Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Она назвала его полузабытым детским прозвищем, кликухой, как они говорили, и что-то отозвалось в нем с сожалением.
– Я перестала спать…
Он не понял, что она имеет в виду, снова пожурив себя за толстокожесть. Такая скорбь по неизвестной женщине показалась ему, мягко говоря, странной. И он снова подумал, что они другие, прав Алик, и никогда их не поймешь…
Вечерело, когда они въехали в ворота дачного кооператива. Залаяла собака сторожа и побежала следом. Кристина руководила, и Шибаев послушно сворачивал направо и налево. Пышные кусты и высокие стебли желтых цветов бились в окна машины.
– У тебя красивая иномарка, – заметила Кристина.
– Угу, – ответил Шибаев. Он любил свой мощный темно-синий «BMW», купленный на «американские» деньги[1].
Дача Кристины оказалась большой, двухэтажной, сложенной из красного кирпича, с широкой деревянной верандой и крыльцом. От калитки к дому вела выложенная красной и зеленой плиткой дорожка, обсаженная цветами. У Шибаева не было дачи – хижина дяди Алика, маленькая кособокая хибара на Магистерском озере, не в счет, – и теперь он с удовольствием рассматривал густые заросли кустов, цветы, деревья и высокую траву. За домом угадывался сад. На лужайке справа, у буйных зарослей малины – Шибаев определил, что это малина, по засохшим кляксам ягод на ветках, до которых хозяева, видимо, не смогли дотянуться, – зияла продолговатая яма, наводившая на мысль о кладбище. Рядом лежали увядшие кусты сирени.
Шибаев подошел к яме, заглянул. Отвесные края, перерубленные белые корни растений, кое-где уже новые зеленые ростки по стенам. Природа брала свое. Кристина приблизилась, стала рядом, вцепившись в сумку. Лицо ее побледнело. Он положил руку ей на плечо, сжал, успокаивая.
– Пошли, – сказала она хрипло. – У меня нет еды, могу предложить чай. Кажется, там есть сухари. Не спешишь?
Они взглянули в глаза друг другу. Шибаев взял ее за руку. У нее было заплаканное лицо. Светлые волосы… когда-то длинные… Такие длинные, что он накручивал их на руку… Со снопом волос своих овсяных…
В доме было холодно и пахло нежилой сыростью. Веранда отозвалась негромким скрипом на их шаги, качнулись кресла-качалки.
– Я здесь не была с того самого дня, – сказала Кристина. – Не могу! Вот кухня…
Они прошли мимо кухни. Мимо большой комнаты. Шибаев мельком заглянул туда. Диван, кресла, телевизор. Дача, видимо, охранялась не на шутку. Они поднялись на второй этаж по деревянной лестнице.
– Это спальня…
Они вошли. Здесь было совсем темно. Окно, заросшее диким виноградом, не пропускало света. Широкая кровать, грубая крестьянская скамья у изножия. Тусклое зеркало. Домотканая дорожка на полу.
Он развернул ее к себе. Она не то всхлипнула, не то вздохнула. Ее теплое дыхание обожгло его. Он нашел губами ее губы…
Они целовались как когда-то, сто лет назад, когда их распирало и разрывало молодое страшное желание. У нее были мягкие податливые губы. Он притиснул ее к себе, смял, накрутил на руку недлинные теперь волосы.
Покрывало полетело на пол. Они поспешно стаскивали с себя одежду.
– Сашенька! – прошептала она. – Мы вернулись, да?
– Да!
Близость с ней ударила Шибаева. Кристина вскрикнула, и он вспомнил, что она всегда вскрикивала, а он боялся, что их услышат, и спешил зажать ей рот поцелуем…
…Они в ту осень сошли с ума. Желание настигало их с силой пожара, землетрясения, цунами.
И в ту зиму. Он помнит, как они лежали в стогу, выкопав пещерку, а вокруг было заснеженное поле. Снег пах арбузом, сено пахло сыростью, где-то в глубине шуршали мыши. Он неосторожно сказал, что это мыши, и Кристина завизжала. А он привычно закрыл ей рот поцелуем…
И в ту весну. Он помнит свою куртку на земле. Кристину… И белые цветы в лесу, как яркие солнечные пятна… Ничего вокруг, только земля, бурая от прошлогодних листьев, и вдруг – белые цветы! Как взрыв. Кристина знала их название. Не вспомнить сейчас. Шибаев в цветах не разбирался.
Они лежали, обнявшись.
– Почему ты развелся? – спросила Кристина.
– Да так как-то… – Ему не хотелось говорить о своей семейной жизни. – Не сложилось.
– У меня тоже не сложилось. Муж уже четыре года в Португалии. А я здесь.
– Почему? Почему ты здесь?
– Да так, была одна история… А потом ему предложили контракт, и мы решили, пусть едет пока один, а там посмотрим. Он все время меня зовет…
– А ты?
– Не знаю. Не решила пока. Ну, а сейчас, наверное, мне нельзя уехать.
– Почему?
– Ну, как же! А эта… история?
– А ты при чем?
– Все равно как-то не по-людски.
– Глупая! Какая же ты у меня глупая!
– Я знаю! – прошептала она ему в ухо, и он рассмеялся. Оперся на локти и стал рассматривать в полутьме ее лицо.
– Старая? – спросила она.
– Не очень!
– Бессовестный!
Он целовал ее лицо с закрытым глазами, испытывая восторг, нежность и желание…
Глава 2 Ужин вдвоем
– Вспомнил! Тебе звонила женщина, – сообщил Алик Дрючин, возникая на пороге комнаты. Слово «женщина» он произнес с придыханием. Интеллигент, он никогда не опускался до того, чтобы сказать «баба» или «телка», даже после бутылки.
– Я знаю, – отозвался Шибаев с дивана, где он лежал и сосредоточенно думал.
– Кто? Клиентка или… Кто?
– Одноклассница.
– Опять? Мой тебе совет, держись от них подальше. Народ как с ума сошел, тусуются на сайте, пацанские воспоминания, картинки, ура! Однокласснички! – Он хмыкнул иронически. – О чем говорить, если жизнь прошла! И сразу приколы – и лысый, и старый, и вообще…
Алик, как и весь остальной народ, в ностальгическом угаре вылез на сайт одноклассников и огреб по полной программе. Оказалось, он был дуб дубом в математике, списывал домашние задания, не ходил на физкультуру по причине общей ослабленности организма и безнадежно таскал портфель за первой красавицей класса. Это – минимум, который он обнародовал в беседах с Шибановым.
– Тьфу! – отреагировал чуткий к критике Алик. – Кому это, на фиг, надо? Старые тетки распускают виртуальные сопли, воспоминают, видите ли! Видел бы ты эту первую красавицу!
– Ты показывал, по-моему, ничего, – рассеянно отозвался Шибаев.
– Именно ничего, – буркнул Алик. – А самомнения… И что ей надо? Этой, твоей?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
