class="p1">– Эм… костюм? – Мой голос звучит неуверенно. Я показываю на приделанные уши и улыбаюсь. – Я кролик.
– Господи… Эбби.
Он проводит рукой по волосам. Никто, кроме меня, этого не знает, но они уже редеют. Раз в два месяца он ходит на специальные процедуры, но его отец и дедушка оба лысые. Не вижу смысла в его стараниях и считаю красивым, несмотря ни на что. Но я поддерживаю его, если это придает ему уверенности в своей внешности. Я даже поискала в интернете, и мы с Кэт поехали в Пенсильванию, чтобы купить ему комплекс витаминов и масел, которые, кажется, помогли.
Я тяну руку, чтобы поправить ему волосы, выбившиеся из идеальной прически, но он жестом останавливает меня на полпути.
Моя рука зависает в воздухе между нами, словно предзнаменование чего-то дурного.
У меня внутри все переворачивается.
Что-то не так.
– Черт подери, Эбби! – чуть слышно шепчет он, выдыхая, и качает головой.
Он смотрит на свои часы, а затем за окно.
Мороз пощипывает мою кожу, и это не потому, что на мне нет куртки, которая только испортила бы наряд.
– Ричард, дорогой…
– Черт. Я так больше не могу, – говорит он, обрывая меня на полуслове, и снова смотрит на меня.
Его взгляд совсем не добрый и любящий. Он… жесткий. И раздраженный.
– Что? – спрашиваю я чуть слышно.
– Все это. Я так не могу. Наши отношения. Это просто… не для меня.
Он переводит невидящий взгляд обратно за окно в черноту вечера. Не похоже, что ему больно или он растерян. Или вообще сомневается в своих словах.
Нет, он смотрит в никуда так, словно хотел бы заняться чем-то получше или поговорить с кем-то поинтереснее. Что, конечно, так и есть. Его ждут на грандиозной корпоративной вечеринке с полным обслуживанием в центре Манхэттена, на которую приглашены лучшие из лучших представителей нью-йоркской правовой системы.
Ричард уставился в пространство так, будто я мешаю ему пойти и как следует повеселиться. Как будто я камушек в его ботинке, который нужно вытряхнуть.
А как же я?
Я потрясена до глубины души.
И теперь вместо мыслей о нашем следующем и таком важном совместном шаге в отношениях у меня в голове вертится, что Ричард, возможно, прямо сейчас бросает меня.
Нет, нет, нет. Это невозможно.
Это никак не вписывается в мои волшебные планы на будущее.
Воздух застывает у меня в легких и придавливает к кожаному сиденью.
А Ричард дышит легко и полной грудью.
Я его раздражаю, поэтому он вздыхает так, словно хотел бы оказаться в другом месте, и все мои представления о жизни и мечты о будущем идут прахом.
Его выводит из себя, что я не даю ему легко избавиться от себя?
И где же справедливость?
Кажется, я смотрю на него целую вечность, пытаясь связать слова у себя во рту.
– Я не… не понимаю. Мы же должны сегодня ехать на костюмированную вечеринку у тебя на работе, в честь Хэллоуина. Я должна… должна со всеми познакомиться сегодня.
Но, может быть… Может, есть что-то еще. Что-то большее. Что-то, чего я не понимаю…
Вот оно. Это все глупое недоразумение. Через час я буду смеяться над этим разговором вместе с Дэмиеном Мартинесом, партнером Ричарда, которого тот втайне ненавидит, но продолжает целовать его в задницу.
– Вот именно. И это твой наряд?
Он наконец отворачивается от дороги и смотрит на меня, и я читаю в его глазах… презрение. Даже отвращение.
– Я… хотела нарядиться для тебя. Это же костюмированная вечеринка.
– Мы же не дети, Эбби. Это вечеринка для юристов. Там соберутся люди, которых я пытаюсь убедить в том, что могу стать партнером. – Его взгляд блуждает по моему телу, но вовсе не с вожделением, как я ожидала. – Ты думаешь, что это… – Он машет рукой вверх-вниз, показывая на меня и все, что на мне, – подходящий наряд? Ты думаешь, что если меня увидят рядом с тобой, то сразу решат всерьез взять меня в расчет?
Слезы наворачиваются на глаза, и я моргаю, пытаясь не обращать на них внимания.
Сестра научила меня многому, но самое важное она донесла до меня не словами, а поступками: не позволяй мерзавцам видеть, что ты уничтожена.
– Ты что… ты расстаешься со мной? – спрашиваю я, зная ответ, но все еще не до конца веря в происходящее.
Мне нужно подтверждение.
– Я хотел сделать это еще раньше, – говорит он так, будто вся эта ситуация вымотала его.
Будто его выматывает, что разрыв наших четырехлетних отношений занимает больше пяти минут, и он думает, когда же я наконец уже свалю ко всем чертям из его машины и он сможет уехать.
– Раньше… – выдыхаю я.
– А ты никогда не думала о том, почему мы так и не съехались? – спрашивает он у меня так, будто я идиотка. Словно он считает меня слишком тупой, чтобы задаваться такими вопросами.
Конечно, я задавалась. Какая женщина не стала бы?
Я просто никогда не хотела давить на него.
«Ты ничего не добьешься в отношениях с властным мужчиной, если будешь давить на него». Помню, я когда-то прочитала эту фразу в женском журнале. Я предположила, что у него все схвачено, и отдала руль в его руки.
Я позволила ему быть властным мужчиной!
– Никогда не думала, почему я не хочу брать тебя на мероприятия на работе?
Он знает, что я думала… Я спрашивала об этом несколько лет. Его губы медленно расползаются в тошнотворной улыбке.
– Никогда не удивлялась, почему я не делаю тебе предложение?
У меня скручивает живот, и только сейчас я понимаю: он испытывает ненормальное удовольствие от всего происходящего, от того, как заставляет меня чувствовать себя.
Ему весело.
– И ты решил сделать это сегодня? – спрашиваю я окрепшим голосом.
Мне плохо верится во все это, но в глубине души поднимается гнев. Он бурлит и, я надеюсь, маскирует собой невыносимую боль, которую Ричард причиняет мне.
Он не заслуживает увидеть ее.
– Ты думаешь, я спланировал все это, Эбби? Какого хрена я бы ехал в такую даль на этот гребаный Лонг-Айленд, если бы, как минимум, не собирался заняться сексом сегодня?
Внутри все будто разбивается вдребезги вместе с моим сердцем и чувством собственного достоинства.
Его слова отвратительны.
Не могу сказать, играет ли он эту роль специально, чтобы причинить мне боль и ударить посильнее, или он такой и есть, и я просто вижу его без розовых очков. Как давно в нем столько отвратительных слов и мерзких намерений? И как я могла влюбиться так сильно в свое представление о
