дни фронт был рядом, в десятках километрах от столицы, ощетинившейся зенитками, «ежами», тяжелыми орудиями. Наши фронтовые корреспонденты почти каждый вечер приезжали с передовых позиций с заметками и очерками о боевых эпизодах дня. На них-то мы прежде всего и рассчитывали.
Однако мы столкнулись с еще одним непредвиденным обстоятельством. Мы узнали, что многие участники завтрашнего парада направятся прямо с площади на фронт. Имели ли мы право в своем репортаже называть части, подразделения и их командиров? Разумеется, нет! Значит, в нашем активе могли быть только боевые эпизоды и комментарии, не привязанные к конкретным участникам этого октябрьского марша…
Всю ночь горел свет в затемненной комнате «Последних известий». А рано утром В. Гончаров, Н. Потапов, В. Синявский, А. Фетисов и А. Спасский направились в здание ГУМа, где помещалась наша традиционная резиденция-студия, откуда из года в год велись репортажи с Красной площади. Над Москвой было хмурое небо, валил снег, дул вьюжный ветер, начиналась пурга. Несмотря на бессонницу и усталость, журналисты чувствовали себя бодро. Предстояло трудное, но почетное дело!
Нас предупредили, что репортаж не пойдет в эфир, а будет записан на пленку. Это немного успокоило — значит, можно будет отмонтировать, поправить, убрать возможные ошибки. Все волновались из-за отсутствия опыта: ведь впервые в жизни надо было вести такую передачу.
Спустя пять-шесть минут в комнату неслышно вошел дежурный и поманил ведущего рукой. Из переданной им записки стало ясно, что репортаж пойдет прямо в эфир.
Репортаж начали в точно назначенное время. В архиве сохранились некоторые тексты этой почти импровизированной передачи о параде, который был поистине историческим. Ведущий начал ее с того, что передал приветствие народам и армиям антигитлеровской коалиции, борющимся против фашистских захватчиков. Далее он сказал:
— Сурово, торжественно выглядит сегодня Красная площадь. Над Москвой, родной нашей столицей, нависла серьезная опасность… На подступах к городу-великану в этот час идут ожесточенные бои против коварного врага, бои не на жизнь, а на смерть. И Москва, строго собранная, подтянутая, в боевой готовности: все для фронта, все для победы… Подступы к Москве станут могилой для гитлеровских дивизий… Москва выстоит и победит!..
Но вот выехал из Спасских ворот Кремля маршал С. М. Буденный, которому отдал рапорт командующий парадом генерал-лейтенант П. Артемьев. По-особому торжественно и тревожно прозвучали залпы артиллерийского салюта.
Когда Буденный поднялся на трибуну Мавзолея, ведущий хотел сообщить, что сейчас он выступит с речью. Но в этот момент к микрофону подошел И. В. Сталин. Обращаясь к войскам, уходившим прямо с Красной площади на передовые позиции, Сталин говорил:
— Великая освободительная миссия выпала на вашу долю. Будьте же достойны этой миссии!.. Пусть вдохновляют вас в этой войне мужественные образы наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя Ленина!
Перед Мавзолеем прошли солдаты-пехотинцы с полной выкладкой, вооруженные рабочие отряды столицы, промчалась конница, а за нею — моторизованные части, артиллерия, танки…
«Поступью твердой,
за ротою рота
Неколебимо шагает
пехота…
Синей сталью блистают
штыки,
Сами из стали такие
полки».
Так запечатлел в своих стихах прохождение славных пехотинцев поэт Р. Роман, участвовавший в подготовке этой передачи. Бойцы шли по площади в суровом молчании, исполненные решимости победить или умереть, а звуки боевых маршей напоминали им о славных подвигах их отцов — героев гражданской войны…
В тот памятный день запись репортажа о параде передавалась несколько раз у нас и за рубежом.
Много лет спустя С. М. Буденный, вспоминая этот день, писал: «Военный парад 7 ноября 1941 года на Красной площади вызвал мощный патриотический подъем… Коллективы фабрик, заводов, колхозов и совхозов брали обязательства дать больше продукции, необходимой фронту. Красноармейцы в окопах клялись не допустить врага к Москве.
Не только советские люди, но и люди за рубежом увидели, как велика наша уверенность и решимость отстоять Москву, разгромить коварного врага» [1].
В разгар боев под Москвой Всесоюзным радиокомитетом и Политуправлением Западного фронта была создана специальная военная редакция. Редактором стал Николай Максимович Потапов, а ответственным секретарем — я. У нас были разъездные корреспонденты. Слово «разъездной» имело, впрочем, весьма ограниченный характер. Фронт был рядом, под рукой, корреспонденты отправлялись рано утром на задание, а к вечеру возвращались в столицу.
Наш небольшой коллектив был дружным, всегда готовым быстро и точно выполнить задания. Две «эмки», выкрашенные в белый цвет (маскировка под заснеженные поля Подмосковья), были всегда в пути.
Александр Фетисов, отслуживший до войны год в артиллерийском полку, считался у нас военспецом. Вадим Синявский на время забыл о футболе и переключился на боевую тематику. Кроме них в редакции работали Гавриил Красавцев и Леонид Шмонин, умеющие прекрасно ориентироваться в обстановке. Постоянным диктором редакции была Надежда Морозова, в прошлом артистка Театра имени Моссовета.
Мы все находились на казарменном положении.
Передачи «Говорит Западный фронт» с первых же дней приобрели широкую популярность. В эфире они звучали два раза в неделю по сорок минут. Их слушали не только в нашей стране, но и за рубежом. Об этом свидетельствовала наша почта.
Информация, интервью, репортажи о самых последних событиях поступали непрерывно. Их доставляли в редакцию корреспонденты, можно сказать, прямо из-под огня. Сведения о том, где предстоят или уже происходят жаркие сражения, нам незамедлительно сообщали находившиеся постоянно при штабе фронта сотрудники, выделенные в редакцию Политуправлением.
Как ответственный секретарь редакции, я много занимался непосредственно подготовкой, оформлением и выпуском в эфир передач. Но и мне все же удавалось выезжать в действующие части. Так, в ноябре я побывал в 1-й Гвардейской мотострелковой дивизии, которой в то время командовал полковник Герой Советского Союза А. И. Лизюков.
1-я Гвардейская вела ожесточенные бои на Подмосковном рубеже. О героическом подвиге, стойкости и мужестве бойцов и командиров своего соединения полковник Лизюков рассказывал много и подробно и лишь на вопросы о своем личном боевом пути отвечал крайне сдержанно. Но то, чего он не досказал, помогли мне узнать его однополчане.
Начало войны А. Лизкжов встретил в пути. Он возвращался из Москвы в штаб Западного военного округа. Но поездом добрался только до Борисова. Железнодорожный путь в сторону Минска к тому времени уже перерезал фашистский десант. Полковник Лизюков в лесу у реки организовал боевое подразделение из военных, возвращавшихся, как и он, в свои части из отпусков и командировок. И вот с этим за несколько часов сформированным отрядом полковник под артиллерийским огнем и бомбежками с
