Бриджит всегда указывала на то, что зады у моделей очень большие. Вот почему Бриджит, видевшая себя будущей моделью, была убеждена, что и у нее огромная задница. Очевидно, это плата за красоту. На занятиях по психологии я узнала, что чем привлекательнее человек, тем больше он думает о том, как выглядит. Это происходит потому, что прирожденные красавицы получают много похвал, чем просто хорошенькие девушки, что их внешность становится главной проблемой для их и без того завышенной самооценки.
Спаси меня от этой мании!
Во всяком случае, Бриджит уже год пытается стать моделью, чтобы попасть в какое-нибудь ведущее издание для тинейджеров. Видимо, она одна из тех безымянных моделей, ждущих своей очереди, фотографиями которых переполнены картотеки модных журналов. Но для нашей Пайнвилльской школы это просто чертовски привлекательно.
— О мой бог! Фотограф, друг моего отца, сказал, что у нее целлюлит, — начала Сара.
— Да ты что-о-о! — в унисон пропели Мэнда и Бриджит.
— Да! Он сказал, что за спиной они называют ее, цитирую — «наштукатуренной задницей» — конец цитаты.
Сара слишком часто произносит: «О мой бог!» и «цитирую — конец цитаты». К ее чести, следует заметить, что она хотя бы перестала показывать фигуру из трех пальцев, традиционно сопровождавшую последние слова. Ей нравится звук ее собственного голоса, состоящий из занудных согласных и носовых гласных, словно ее нос и череп забиты килограммами, тоннами и какие-еще-там-есть-меры-весов слизи. Отец Сары, Вэлли Д’Абруцци — владелец галереи игровых автоматов «Выиграй у Вэлли», кондитерской «Сладкое удовольствие у Вэлли» и других «золотоносных рудников», расположенных на набережной. Таким образом, она также и самая «денежная» цыпочка в нашей Пайнвилльской средней школе. Конечно, это никак не вписывается в наш район, где проживают рабочие со средним достатком. Она могла бы посещать дорогую частную школу, но просто упросила родителей отпустить ее в обычную городскую. Здесь толстый кошелек ее родителей дает ей некоторые социальные привилегии. В супер-пупер элитной школе, полной миллиардеров, ее никто бы не заметил.
Я с интересом посмотрела на эту «корову» с обложки журнала. Она не тощая, но и не толстая. Довольно соблазнительная. Сексуальная. Спортивная. Вспомнила Сабрину без ресниц, в свитере с хомутом и решила встать на защиту модели.
— Держу пари, редактор поместил ее на обложку, чтобы мы не испытывали комплексов по поводу нашей внешности, показывая, что не надо быть совершенной, чтобы быть красивой…
— Ну ты-ы-ы да-а-а-е-е-е-шь, Джесс, — ответила Мэнда, сдвигая очки на кончик носа, чтобы посмотреть на меня поверх оправы. — Пора бы уже перестать быть феминисткой Наоми Вульф, восстающей против самой идеи красоты.
Мэнда думает, что чтение феминистской литературы помогает ей как-то скрасить ее непристойное поведение. Уверена, по этой причине она носит очки в роговой оправе вместо контактных линз, чтобы выглядеть менее сексуальной и более умной. Хотя ей никого не удалось провести. Мы с Хоуп прозвали ее Мисс Грязный поцелуйчик, потому что до своего пятнадцатилетия она умудрилась сменить больше тридцати парней. Затем она решила, что пора ей перейти от поцелуев к чему-нибудь более серьезному. Поэтому мы окрестили Мисс Мэнда-кому-помочь? После шестнадцатилетия она заслужила титул Мисс Оральный секс.
Мэнда называет себя девственницей до мозга костей и намеревается сохранить ее до тех пор, пока она не встретит того, кто будет удовлетворять ее требованиям, а именно: рост — не меньше 180 см, ездит на джипе, стройный и коротко подстриженный, но не тупица с накачанными мускулами, летом занимается серфингом, зимой — лыжами, ежедневно чистит зубы. Она знает, что для Пайнвилля это почти невыполнимое требование, поэтому меняет одного Мистера Не Совсем Тот, Кто Нужен на другого, пока не появится Мистер Супермен.
Безмозглая команда продолжает листать журнал, и, глотнув диетической колы, они по очереди отпускают односложные комментарии по поводу образов, изображенных на страницах журнала.
— Жуть.
— Дрянь.
— Отстой.
Вдруг Бриджит хлопает по фотографии в журнале:
— Вот то, что надо. Классная фигура.
С журнала смотрит совершенно плоская девица с впалыми щеками, ввалившимся животом и торчащими ребрами. Такую редко встретишь в природе.
Они начинают рассуждать на тему, что, даже если они день и ночь будут сидеть в спортзале, им никогда не добиться таких результатов. Далее с восторгом они обсуждают изъяны своей фигуры. У Бриджит лицо, как у этой модели, но ее чрезмерно толстая задница мешает карьере. Мэнда ненавидит свою большую грудь, хотя продолжает ее демонстрировать, надевая обтягивающие футболки и свитера, на радость всему мужскому населению Пайнвилля. Не забудем про Сару, чье самоуничижение происходит из-за ее убеждения, что «она выглядит как мужеподобная баскетболистка, а не балерина». Ее прозвище Крепыш еще больше убеждает ее в этом. (Самооценка Сары заметно снизилась, когда ей исполнилось четырнадцать, так как мачеха в качестве подарка на день рождения отправила ее в лагерь для толстых подростков сгонять вес.)
В заключение Мэнда сказала:
— Джесс могла бы выглядеть, как эта модель, если бы она увеличила грудь! — И они осмотрели меня с ног до головы.
В жизни бы не пошла увеличивать грудь. Отвратительная процедура! Однажды я видела эту операцию по образовательному каналу. Хирург проникает под кожу через пупок. Представьте себе — именно через пупок! Оттягивает ее, словно она жевательная резинка, продвигается вверх и ставит силикон на место. Жуть! Бррррр!
— Все, что мы хотим сказать, это что твой живот, задница и ноги в полном порядке — почти совершенны, — промолвила Бриджит. — Можешь расценивать это как комплимент.
Я прекрасно знаю, что за этим последует. Подсчет калорий, съедаемых мной на завтрак. И комментарий: как можно столько жрать и оставаться такой стройной?
— В пицце «Папперони» по крайней мере пятьсот калорий.
— И двадцать пять граммов жира.
— Не говоря уже о двухстах пятидесяти калориях, содержащихся в выпитой коле.
Я тысячу раз повторяла, что, пока они занимаются после школы тем, чем они обычно занимаются по окончании школьного игрового сезона, во время которого исполняют роль команды поддержки, я не прекращаю тренировок. Поэтому некогда часами сидеть и мечтать о том, как бы красиво я выглядела в обтягивающей форме. В это время мне приходится вкалывать на стадионе. Они отказываются признать очевидное: мои тренировки позволяют есть все, что я хочу. Чтобы не повторяться, я решила дать ложные показания.
— Хорошо, я признаюсь. Вы достали меня. Я страдаю булимией.
Мэнда осталась невозмутимой:
— Па-прааа-шу, Джеесс! У тебя нет булимии! Страдающие булимией и анорексией обычно имеют крепкое телосложение. — Она сделала паузу. — Правда, Крепыш? — Мэнда подмигнула Саре. Та лишь пошевелила губами — практически незаметно, пытаясь выразить свое негодование по поводу замечания Мэнды.
