такова. Ровно в тот день, когда король Радовид V Свирепый заточил ректора академии, аккурат после получения им степени магистра каких-то там наук. Дера уж и не помнит каких. Помнит лишь то, что бежала из общежития в пригород, не оглядываясь, и осела в домике у травника-низушка Отто.
И вот так, сидя в деревянном нужнике среди леса, босая, с нечесаными волосами и в засаленной ночной рубахе, Фредерика де Бейль окончательно поняла всю иронию своей жизни.
Комментарий к Часть 1. Фредерика де Бейль
Бечено
Часть 2. Лихо из Подлесья
Вычесывать волосы после сна было неприятно. А еще неприятней было оттого, что девушка знала — коснись ее кос ветер еще разок, и они снова приобретут свой привычный непотребный вид. В любом случае в свои двадцать три уже пора бы начать заботиться о своем внешнем виде чуть больше, чем просто мыть голову и стирать одежду.
Нет, Дера не была совсем уж безнадежна в вопросе ухода за собой. Еще во времена учебы в академии она всегда заплетала свои, постоянно вьющиеся, волосы в тугую косу, а порой, когда настроение и время позволяли, могла соорудить на голове нечто посложнее. Ее одежда всегда была чистой, по крайней мере, вся ее часть, кроме рукавов: те вечно были заляпаны какими-то очередными реагентами, с которыми девушка сражалась на досуге, пытаясь, грубо говоря, превратить кусок камня в золотой слиток. Да, в изысканиях она была идеалистка и своих мировоззрений не гнушалась никогда.
Так или иначе, а только благодаря бесконечному смешиванию этих дурно пахнущих ингредиентов Фредерика смогла побороть сухость губ, неприятные подростковые высыпания на коже лица и даже с помощью втираний очередного своего «изобретения» ей удалось увеличить в объёме копну своих волос. Побочные эффекты тоже наблюдались. Порой приходилось избавляться от аллергической реакции или подозрительного вида высыпаний. Ведь даже небольшая проба на реакцию с кожей, проведенная на собственном запястье, не давала идеального результата и приходилось использовать смесь по назначению. Но это были мелочи. Доработать пропорции, улучшить рецепт и — вуаля: средство работает так, как должно, и никак иначе.
Это было до ужаса приятно, когда с каждой новой идеально выведенной рецептурой приходило осознание того, что не только магия в этом мире может творить чудеса, но и наука, бесконечные эксперименты и неисчерпаемое упорство. Уж чем-чем, а упорством юная алхимичка могла похвастаться.
Наконец покончив с волосами, девушка отложила на прикроватную тумбу гребень, который остался у нее еще с тех незапамятных и беззаботных времен жизни в родном доме, и опустилась на колени. Ловкие руки вытащили из-под кровати небольшой сундучок. Ключ от него всегда висел на поясе у Деры. Щелкнув замком, девушка достала несколько необходимых склянок с разноцветным содержимым и отошла к зеркалу. Комната тут же наполнилась неприятными травяными запахами, спиртовой отдушкой и еще чем-то горьковато-сладким.
Эту смесь собственного производства девушка наносила на кожу лица уже несколько лет, от чего та оставалась чистой и имела приятный глазу бледноватый — аристократический оттенок. Отставив склянку на столик, она намазала губы чем-то маслянистым и темным, а остатки этой жидкости растерла в пальцах и нанесла на распущенные волосы. Да, до чудодейственных заклинаний и пресловутой гламарии далеко, но постоянство использования и точная рецептура тоже делали свое дело.
Однажды Фредерика даже задумалась о том, что могла бы открыть свою лавку в Новиграде и продавать ужасно мнительным зажиточным дамам какие-нибудь чудодейственные средства. Интересно, как много денег она бы заработала на этом?
— Дера! — закричал откуда-то из глубины дома Отто. — Ты бы поторопилась, а то небо затягивает. Того и гляди дождь начнет срываться.
— Иду-иду! — отозвалась та.
Если небо и впрямь затягивает тучами, то нужно успеть за несколько часов прополоть всю омелу и собрать чистотел. Иначе дождь загубит все ростки, а молодняк можно продать подороже, чем полноценно отцветшее растение. Как она успела узнать у низушка: не для всех растений одинаково полезен дождь. Некоторые все же стоит поливать специальным раствором, а при любом подозрении на непогоду — прикрывать тряпицей или же вовсе собирать урожай. Привычно завернув за пояс край подола, девушка торопливо всунула ноги в разношенные рабочие ботинки и поспешила в сад.
* * *
Путник медленно гнал коня по узенькой проселочной дорожке. Время близилось к полудню, а солнечный свет уже с трудом проникал сквозь набежавшие тучи. Стоит поспешить и добраться до ближайшего селения, и, если верить указателю, так удачно установленному на развилке подле деревни Стежки, то до ближайшего жилого поселения примерно тридцать верст. Если не сильно загонять коня, то добраться можно примерно за три часа тихой рысью. Подняв голову и сощурившись, он оценил обстановку с погодой и вернулся к созерцанию маячившего впереди пейзажа.
— Должен успеть, — тихо пробормотал мужчина, а после устало обвел расфокусированным взглядом горизонт.
Пейзаж же был совершено незамысловатый. Да и что на большаке можно увидеть? Степь, поля да леса. Порой, конечно, дорога сворачивала в особо живописные места, но случалось это настолько редко, что можно было на пальцах одной руки пересчитать.
Мужчина громко зевнул; с присущей ему самоотверженностью он боролся с подступающим сном. Конь шел не быстро и не медленно. Мерные покачивания из стороны в сторону только сильнее убаюкивали, а солнце, как назло, приятно грело макушку и плечи даже сквозь плотную ткань куртки.
Животное добродушно зафырчало, чем заслужило небольшое зеленое яблоко, выуженное из седельной сумки.
— Ничего, друг, скоро отдохнем, — ободряюще похлопав коня по массивной черной шее, путник вернулся в привычное положение и легонько стукнул того пятками по бокам.
Отдых и впрямь не повредил бы, учитывая, что в пути они находились уже вторые сутки. Без нормальной еды, без крепкого сна и без крыши над головой. Та ночь, проведенная на сеновале, к сожалению, в компании коня, а не миловидной девушки, за полноценный отдых могла сойти с трудом. Дорога с севера была непростой, пусть, по сути, они забирались на север все дальше: Велен, после — Оксенфурт и Новиград. В любом случае теперь, учитывая военное положение, чуть ли не в каждом селении была работа для ведьмака.
Трупоеды, приманиваемые запахом разлагающихся тел, которые, увы, не удавалось полноценно собирать и сжигать, все ближе подбирались к заселенным участкам. Одичавшие собаки терроризировали многие ветвленья дорог, стоило лишь чуть углубиться в лес. На погостах все чаще селились кладбищенские бабы, а кметы, хватаясь за головы, строчили заказы и завешивали ими доски объявлений. И все же хорошо, что не все были обучены грамоте так, как
