на плечи опустилась шубка. Судя по фасону, она должна была едва прикрывать бедра. Но мне доходила почти до колена. Ботинки не слетали с ноги только благодаря шнуровке. Наверное, нужно было пять шерстяных носков надеть, чтобы они стали мне в пору.
Но все это было неважно. Главное — мне удалось переодеться достаточно быстро, и я была готова продолжать свой путь.
Когда через пару минут я спустилась вниз, лорд-ректор уже стоял в дверях и разговаривал о чем-то с незнакомым мне мужчиной. Я не стала вдаваться в подробности кто это такой, только вежливо кивнула. И мы продолжили свой путь.
— Спасибо, — сказала я, стоило нам снова вернуться на главную улицу города.
Было так странно находиться в толпе счастливых людей, которые празднуют наступление Нового года. Как бы много я отдала за то, чтобы тоже беззаботно веселиться! Пить горячий шоколад вместе с Кристофом и ожидать вестей от Одри.
А ведь этот новый год должен был стать для меня счастливым. Я официально развелась и могла больше не бояться того, что Габриэль заявится, чтобы испортить мне жизнь. Или что коллекторы постучатся мне в двери.
Оказалось, что я сама замечательно справляюсь с тем, чтобы сделать себя несчастной.
Ну почему я не закрыла дверь? Зачем вообще я заказала этот дурацкий ужин?!
— Я полагаю для того, чтобы порадовать эм… Кристофа.
Надо же, запомнил имя моего племянника из моих сбивчивых рассказов.
— Я вслух говорила?
— Вряд ли это можно назвать речью. Скорее, бубнили под нос.
— А слух у вас по-прежнему великолепный, — скривилась я, вспомнив студенческие времена.
— Это был упрек?
— Что вы, лорд-ректор, ни в коем случае, — заверила я и поспешила вменить тему. — Скажите, что вы собираетесь делать в академии?
— Мадам Оклер, я понимаю, что вы специализировались на природной магии, но общеобразовательный курсы ведь посещали.
Надо же. Откуда он знает? Неужели запомнил меня? Или на мне где-то написано, что я природница? Вроде бы сейчас зима и за мной растения по мостовой не тянутся.
— Посещала, — согласилась я.
— Тогда, может быть, вы вспомните, наконец, мою специализацию и оцените открывающиеся перспективы?
— А…
— Умоляю, не говорите, что вы не знаете, на каком разделе магии я специализируюсь.
— Ритуальная магия и магия крови, — отчеканила я, словно была на экзамене.
— Замечательно, — кивнул он. — А теперь сопоставьте эти факты, если это не слишком для вас сложно.
Я скрипнула зубами. Вот вечно он издевается. А я, между прочим, действительно хорошо училась. Среди природников так вообще лучше была!
Но нет, наш сиятельный лорд-ректор может только критиковать и унижать.
Хотя здесь он прав, конечно. Могла бы сразу догадаться, что он собирается провести ритуал кровной привязки.
Эх, конечно, лучше было бы для этого родителей ребенка взять.
Но я не представляла, как приду к Одри и скажу, что пока она пытается родить мою племянницу, я потеряла ее первого ребенка.
Ну, в конце концов, мы с Кристофом тоже родственники, причем близкие. Этого должно хватить.
— Спасибо вам, — сказала я тихо. — Мне очень жаль, что из-за меня вы вынуждены проводить канун Нового года вот так.
Темные глаза искоса глянули в мою сторону.
— Вам жаль?
— Разумеется. И я правда очень благодарна вам за все…
— Прекратите, — оборвал он меня, поморщившись. — Я понимаю, что пробыл вашим ректором не так долго, но вы должны были запомнить, что я ненавижу лесть.
— Это не лесть. Вы ведь действительное помогаете, хотя не должны.
— Мадам Оклер, вы правда думаете, что я смогу пойти и спокойно заниматься своими делами, пить игристое вино и загадывать желание зная, что где-то в городе потерялся трехлетний ребенок и сейчас, возможно, находится в опасности?
Ну вот, я снова чувствовала себя полной дурой. Как у него это получается? Каждая моя фраза используется против меня. Его нужно было назначить не ректором, а прокурором!
— Н-нет.
— Что ж, отрадно слышать, что вы не считаете меня законченным негодяем, который может оставить в беде ребенка.
Теперь поморщилась уже я. Вот так я точно никогда не считала. Лорд де Брианн не был негодяем. Он славился своим благородством. И как по мне оно иногда доходило до крайности.
От необходимости отвечать что-то на эту реплику меня избавили ворота магической академии, выросшие прямо перед нами. Мы, наконец, пришли.
Глава 4
Ворота магической академии были закрыты для посторонних. А уж в такое время и вовсе не следовало и мечтать о том, чтобы попасть внутрь.
Вся территория была пропитана мощной защитной магией. Я видела, как светились плетения заклинаний. Среди них были как стихийные, так и природные, отдельно вспыхивали руны, ощущалось присутствие и псионики, а довершала коктейль иллюзия.
Сама я бы в жизни не рискнула соваться на территорию академии без приглашения.
Но лорд-ректор был уверен, что его защита пропустит. Если он действительно вернулся на свою должность, то сомнений быть и не могло. А вот с тем, чтобы провести меня, могли возникнуть проблемы.
— Вам придется взять меня за руку, мадам Оклер.
— Хорошо.
Я протянула ладонь, намереваясь положить ее ему на предплечье. Именно так было принято подавать руку в высшем обществе.
Но лорд де Брианн потупил иначе.
Сняв перчатку, он протянул мне ладонь, предлагая переплести пальцы.
Какое-то время я смотрела на длинные мужские пальцы перед собой, как будто не понимала, чего от меня ждут. А потом меня и вовсе бросило в краску.
«Боги, Эйми, ты ведь уже даже замужем была! Взрослая женщина. А вспыхиваешь как младшеклассница при мысли о том, чтобы подержаться за ручки!», — пронеслось в голове.
Ну, справедливости ради нужно признать, что держаться за ручки предстояло не с кем-нибудь, а с лордом-ректором!
Но все равно собственная реакция ставила в тупик.
— Физический контакт необходим, — пояснил де Бриенн, устав ждать, когда я просто вложу свою ладонь в его руку.
— А? Да, конечно.
Взяв себя в руки и напомнив, что у меня нет времени на то, чтобы заниматься глупостями, я сделала так, как сказал лорд-ректор.
Его ладонь была теплой. А еще большой. И по сравнению с моей — дрожащей то ли от холода, то ли от пережитых эмоций, — удивительно твердой.
Я снова смутилась. И снова попыталась себя одернуть. Получалось слабо.
Идти в таком положении, чувствуя, как тепло его ладони распространяется и по моей коже, поднимаясь все выше, достигая сердца, было очень неловко.
Меня спасло только то, что длилось это недолго.
Как только мы переступили магический барьер, лорд-ректор отпустил мою руку, сразу же натянув свою перчатку
