дверь, аккуратно положил букет на сиденье. Спасибо бабуле, еще и в целлофан завернула, оформила красиво, да яркой ленточкой перевязала! А поверх, чтобы не истрепать раньше времени, обернула газетой.
— Чего он от тебя хочет, Жора? Денег? — встревоженно спросила Марина.
— Да нет, знакомый попался, поговорить хочет, любимая. Я скоро!
— Не обманывай меня! Я же слышала, что он от тебя что-то хочет. Ты правила нарушил, что ли?
— Есть немного, Мариночка. Я сейчас все улажу. Мы же сослуживцы с ним как-никак. Я ему просто еще не сказал, откуда я. Поскучай немного. Радио включи. Я сейчас вернусь.
Сослуживец, твою мать! Рост как у воробья, зато пузо необъятное — того гляди, на лоб полезет! А мнит из себя… Таких сослуживцев в нужнике топить надо еще в зародыше! Ты же, гнида, на всю доблестную ГАИ тень кладешь, с дерьмом смешиваешь… пардон, все никак не привыкну… только в этом году переименовали в ГИБДД. Но суть от этого не меняется. Сколько сталкивался с гаишниками, все время нормальные мужики попадались. И в командировках вместе бывать приходилось — никаких проблем никогда не возникало.
Быстрым шагом догнал инспектора у самой «девятки», в которую тот уже начал садиться. Подойдя к пассажирской двери, взгромоздился на сиденье. Резко, с вновь, как на кладбище, закипевшей яростью рванул за лацкан форменной куртки на себя, одновременно извлекая служебное удостоверение. Ткнул раскрытую ксиву прямо ему в морду:
— А теперь читай, ушлепок! Отдел собственной безопасности! По таким как раз уродам, как ты, специализируемся. А та, как ты выразился, баба — следователь областной прокуратуры! Если есть сомнения, можешь сходить ее удостоверение глянуть. В общем, срок ты себе практически поднял. Что скажешь?
Зажравшаяся морда гаишника медленно, но верно начала принимать цвет обложки ментовских «корочек». Хорошо, что в удостоверении не пишут службу! Просто «старший оперуполномоченный УВД»! Попробуй, догадайся, из какой конторы. Что, сволочь, воздуха не хватает? Раскрываешь рот, как вытащенная на берег рыба.
— Т-това-арищ м-м-майор! Я ж-же не знал…
— А тебе и не надо ничего знать! Не место таким в органах! А вот в колонии самое то.
С мстительным удовольствием наблюдаю полное созревание клиента и дожимаю окончательно:
— Сам рапорт напишешь? Или лучше будешь называть потом меня «гражданин майор»?
Ты смотри! Совсем как в кино!.. Любите вы киношные штампы, Георгий Александрович! А инспектор-то того и гляди под рулевую колонку залезет. Слабак! А туда же, деньги вымораживать! Тьфу!
— Т-товарищ м-м-майор!..
— И как ты с таким заиканием-то комиссию прошел, старлей? Документы! — требовательно протянул руку, отпустив куртку гаишника.
— П-п-пожалуйста, т-товарищ м-майор… — трясущимися руками протянул тот водительское удостоверение и свидетельство о регистрации.
Тьфу ты! Смотреть противно! Убрав все на место, вновь требовательно протянул руку:
— Документы, я сказал!
— Т-так я ж-же о-от-т-дал…
— Свое служебное удостоверение, идиот!
Инспектор продолжающими дрожать руками протянул ксиву, уронив ее при этом на полик… Доставай давай! Не я же туда полезу? Да побыстрее, меня любимая ждет. Беспокоится!
Кое-как нащупав на полу свидетельство принадлежности к органам, гаишник (ну, не нравится мне ни в какую новое название — что они там могут нагибэдэдировать?) протянул его мне. Выписав на взятый прямо с приборной панели номерной бланк протокола его данные, сложил бумажку вчетверо и сунул в свой карман. Не мои проблемы, как ты будешь отчитываться. Или возражать рискнешь? По глазам вижу, кишка тонка!
— Подразделение?
— П-полк д-дэп-пээс.
— Оформляем, как положено? Предупреждаю, весь наш разговор у машины записан. Или сам рапорт на увольнение напишешь?
— Л-луч-чш-ше с-сам…
— Смотри! Я проверю! Не вздумай со мной шутки шутить! Получишь тогда на всю катушку. Дело возбудить никогда не поздно! Врубился?
— Д-да!
Не прощаясь, вышел из машины, хлопнув дверью на прощание так, что стекла задребезжали. Противно.
* * *
Сел в машину, как и положено влюбленному, пожирая глазами предмет своей страсти. Марина подозрительно посмотрела на меня:
— Что это с тобой, Жора? Только не говори, что у тебя забрали права, и мы сейчас пойдем пешком!
— Что ты, милая? Разве я мог бы допустить, чтобы ты сбивала свои красивые ножки по нашему скверному асфальту? Скорее тут бы все горело и взрывалось, текли реки крови, а мы гордо уносились на бешеной скорости! Шучу, конечно. Знакомый попался гаишник, только узнал меня не сразу, пришлось напомнить, где встречались. Как только признал, все сразу вернул, да еще и с извинениями. Просил тебя поцеловать в качестве компенсации! — сделал большие глаза. — Вот только не уточнил, куда. Придется везде, куда только смогу дотянуться. А я такой! Хоть куда достану! — обнял Марину, целуя в щеки, губы.
Краем глаза успел заметить, что «девятки» позади уже нет. Когда он только успел смыться? Не иначе, освоил вертикальный взлет!
— Жора, не увлекайся! — потихоньку начала отбиваться любимая. — Люди же смотрят!
— Ну и пусть смотрят! Нам скрывать нечего! Или есть чего? — не разжимал я объятий.
— Нечего, конечно, — покорно ответила она. — Только я сейчас некрасивая — всю помаду съел, противный, — шутливо надула она свои губки. — Как я теперь в таком виде на люди покажусь? Мне же накраситься надо.
— Для вас, мадам…
— Мадемуазель, между прочим, если некоторые до сих пор не поняли, — прижала она свои нежные пальчики к моим губам.
— Пардон! Конечно же, мадемуазель! Это не я, это мой язык. Мелет, что попало. От вашей красоты, мадемуазель, сам-то я дар речи давно потерял. Он отдельно живет, все никак приручить не удается — не слушается!
— Да ну тебя! Все шутишь? Ты что-то говорить начал… Что для меня?
— А для тебя, любовь моя, в этой шикарной карете даже почти трюмо найдется, — развернул к ней салонное зеркало заднего вида. — Прошу!
Покончив с наведением марафета, Марина поинтересовалась, бросив взгляд назад:
— А что это там лежит такое?
— О-о! Это очень нужная вещь, Мариночка! Я тебе потом покажу, как она работает. Едем?
— А мы разве все еще стоим? Тогда вперед, конечно!
