Она снова оглядела его с головы до ног.
— Вот смотрю на тебя, Фальк: мы с тобой, как статьи в энциклопедии, пафосные и переполненные.
— Ну, не знаю, как ты, а я в очень приличной физической форме, — возразил он.
— Ты выглядишь как дерьмо. Но дерьмо, которое я рада видеть. Купи мне выпить.
Он знал ее много лет, но их отношения сложились именно за те шестнадцать месяцев, что они проработали на Поселении 77. Клиш поставляла информацию, редактировала и управляла новостными линиями с записывающей станции, которая вращалась на высоте двадцати девяти миль. Она оказалась самым дельным и осведомленным редактором-инженером, с которым ему доводилось работать. Они стали друзьями, но никогда не встречались в реальном мире. Она никогда не отключалась от коммутатора сети и не покидала свой дом, в котором всегда царила невесомость. Длительное пребывание в невесомости рано или поздно дает о себе знать. Кости становятся легкими или возрастает масса тела, иногда и то и другое. Не важно, насколько хорошо смоделированы солнечный свет, чистый воздух, свежая вода и еда, — все это имитации, которые в конце концов отравят тебя. Диабет, сезонная депрессия, мышечная дистрофия, дисфункция внутренних органов, ожирение, экзема — все это виды расплаты за невесомость.
Они разговорились. Он заметил, какими костлявыми — как ветви деревьев — казались его запястья по сравнению с ее. Пожалуй, он слишком долго передвигался на перевозчиках.
— Ты прибыл, чтобы освещать события, которые упорно не хотят называть войной? — поинтересовалась она.
— Да.
— И уже в Администрации был? Они не очень-то расположены давать пропуска свободной прессе.
— У меня постоянно действующий пропуск, — ответил он, сделав глоток виски. — Аккредитация Администрации Поселения.
— Ну, еще бы. — Она одарила его своей приветливой улыбкой, которую он видел миллион раз на мониторах с высоким разрешением.
— Они приготовили для меня несколько встреч. Я видел программу ВУАП. — Он сложил ладони вместе, включая крошечный экран сэлфа, и открыл документ, который переслал ему Фэнсмен. — На все про все — два дня: сначала — Майтэ-Сандз, затем — Маблхэд. — Он дал ей взглянуть на экран сэлфа в своей руке.
Поджав губы, Клиш покачала головой.
— Что? — спросил он.
— Рекламная акция. Фальшивый лагерь, который показывают всем.
— Не фальшивый.
Держа высокий стакан так, будто собиралась раздавить его, Клиш потягивала «НоуКалКолу».
— Ладно, согласна, это та еще дыра. Задумано так, чтобы создать впечатление, что видишь нечто подлинное. Маблхэд — да, там бывало жарко, но теперь нет. Фальк, это туристическая поездка. Вам покажут стену с глубокими выбоинами от пуль. Ее всем показывают. А через четыре дня ты будешь сидеть тут и рассказывать мне, как тебе показали стену с выбоинами от пуль.
— Так всегда бывает. Сначала едешь в их тур, а затем находишь свой след и идешь уже собственным маршрутом. Ты же знаешь.
— Здесь такое может не пройти, — заметила она. — Фрикинг-си строго следит за этим.
— А ты здесь, чтобы составить отчет для прессы?
— Да. Хоть какое-то разнообразие. Вот подумала: если Фальк с этим справляется, то, интересно, насколько это трудно? Они ни к кому из нужных людей и близко не подпускают. Как правило, чтобы получить пропуск, приходится давать взятку.
— И ты тоже придерживаешься этого правила?
— Ну…
— Клиш, и есть результат?
Она строго взглянула на него:
— Фальк, я здесь уже три месяца. Подобрала кое-какие цифры, факты, и вроде неплохо получается. Материал уже почти готов. Могу поделиться с тобой, если, конечно, ты, пробыв тут всего три минуты, не добудешь что-то более ценное.
— Да ладно тебе, Клиш, делись.
— Терпение, друг мой. Подключи свое очарование. У моей информации нет полной гарантии. И если эти сведения выплывут наружу, меня просто навсегда выгонят с работы.
— Все так сомнительно?
Она пожала плечами:
— Остаток жизни я проведу, обучая основам линга учеников выпускного класса в школе на каком-нибудь Поселении. Или в тюрьме.
— Поделись со мной, — попросил он. — Что ты узнала? Блок действительно причастен к конфликту или просто корпорации состязаются в стрельбе?
Она наклонилась к нему и чуть слышно произнесла:
— Фальк, похоже, на этот раз — правда, Блок.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Фальк вел себя как пай-мальчик. Следующие два дня он оставался в Шейвертоне, и ни на шаг в сторону. Он гулял по незатейливым бульварам, так прозаично спроектированным благодаря бедному воображению дизайнера — ряды деревьев, имитирующих пальмы. Под ослепительно сверкающими тентами обеденных террас он пил охлажденный чай и «НоуКалКолу» и наблюдал за всякой порхающей живностью и жужжащими в солнечном свете жуками. Самые большие жуки, так называемые блёрды, были величиной с воробья, но ничего особенного собой не представляли. Они летали, словно искусно выполненные поделки из бумаги.
На второй день он обедал с Клиш в одной из точек сети «ПроФуд» на северном конце дороги на Мыс. Они сидели около большой пластмассовой статуи Бустера-Рустера. Клиш привела с собой пару знакомых: женщину по имени Силвейн, внештатного корреспондента «Нетворта», и мужчину с ничем не примечательной внешностью, которого она представила как сотрудника отдела логистики АП. Предположив, что это и есть ее информатор, Фальк попробовал разговорить его, но тот оказался необыкновенно скучным и необщительным и большую часть времени обсуждал с Силвейн тарифы на импорт.
— Знаешь, что у Семьдесят Седьмого теперь есть имя? — спросила Клиш Фалька.
— Официальное? Не слышал.
— Да. Теперь эта планета называется Фронтирия.
— А статус Поселения какой? Полноправное государство?
— Угадал.
— Ого.
— Сто тринадцатое государство в Объединенном Обществе, — добавила она.
— Для меня эта колония навсегда останется Поселением Семьдесят Семь, — сказал он. — Какой идиот придумал Фронтирию?
— Согласна. Это фрикинг-си ужасное название.
— Слушайте, почему вы все время говорите «фрикинг-си»? — спросил он, отставив в сторону свой прибор.
— Спонсорское ругательство, — ответила Силвейн.
— Как это?
Силвейн была довольно хорошенькая, но будто работала на камеру. Ее привлекательности, созданной за счет одежды и косметики, не хватало глубины.
— АП хочет во всех программах держать сквернословие под контролем, — объяснила Силвейн, — особенно если персонал собирается работать в социальных сетях ОО. Вот и придумали программку, которая не пропускает ругательства.
